Городские легенды Уэстенса (СИ) - Звездная Елена. Страница 14

Я смиренно приняла его требования и начала готовиться к сезону, покидая дом в сопровождении то сестер, то горничной. Опасаясь мести его светлости, я не бродила одна, и появлялась только в людных местах, ограничив даже прогулки по городскому парку. Но ничего не происходило, Аверан не вернулся в Уестекс, и даже его кольцо каким-то невероятным образом пропало из нашей гостиной, причем никто не видел кто забрал реликвию с каминной полки.

Беда случилась в середине июля. В середине дня. В людном месте.

Я выходила из галантерейной лавки, вслед за выпорхнувшей горничной Летти, пересматривая купленные ленты для отделки моих бальных платьев, когда вдруг самым неожиданным образом, кто-то закрыл мне рот ладонью в черной перчатке.

Испуганно вскрикнув, я подняла взгляд на мужчину в черной, надвинутой на глаза шляпе, и увидела падающую на мостовую Летти с корзиной… бусинки, тканные розочки, шпильки и прочее живописно рассыпалось по тротуару…

Это последнее, что я могла увидеть, в следующее мгновение меня подхватили и внесли в стоящий рядом с выходом из магазина черный экипаж, без каких-либо опознавательных знаков. И карета тут же тронулась.

Вероятно, не продолжай мой похититель удерживать меня, я захлебнулась бы криком ужаса. Но меня держали крепко, карета продолжала мчаться все дальше, мои глаза постепенно привыкали к сумраку в экипаже, а когда привыкли, я разглядела сидящего напротив мужчину.

И едва не лишилась сознания — напротив меня, закинув ногу на ногу и самодовольно усмехаясь, располагался лорд Аверан.

Он явно выжидал момента, когда я смогу его увидеть, и разглядев в моих глазах проблеск узнавания, приказал своему подельнику:

— Отпусти.

И я получила свободу. Весьма ограниченную пространством кареты, потому как путь к выходу перекрывал похитивший меня мужчина.

Герцог же решил снизойти до светской беседы:

— Добрый день, мисс Хемптон, — произнес он.

Я от ужаса не могла сказать и слова.

— Рад видеть вас в добром здравии, — продолжил Аверан. — Не желаете ли поинтересоваться здоровьем моей матушки?

— Ккак она? — стараясь перестать дрожать, спросила я.

— Великолепно, благодарю. Как ваши родные?

— До этой происшествия у них все было замечательно, — я с трудом подавила всхлип.

Чудовищное нападение произошло на самой оживленной улице Уэстекса, его видели все, кто не видел, тому донесут все подробности в кратчайшие сроки. Вероятно, кто-то уже мчит экипаж, чтобы сообщить папеньке обо всем. Тот помчится к господину мэру… Полицейские передвигаются верхом, а значит есть шанс… призрачный но, шанс…

В этот момент карета остановилась.

— Мисс Хемптон, — произнес герцог, подавая мне руку.

— Лорд Аверан, я прошу вас, одумайтесь, — прошептала помертвевшими губами.

Этот надменный мужчина, внезапно расхохотался. Громко, язвительно, с издевкой. В следующее мгновение схватил меня за запястье, рывком поднял, и практически выволок из кареты.

И я поняла, что мы находимся в дубовой роще, что росла на востоке города, за пределами городской стены. И мы остались в ней совершенно одни, потому как стоило нам выйти, карета сорвалась с места и вскоре скрылась за поворотом дороги.

Лорд Аверан же, не теряя времени, подхватил меня на руки и понес прочь. Не далеко — аккурат за несколько растущих поблизости деревьев, где поставил на ноги, а затем прижал своим телом к стволу наиболее объемного дуба, заглянул в мои перепуганные глаза и с невероятной нежностью прошептал:

— Я тосковал. А вы вспоминали обо мне, Элизабет?

В ответ на это, я прошептала, не надеясь на положительный ответ:

— Отпустите меня.

— Нет, — безапелляционно ответил он.

— Отпустите, прошу вас, — меня трясло от ужаса.

— Нет, Элизабет, — непреклонно повторил герцог.

И тут я услышала отдаленный топот копыт, щелчки кнутов, характерный переливчатый свист, который могли издавать лишь полицейские свистки и поняла, что это мои спасители. И они приближались все ближе, видимо взяв след и стремясь нагнать похитителей.

Но с нарастающим ужасом, я понимала и то, что герцог не позволит мне издать и звука, до тех пор, пока полицейские не промчатся мимо.

Аверан посмотрел на меня с усмешкой, без труда разгадав, какие мысли проносятся в моей голове, после чего наклонился и накрыл мои губы поцелуем. От страха, я зажмурилась и потому отчетливо ощутила это касание, почувствовала дыхание герцога, и вздрогнула, едва его рука обвила мою талию, притискивая сильнее к твердому телу мужчины. И чем сильнее я пыталась вырваться, тем сильнее Аверан прижимал меня к себе, и тем неистовее становился поцелуй. Губы горели огнем, мой рот давно перестал быть моим, в нем безраздельно властвовал Аверан, дыхание герцог и вовсе контролировал, вынуждая практически дышать им. И мне казалось, каждым движением, каждым жестом, надменный герцог словно впечатывает в меня свое я, побеждая и властвуя, не позволяя отстраниться, отвернуться, прервать хоть на миг эту неистовую дуэль, в которой царил, побеждал и господствовал лорд Аверан.

Я задыхалась, колени подгибались и не удерживай он меня, моей участью давно стало бы падение, но Аверан держал крепко, а целовал все более страстно, не обратив ни малейшего внимания на то, что погоня давным-давно скрылась за поворотом, к нам подъехала другая карета, а возница давно и терпеливо ждет.

Увы, его не волновала погоня, возница, хоть и был замечен сразу по приезду, не волновал так же — Аверан продолжал сражение, в котором не желала уступать я, и намерен был довести его до полной и абсолютной победы… несомненно своей. Но я упорствовала и сопротивлялась, герцог бесился и настаивал. Я отклонялась, он настигал, я вырывалась — он сжимал сильнее, я стискивала зубы, он заставлял разомкнуть, лишая меня дыхания.

В какой-то момент Аверан сдался, ослабив напор, он оторвался от моих губ, взглянул в глаза и хрипло заметил:

— Вы становитесь невероятно прекрасной, когда злитесь, Элизабет.

— Вы мерзавец! — прошипела я.

— Вы же понимаете, я все равно добьюсь своего, — взбешенно произнес он.

— Своего «чего»? — уточнила я.

Он отстранился, пристально глядя на меня. Некоторое время молчал, затем зло и отрывисто заговорил:

— Элизабет, я молод, чертовски хорош собой, богат, у меня высокое положение в обществе, я герцог, в конце концов, так скажите, что же вас не устраивает во мне?

— Лорд Аверан, вы шутите? — потрясенно спросила я.

— Я спрашиваю, Элизабет, — прорычал он.

И я сорвалась, высказав ему все, что думала:

— Вы самодовольный надменный мерзавец, лорд Аверан. Тщеславный негодяй, который убежден, что в силу его положения, знатности и богатства, все должны склонять перед ним голову, и получающий искреннее наслаждение от ощущения собственной власти. Вы — подонок, подсказывающий юношам как следует запугивать девушке так, чтобы они не смели никому признаться в том, что их обесчестили. Вы подлец, считающий себя вправе мстить леди за то, что она осмелилась сказать правду о вас. Вы сволочь, опустившаяся до попытки скомпрометировать девушку исключительно из прихоти, не задумываясь даже о том, что ломаете этим поступком ее жизнь, обрекая на одиночество и всеобщее порицание до конца ее дней. Вы гад, считающий себя вправе ради собственного удовольствия провоцировать на вызов на дуэль, превосходно зная, что вы сильнее и зная, что об этом известно вашему противнику. И вы негодяй, похитивший меня, из чувства собственного бессилия! Я что-то упустила, лорд Аверан?

Он промолчал, глядя на мои распухшие от его поцелуев губы.

Аверан смотрел на них несколько долгих минут, а затем взглянул в мои глаза долгим внимательным взглядом, нарочито медленно наклонился и прошептал, практически касаясь моих губ:

— Я настолько ужасен?

Мне хотелось ответить грубо и резко, но от чего-то голос отказал, и я лишь прошептала:

— Да, лорд Аверан.

Он хмыкнул, провел рукой по моей щеке, убирая выбившийся во время нашего противостояния локон, вновь взглянул в мои глаза и прошептал: