"Молва" - Поляков Борис. Страница 19

то лучше уж плавай. Ты меня понял, юнга?

«Юнга», конечно, понял, что веселый и удачливый

моряк шутит, говорит не всерьез. Но, как бы там ни

было, он приобрел старую рассохшуюся шаланду,

заштопал дыры, прошпаклевал ее, просмолил хорошенько

и вместе с друзьями отправился в ijiefi на рыбалку.

И море переманило его. На смену одной мечте

пришла другая — стать моряком, штурманом дальнего

плавания. После семилетки выбор профессии был

сделан окончательно: он поступил в мореходное училище.

Всего год он носил форму курсанта. Всего год... Если

бы не война, был бы он сейчас на втором курсе...

— Ты что здесь расселся?

Яша оторвал взгляд от моря, повернулся. Широко

расставив ноги и заложив руки за спину, перед ним

стоял полицай.

— Думаю, — ответил Яша, глядя полицаю в глаза

без боязни. — Смотрю в море и думаю... Время

сейчас, сами знаете, какое: нельзя не думать.

— А ты, видно, заливать мастер! Проваливай, тут

тебе делать нечего.

Полицай был прав: больше у Хаджи-бея делать

было нечего. Внешний рейд пустынен. Следует

уходить.

До позднего вечера он просидел с Алексеем в

мастерской над чайниками и кастрюлями, а ночью

отправился за город, надеясь, что на этот раз ему повезет

больше и он сможет проникнуть в катакомбы. Но

обойти вражеские кордоны ему не удалось. Слишком много

войск было на Московской дороге и в степи вокруг сел.

Пришлось ни с чем возвратиться обратно.

СОВЕЩАНИЕ

Совещание работников особого отдела сигуранцы

было секретным. Оберштурмфюрер Шиндлер

присутствовал на нем в качестве гостя. С безразличным

видом, словно все, о чем шла речь, его абсолютно не

интересовало, закинув ногу на ногу, оберштурмфюрер

сидел в стороне от всех у окна в черном кожаном

кресле.

— В данный момент, господа, — начал Ионеску, —

доблестные войска фюрера ведут сражение за главную

цитадель большевиков — Москву и не сегодня-завтра

совершат то, чего, к сожалению, в свое время не смогли

сделать объединенные силы Антанты: уничтожат

Советы. Наша миссия более скромная — способствовать

победе на территории Транснистрии.

Речь шефа сотрудники слушали молча.

— Недавно к нам поступили сведения, что

координационный центр Подполья находится в катакомбах и

возглавляет его некто Павел Бадаев, капитан, чекист

из Москвы. — Ионеску сделал паузу, скосил глаза на

оберштурмфюрера, желая увидеть, какое впечатление

произвел он на него этим сообщением.

Но Шиндлер даже бровью не повел. О посещении

Садовым сигуранцы ему стало известно от Харитона

в тот же вечер. Полковник, который ничего не знал

о двойной игре своего сотрудника, был чрезвычайно

удивлен равнодушием гестаповца.

— Уже несколько раз мы засекали работу

передатчика красных в районе села Нерубайского...

Прочесывание местности ничего не дало. Красные поднимаются

на поверхность только ночью и успевают исчезнуть

раньше, чем их заметят наши солдаты. Подобрать ключ

к их коду нам не удалось. Но есть все основания

полагать, что красный резидент передает данные

разведывательного характера, которые каким-то образом

получает из города. Есть предварительные сведения, что

в городе действует немногочисленная, но мобильная

разведгруппа большевиков...

Контрразведчики-локатиненты Жоржеску, Тылван,

Друмеш, капитан Аргир и майор Курерару, которые еще

не знали о Садовом, ловили каждое слово полковника.

Один Шиндлер сидел, не меняя позы, со скучающим

видом.

«Боже! — подумал полковник. — Кого только не

посылал ты мне в друзья, но такого самодовольного

позера ты послал мне впервые...»

Но полковник Ионеску ошибался, думая, что обер-

штурмфюрер невнимателен. Наоборот, гестаповца

интересовало все, о чем говорил полковник. Слушая его,

он сопоставлял информацию Ионеску с той, которую

получил от Харитона. Не водит ли локатинент его за

нос? Не кормит ли баснями или крохами от обеда?

Нет, похоже, Харитон выкладывает все, что знает сам.

«Задача Садового, — вспомнил Шиндлер рассказ

Харитона, — заключалась в том, чтобы организовать

группу сопротивления, начать диверсии и ждать

связного с дальнейшими инструкциями. О прибытии

связного его предупредили. В назначенное время Садовой

пришел в «Ша нуар», но, кроме переодетых

сотрудников сигуранцы, там никого не оказалось. Связной не

появился. Странно... Неужели подпольщики заподозрили

Садового? Основания у них были: Садовой

бездействовал. Что, если, назначив ему встречу, они проследили

весь его дальнейший путь? Могли они это сделать?

Вполне. А коль скоро это так, крылья небожителя ему

обеспечены...»

Почувствовав на себе взгляд полковника, обер-

штурмфюрер на мгновение отвлекся от своего занятия.

— Исключительно интересно, господин полковник!

Исключительно! Я весь внимание.

На лице Ионеску заиграла улыбка. Он продолжал:

— Нет никакого сомнения, что центр подполья

находится в катакомбах. Не исключено и то, что

в городе действует не одна, а несколько групп

подпольщиков, и у каждой своя специализация. У одной —

пропаганда, у другой — диверсии, у третьей —

террористические акты. Следовательно, и наши тактические

ходы и средства по отношению к каждой из них

должны быть разными. Уже две недели, как почти в каждом

квартале мы установили скрытые посты наблюдения.

А чем больше расставленных сетей, тем вероятнее улов.

— И все-таки «рыбе» удается уходить из неводов, —

вставил Шиндлер. — Удивительная «рыба»!

Харитон глянул на Шиндлера и опустил глаза.

Не получилось у него ничего с осведомительским

легионом из подростков.

Мальчишка, которого он как-то встретил случайно

на вокзале, куда-то пропал, а те, кого он сам пытался

завербовать в легион, оказались несговорчивыми

дураками. Так что его затея лопнула как мыльный пузырь.

— В течение трех дней, как вам известно, —

продолжал Ионеску, — отборная германская часть

пыталась пробиться в катакомбы. Чем это кончилось, вы

знаете. Потеряно двести солдат только убитыми. А

продвинулись на сто метров. За три дня. Поэтому уместно

спросить: стоит ли продолжать борьбу обычными

средствами?

— Господин полковник намерен что-то предложить?

Ионеску кивнул:

— Совершенно верно. Намерен. Я предлагаю,

господа, атаковать их более эффективными средствами.

В некоторые колодцы, которые, как я полагаю, ведут

в катакомбах к местам наиболее вероятного

расположения баз подпольщиков, а возможно, и дивизий

Красной Армии, пустить отравляющий газ. Меры, как

понимаете, вынужденные, но необходимые. Они избавят

нас от лишних хлопот...

— Газовая атака? — задумался майор Курерару. —

Но если Советы прослышат о ней, они раструбят об

этом на весь мир, обвинят нас в варварстве.

— А знаете, что ответил мудрец, когда его спросили,

какая разница между цивилизацией и варварством? —

с иезуитской усмешкой заметил Шиндлер. —

«Цивилизация, — ответил он, — это когда убивают врага на

расстоянии, не соприкасаясь с ним, а варварство —

когда отсекают ему голову мечом». Мы же, как вы

можете убедиться, не собираемся размахивать мечом. Во-

первых, газовая атака отрезвляюще подействует на

горячие головы красных. Во-вторых, не забывайте, что

не Красная Армия находится у стен Берлина, а войска

фюрера через несколько дней пройдут победным

маршем по улицам Москвы. Мы станем победителями, а

победителей, как известно, не судят.

— Совершенно верно, — поддержал его Ионеску, —