Городские легенды Уэстенса (СИ) - Звездная Елена. Страница 15

— Всегда думал, что у тебя карие, шоколадного цвета глаза, но я ошибся.

— В чем же? — я не понимала себя, не понимала, что происходит, и почему самым неимоверным образом ловлю каждое сказанное Авераном слово.

— Твои глаза вовсе не шоколадные, — продолжил герцог, с нежностью, которой я совершенно не ожидала от него, заправляя мой локон за ухо, — они цвета крепчайшего виски… Они опьяняют.

Сердце забилось в бешенном ритме, от чего-то вдруг закружилась голова…

— Я долго думал, — продолжил лорд Аверан, касаясь пальцами моих губ, — на что же я готов, чтобы ты взглянула на меня еще раз так, как тогда… на Персиковом балу и позднее в городском парке и понял — на все.

Судорожно вздохнув, я прошептала:

— В городском парке вы были великолепны…

Аверан самодовольно усмехнулся и с явным сожалением произнес:

— К сожалению, повторить будет невозможно, я лично оплатил установку ограждающего забора. Мне жаль. Я желал бы спасать вас ежедневно, но там гуляют с детьми.

— Я… понимаю, — прошептала, до глубины души пораженная его поступком.

Поступком, который вмиг совершенно и полностью перечеркнул все мое восприятие этого человека. Это был он. Он… Он потратил неимоверное количество средств на установку ограждения парка в провинциальном городке, который вряд ли еще когда-либо посетит, исключительно ради безопасности абсолютно чужих ему детей…

— Увы, — продолжил Аверан, — в остальном вы были всегда столь осмотрительны и предусмотрительны, что у меня более не было возможности вас спасти… — Усмехнулся и добавил: — Ну кроме спасения от нелепой свадьбы с мистером Одтовером.

— Вы! — мне вдруг совершенно перестало хватать воздуха. — Но… как вы узнали, лорд Аверан? Вы что, подкупили его лечащего врача?

Мужчина посмотрел на меня, насмешливо изогнув бровь, усмехнулся и сообщил:

— К дьяволу, Элизабет, я подкупил всех. Врача, корабельного врача, половину друзей Одтовера, всех ваших слуг и часть городских матрон.

В полнейшей растерянности я смотрела на герцога, а он добавил:

— И священника.

— Священника? — в полном непонимании переспросила, глядя на него широко распахнутыми глазами.

— Пришлось, — совершенно серьезно поведал Аверан. — Понимаете, Элизабет, единственный способ заполучить женщину целиком и полностью это брак. Поэтому в данный конкретный момент мы с вами венчаемся на окраине города, а затем курьер доставит копию свидетельства о браке вашему отцу.

— Что?!

Совершенно не испытывая мук совести по поводу происходящего, Аверан пояснил:

— Видите ли, Элизабет, вы оказались правы — Уэстенс на редкость дружный городок, и организуй я ваше похищение, городские власти вынудили бы его величество устроить всекоролевский поиск, и в результате вас отобрали бы у меня в течение месяца, максимум двух. Это крайне малый срок для владения вами. Я бы даже сказал — неимоверно крохотный.

— Лорд Аверан, — я была вне себя от гнева, — но вы уже похитили меня!

— Вы ошибаетесь, — заявил он мне с самой коварной улыбкой, — все было совершенно не так.

— А как же?!

Герцог улыбнулся, наклонился к моим губам и прошептал:

— Я влюбился в вас с первого взгляда, меня поразило будто молнией, я на вас женился, а после увез в свой замок, где холил и лелеял до самой смерти и… умерли они в один день. Все в соответствии с вашими городскими легендами и традициями.

— О, боже! — только и сумела выдать потрясенная я.

Лорд Аверан усмехнулся, коснулся моих губ, и прошептал:

— Так говорите, я настолько ужасен?

— Вы чудовищны, — выдохнула я.

— И вы совершенно не скучали по мне? — провокационно поинтересовался он.

— Чуть-чуть… — не стала лгать я.

Герцог движением великолепного танцора отшагнул от дерева, увлекая меня за собой, вновь обнял и произнес:

— Знаете, Элизабет, я полагаю, вы несомненно полюбите меня, если я вас еще несколько раз спасу, что скажете?

Я совершенно не знала, что на это сказать. И мне не давала покоя мысль, что в этот самый момент я выхожу замуж… Но гораздо больше поразило то, что лорд Аверан лично позаботился о том, чтобы больше никогда ни одна лошадь не могла угрожать безопасности детей, гуляющих с нянями в парке… Этот поступок говорил о многом, о гораздо большем, чем я думала о герцоге.

И отбросив все свое прежнее восприятие лорда Аверана, я запрокинув голову, взглянула на него совершенно иначе. На меня смотрел удивительно красивый молодой мужчина, с глубоко посаженными пронзительно синими глазами и печатью властности на лице. Он слегка кривил губы в усмешке, но я вдруг совершено отчетливо поняла, что это лишь маска, которой он закрывается от мира. Я вспомнила о том, как впервые увидела герцога на Персиковом балу? Тогда мне показалось, что он смотрел на всех с презрением, но лишь сейчас мелькнула мысль — а что если его презрение было следствием всеобщего подчеркнутого раболепия? Ведь если бы он действительно искал поклонения, не стал бы столь стремительно покидать городской парк, в тот момент когда все бросились благодарить его…

— Элизабет? — пристально следя за сменой эмоций на моем лице, вопросил лорд Аверан.

Возможно ли, что я ошибалась в нем?

— Элизабет, о чем вы сейчас думаете? — с нескрываемой тревогой спросил герцог.

— Пытаюсь понять вас, — искренне ответила я.

— Элизабет! — лорд Аверан подхватил меня на руки и понес в карету. — Давайте без этого, прошу вас.

Он внес меня в экипаж, но не выпустил из объятий и усадил к себе на колени, а едва карета тронулась, произнес:

— Буду откровенен — я привык считать себя прожженным, коварным и жестоким мерзавцем. Меня вполне устраивало подобное восприятие себя, до тех пор, пока вы лично не сообщили мне, что я в вас влюблен.

— Я вам не сообщала!

— Хорошо, вы иронизировали, но попали в цель, — тяжело вздохнул, признавая свое поражение Аверан. — В любом случае, прошу вас, не надо мне ничего обо мне рассказывать.

Я улыбнулась, глядя на него, а затем, повинуясь какому-то совершенно новому для меня порыву, коснулась его волос, спустившись, провела пальцами по щеке…

Лорд Аверан судорожно выдохнул, простонал, стиснув зубы, и сдался:

— Ладно, рассказывай.

Улыбнувшись, я убрала руку и прижалась к его светлости.

Говорить ни о чем не хотелось, слова, вопросы, сомнения — все кануло в Лету, оставляя тихое ощущение счастья.

Спустя несколько часов мы прибыли в небольшое имение на берегу моря, и едва карета остановилась, открылась дверь и герцогу передали два свитка. Один он не глядя отдал мне, второй внимательно прочел сам и лишь после передал мне. Впервом оказалось свидетельство о браке между мисс Элизабет Хемптон и лордом Грэданом Адэйр Аверан, во втором гневное письмо моего отца, возмущенного как нашим побегом так и тайной свадьбой, в конце же обнаружилась приписка от маменьки со словами «Боже, как же я счастлива».

— Как я и сказал, леди Аверан, — самодовольно заявил Грэдан, вынося меня из кареты, — все, включая ваших родителей, поверили в историю с побегом.

Усмехнулся, и неся меня в поместье, прошептал самым коварным тоном:

— И только мы с вами в курсе похищения. К слову, дорогая, а известно ли вам, как поступают с прекрасными пленницами?

Мне стало несколько не по себе, но не желая демонстрировать собственный страх, с вызовом поинтересовалась:

— Дорогой лорд Аверан, а вам известно как поступают прекрасные пленницы со своими похитителями?

— Я догадываюсь… — коварно протянул он. — Но видите ли, дорогая леди Аверан, у вас руки связаны супружеским долгом, а вот лично я собираюсь в полной мере насладиться своей прекрасной пленницей.

* * *

От всех прочих городков северной Ландрии наш Уэстенс отличал один неоспоримо положительный факт — у нас искренне верили в сказочную, волшебную и умопомрачительную любовь.

И тому способствовало немало причин.

К примеру — не верите в любовь с первого взгляда? Напрасно. Совершенно напрасно, вот помнится в 1769 году юный ненаследный принц Ландрии, проезжая по городу, увидел прелестную цветочницу шестнадцати лет, чей папенька чаще возлежал на мостовой в состоянии блаженного опьянения, нежели заботился о благе семьи, а матушка была вынуждена самолично копаться в земле на заднем дворе покосившегося дома, взращивая цветы, продаваемые в последствие единственной дочерью. И что вы думаете — полюбил с первого взгляда. Городские кумушки говаривают, что поразило его будто молнией и женился, как есть женился уже на следующий день, а опосля увез цветочницу в свой замок, где холил и лелеял до самой смерти и умерли они в один день.