Путешественник (СИ) - Поселягин Владимир Геннадьевич. Страница 43

Перед мостом дозор притормозил. Пока «тридцатьчетвёрка», словив две отметены от гостинцев, не пробивших её броню, множила на ноль все три пушки, бронеавтомобиль, которому достался один снаряд, так же не причинивший ему вреда, ещё бы, теперь его броню не пробить и более серьёзными орудиями, осторожно проехал по мосту. «БА» прошёлся длинными очередями по разбросанным телам артиллеристов и остановился. Был замечен живой на обочине, укрывшийся в какой-то выемке. Два танкиста выбрались наружу, а у меня все танкисты вооружены «ППД», и быстро допросили его, пока остальные страховали. Пока шёл допрос, остальная группа оказалась у моста и остановилась. Осназовцы начали проверять настил и места возможных закладок, так ничего и не обнаружив, а настил признали годным, даже тяжи должны пройти. Сначала все грузовики проехали, потом средние танки и мой бронеавтомобиль, потом тяжи. Норма. Перебрались. За это время пленный прояснил ситуацию, и почему эти артиллеристы имеют разные дефекты и достаточно солидный возраст. Да они с пункта сбора трофейного советского вооружения что находился рядом, практически в километре за рощей, на опушке которой и находился этот мост. Час назад их подняли звонком из Минска и приказали срочно организовать оборону против пары советских танков что пойдут мимо них. Офицер, что командовал батареей, как раз и был главным на этом пункте сбора, он всё и организовал. Нельзя не отметить его организаторских способностей. Чтобы за такое время успеть практически всё подготовить, пушки уже были на позициях, ещё две в пути было, их самих готовили, можно только с уважением отнестись к такой быстрой работе. А пушки на лошадях доставили. Артиллеристы эти недоделанные так вообще пешком прибежали с ящиками снарядов на плечах. Мы их и застали, когда они только-только окапываться начали. И прямо на дороге, не могли укрыть на опушке и оттуда из засады вдарить? Оказалось, могли и собирались, только следующую партию пушек доставить просто не успели. В общем, мы отправили дозор к этому складу нашего вооружения, эх, мне он уже не достанется, а миномётчики начали разворачиваться. Дальше те открыли огонь и разнесли этот склад после точной наводки от дозора. После этого мы направились дальше.

Потом нам оказали сопротивление две тяжелые зенитные батареи в окрестностях Минска. Первый же фугасный снаряд, рванувший на дороге у правого борта бронеавтомобиля, просто снёс «БА» дозора с дороги, лёгкий тот для этого оказался. Думаете на этом всё? Как же. Пока «тридцатьчетвёрка» разносила орудия одно за другим, дистанция два километра наводчику ничуть не мешало, экипаж «БА», лежавшего вверх колёсами, выбрался из него, и собственными силами перевернул машину, снова поставив её на колёса, и выехал на дорогу. А легко, заводить машину не потребовалась, даже у перевёрнутой, двигатели продолжали работать. Вот такую машину я сделал. Разбить очень сложно, как и колёса повредить, осколки просто не могли взять усиленную резину. Пули я так понимаю тоже будут бессильны. Когда подошла основная колонна, тяжи добавили по батареям, и мангруппа направилась дальше. Дозор снова убежал вперёд, выходя к окраине Минска. Уже были видны крайние строения. Некоторые имели следы недавних боёв. Несколько домов стояли закопчённые после пожаров, другие совсем были разрушены.

Разнеся всё, что мы могли видеть визуально, оставили на окраине миномётную батарею, под прикрытием одной зенитки, а на перекрёстке дорог встала «единица», танк всё тут будет держать под контролем, заодно и миномётчиков прикроет. На броне моего бронеавтомобиля был установлен ретранслятор, так что дальность действия иллюзий в три километра имела возможность быть. Если нам придётся уйти дальше, то ИИ отдаст приказ, батарея свернётся и в сопровождении танка и зенитки направиться нас догонять. Прямо по улицам города. Не думаю, что не догонят, подбить или уничтожить эту технику, а я имею ввиду в том числе и грузовики, не то что трудно, да просто невозможно. Да и мы тут поработаем, большую часть сил немцев оттянет на себя.

Так мы и поступили. Пост на дороге был, но его ещё бронеавтомобиль снёс, расстреляв как будку, так и мешки с пулемётным гнездом, бесславно погибшего после одной длинной очереди. Осколочные снаряды «сорокапятимиллиметровой» пушки бронеавтомобиля конечно куда слабее подобных на «тридцатьчетвёрке», но разворотить гнездо вполне смогли. Три снаряда и мешки раскидало, вместе с пулемётчиками. А колонна, оставив заслон, уже двинула дальше. Особого сопротивления не было, улицы пусты, был слышен только рёв танковых двигателей, и лязг гусениц. Всё перекрывали своим шумом при движении тяжи, «тридцатьчетвёрки» чуть по тише были. А из-за стен улиц, эхо от шума усиливалось чуть ли не в два раза. Так что где мы двигались, местные и немцы могли со стороны определить достаточно точно. На каждом крупном перекрёсте Железнов оставлял по тяжу. А когда дозор выехал на центральную площадь, тут все здания были заняты немцами, включая то где располагалась администрация, то немедленно открыл огонь. Дозор подъезжая к площади, обнаружил спешно возводимую баррикаду, которую снёс с ходу самостоятельно, а на площади творилась паника, явно шла спешная эвакуация, так что «тридцатьчетвёрка», выскочив, начала давить технику, расстреливая всех, кто находился на площади в немецкой форме. Работали в основном из пулемётов, «тридцатьчетвёрку» поддержал из своей пушки и пулемёта бронеавтомобиль.

А вот мы к площади не пошли, пока командир «БА» давал корректировку и миномётчики разносили здания немецкой оккупационной администрации, мы направились к концлагерям, которые были развёрнуты на территории стадиона, а также на улице Широкой. Сейчас конечно они не так заполнены, как в июле, но есть ещё кого освобождать. На одной из улиц второй группы, я с первой был, к стадиону двигался, наши танки столкнулись с немецкими танками и произошёл городской танковый бой. Неподалёку от них находились ремонтные мастерские и видимо немцы, собрав часть боеспособной техники, направили навстречу нам. Уж не знаю где они танкистов нашли, возможно из ремонтников и выздоравливающих из госпиталей, но девять танков выставить они смогли. Из них два «Т-IV» и три «Т-III», остальные «двойки», ну и наш «КВ-1» в единственном экземпляре. Проблем с немцами особо не возникло, просто нашу «единицу» долго ковыряли. Снаряды лобовую броню плохо брали, но наконец и он заполыхал. Сам бой меньше пары минут шёл, когда на улицах города заполыхало девять железных костров, которые рвались от внутренней детонации, разрушая или повреждая близкие строения, а вот группе пришлось сдавать назад, улица пригорожена была и проделывать проход слишком долго. Обошли по соседей улице, сбив очередную баррикаду, спешно возводимую остатками комендантских частей. Видимо это дало время немцам расстрелять часть пленных, пользуясь заминкой танкистов. Однако всю охрану удалось уничтожать, не успели уйти, заняты были. После освобождения, пленные вооружаясь разбегались, часть пытались прибиться к нашим танкистам, да не удалось. Мы не брали. Правда сопроводили почти две тысячи военнопленных к складам, помогая захватить их, и вооружится.

У нас тоже был полный успех, охрана стадиона уничтожена и лагерь освобождён. Тут не только были пленные, но и гражданские. Многие сильно истощены и больны. К нам подходили местные жители, кто-то забирал освобождённых с собой, кто-то уточнял надолго ли мы. И узнав, что это только налёт, уходили. Миномётчики, собирая оставленные нами на перекрёстках танки, уже догнали нас. А не зря оставленные, встретили тяжи спешившую помощь, расстреливая грузовики с пехотой и бронетранспортёры. Танков почти и не было, а если встречались, то советские, с намалёванными крестами. В основном легкие, что с нашими тяжами совсем ничего сделать не смогли. Мы же, освобождая одно гетто за другим, захватывая казармы и склады с вооружением, позволили освобождённым вооружится.

Тут создалась патовая ситуация. Вокруг Минска много немецких частей, а в городе почти пятидесятитысячная группировка, уже вооружённая или в процессе. Да мы даже мастерские захвалили, где мои ремонтник смогли быстро вернуть в строй два «Т-26» и один «Т-28». Ещё было две немецкие «двойки», но к ним снарядом не имелось. Танкистов среди освобождённых хватало, их выискивали и отправляли в мастерские, где те сходу включались в дело. Техники во дворе мастерской тоже хватало, немало можно восстановить и использовать. Ещё на Железнова вышли местные подпольщики, один так секретарём подпольной комсомольской ячейки оказался. Причём они настаивали, что Минск покинуть никому не дадут, организовывая на его территории советскую власть. При этом требовали, чтобы Железнов со своими подчинёнными также остался в городе. Ну вот, делать мне больше нечего. Я как раз воевать до победного конца и не планировал. Ничего, и сами справятся, вон был освобождён командирский лагерь военнопленных, там даже два генерала было, пусть они и командуют, одних полковников чуть ли не полусотня. Поэтому передав власть в городе этому секретарю, мужику за сорок было, и собрав мангруппу в кулак, подполковник пошёл на прорыв. Местные его остановить уже не пытались, поняли, что не останемся. За нами примерно пятитысячная группировка военнопленных рванула, это те, кто не желал оставаться в городе и решил попытать счастья добраться до своих. Ослабленные они конечно, но шанс дойти есть, если разобьются на мелкие группы. В Минске были захвачены склады с продовольствием, набрали парни с собой достаточно на первое время.