Ведьма должна умереть! (СИ) - Каиров Виктор. Страница 4

Не считая осенних празднеств, когда здесь шумел рынок, и весенних представлений, когда Императрица приглашала в город циркачей и комедиантов, разрешая разбивать шатры прямо перед дворцом, площадь пустовала. С пару десяток палаток и шатров, конечно, всегда ютилось по краям около зданий, торгуя кто сладкой водой, кто веерами, а кто и разбавленным элем или пивом.

Мы спустились с холма на площадь. Многие из торговцев уехали еще вчера перед фейерверком, часть собралась и покинула город с утра, другие же решили поторговать сегодня – похмельные гости столицы бродили между рядами в поисках гостинцев. Чувствовалось, что праздничное настроение потихоньку испарялось. К вечеру площадь должна была опустеть, оставив лишь мусор, который к утру исчезнет благодаря работе столичных дворников.

– Ваше милость, все объявления можно найти на стене Имперского суда. Там слева от входа листки о розыске имперских преступников. Но нам не туда. Справа вывешивают бумаги городские стражи. Да и народ там знающий толпится, всегда можно узнать, что да как в городе. Нам туда. Только, ваша милость, давайте пройдем мимо вон той палатки – там вроде горячие колбаски продают, если верить запаху…

Я потащил мага за собой сквозь базарную толпу в глубину площади. На торжище в равных пропорциях были перемешаны мрачные и радостные люди. Те, кто вчера перебрал с хмельными напитками, были хмуры и спешили поскорее разделаться с делами, чтобы заглянуть на полчасика в кабак или поправить здоровье на улице у одного из множества шатров, где разливали пиво и эль. Те, кто начал утро с живительных глотков горького напитка, пребывали в благодушном настроении последнего дня ярмарки.

У шатра из грязно-синей ткани толпилось с десяток мужичков, которых сразу можно было причислить к выходцам восточной части Империи. Протиснувшись между державших деревянные кружки поправляющих здоровье, я очутился перед грубо сколоченным столом, на котором теснились несколько бочек и бадей. Из одной из них призывно пахло поджаренными колбасками.

– Что желаете? – услужливо поинтересовался продавец.

Я взял парочку горячих колбасок, краюху хлеба, и с сожалением отказался от пива из дубовой бочки, обложенной кусками льда.

Пока я, наконец, завтракал, маг с любопытством вертел шеей, осматривая торговую площадь. Многие из продавцов напоследок решили снизить цены, и ушлые сельские мужички сновали между рядами, выискивая товар подешевле. Правда, сэкономленные деньги площадь не покидали, а оставались в карманах тех, кто торговал хмельными напитками. Около мест, где продавали заграничные украшения, толпились юные служанки, прачки, кухарки и прочая прислуга женского рода, которая спешила раскупить подешевевший товар. Некоторые из мест в рядах, где еще вчера были палатки, уже пустовали – видимо часть продавцов решила сегодня уже не торговать.

У одного из таких пустых мест я и заметил гнома. Настоящего гнома, прямо здесь, в центре Империи. Народ с любопытством посматривал на его рыжую бороду, засунутый за пояс боевой топор и меховой колпак на голове. Гному пытливые взгляды были неинтересны. Он что-то терпеливо объяснял стоявшей перед ним молодой девушке.

Она была высока, что сразу выдавала в ней уроженку севера Империи. На аккуратно перевязанные алой лентой черные волосы был одет чепчик служанки. На высоком лбу от слов гнома пролегли недовольные морщинки. С такого расстояния цвет глаз было не разобрать, тем более они скакали от гнома к окружающим их зевакам. Такое ощущение, что то, о чем говорил её спутник, было давно ей известно. Она скучающе кивала головой, как в очередной раз провинившийся школяр, выслушивая уже заученные нравоучения.

Костюм, состоящий из дорожного платья и накинутого поверх короткого плаща с мехом, был бы уместен где-нибудь на охоте и выезде на природу, где девушка прислуживала своей госпоже, но никак не в походе на рынок с его толчеёй. Правда вряд ли гордая обладательница черных волос и ровной осанки могла быть прислугой. У тех никогда не бывает таких белоснежных ровных зубов, которые могут позволить себе только те, кому не жалко отдать кучу золота за зубную магию. Отсутствие обязательной корзины или торбы, с которыми сновала бы по базару служанка, тоже не придавала образу реалистичности.

Девушка заметила мой взгляд и бросила взор на меня. Я плотоядно улыбнулся, не переставая жевать. Она брезгливо поморщилась, словно увидела паука или таракана и поспешила отвести глаза.

Я наскоро дожевал скудный завтрак, взглянул в сторону замка Императрицы, и мы стали пробираться к зданию Имперского суда. Проходя мимо гнома с девушкой, я в очередной раз скорчил самую гнусную ухмылку на лице, девица с презрением отвернулась, а гном даже не удостоил меня взглядом.

Глаза у неё, между прочим, были зеленые. Очень редкий цвет для брюнеток с севера. Я знал всего одну северянку, у которой тоже были изумрудные глаза.

Чуть дальше нам пришлось обогнуть застывшую прямо на проходе довольно внушительных размеров женщину, перекрывшую поток людей, как валун мелкий ручей. Обойдя её, я обернулся – парочка из девушки, пытающейся выдать себя за служанку, и малоприметного единственного на всю столицу гнома, – наконец, закончила беседу и двинулась вглубь рынка. Следом за ними, кстати, отправилась и женщина.

У стен Имперского суда, куда мы подошли, выбравшись с рынка, топталось всего три человека. За их спиной на стене был начерчен синий круг с несколькими знаками. Раньше его тут не было.

Вначале я внимательно изучил листки, вывешенные справа от входа в суд. Ничего необычного в них не было. Разыскивалась служанка, умыкнувшая вечером во время вчерашнего фейерверка драгоценности хозяйки. Искался пропавший во время праздника муж. Странно, что всего один. Обычно во время осенних ярмарок их терялось несколько десятков. По окончанию праздников они благополучно находились самостоятельно. Так же сообщалось о найденном и неопознанном трупе, в канаве у северной стены внутреннего города. Еще был подробный список украденных вещей на три листа – воры во время праздника не бездействовали.

Закончив изучать сообщения от городской стражи, я заметил, что зевак у стен суда уменьшилось. Вместо троих их осталось всего двое. Причем они старательно делали вид, что не замечают нас с магом.

– Вроде бы про меня тут ничего нет, – с явным облегчением в голосе заключил студент.

Слева от входа в Имперский суд было всего один лист бумаги, все остальные были сняты. Даже висевшее годами сообщение об розыски детоубийцы из Хеджании. Единственное объявление гласило, что всякому, кто поможет в розыске лиц, замеченных в нелегальном использовании магии или попытки скрытно покинуть город, будут прощены любые преступления и выплачена награда в сто золотых монет. При задержании указанных лиц можно использовать любые способы. Мне пришлось для верности перечитать объявление пару раз, чтобы понять, что за ним скрыто.

– Это… это что… из-за меня? Меня ищут? – Иллар растерянно запустил руку в непослушные волосы.

Я оглянулся. Вокруг никого не было. Даже двух оставшихся зевак, что было плохим признаком.

– Так что же делать? Что? Может…

– Хеджанские шлюхи, – ругнулся я шепотом. – Для начала нужно отсюда уйти. Мы тут как мишень перед носом лучника.

Я схватил Иллара за пояс и потащил обратно на рынок. Он не особо сопротивлялся и даже не удивился, отчего это какой-то сторож начал командовать дворянином и недоучившимся магом. Некоторое время я тащил волшебника по проходам между рядами. Может быть, со стороны и казалось, что бесцельно кружу по рынку, но это было не так. Наконец я замер у очередного пустого места в торговом ряду, где еще вчера стоял шатер. С рынка исчезли все палатки и шатры, хозяева которых промышляли сбытом краденного. Это наводило на определенные мысли.

Иллар вопросительно смотрел на меня. Похоже, что инициативу в плане дальнейших поступков он уступил мне.

– Милорд, тут такое дело… Есть две новости. Хорошая и плохая. Хорошая – вся городская стража и императорские ищейки, а также видимо и разного рода жулики и воры, сейчас на выходах из города ищут этих пресловутых лиц, о которых говорилось в объявлении на стене.