Еще один простофиля - Чейз Джеймс Хэдли. Страница 7

Что ж, теперь кота вынули из мешка. У меня пересохло во рту.

За киднеппинг законом предусмотрена смертная казнь. Если я займусь этим делом, мне следует быть предельно осторожным. В случае провала – газовая камера.

Ее идея была не менее опасной, чем убийство, – она могла стоить жизни.

Глава третья

Маленькое облачко закрыло луну. С минуту море казалось холодным, пляж потемнел и стал неуютным. Затем облачко уплыло, вода снова посеребрилась, берег залило светом.

Реа Мальру смотрела на меня.

– Другого шанса раздобыть такую сумму нет, – сказала она. – Только киднеппинг. Это единственный способ заставить моего мужа расстаться с деньгами. Все очень просто. Надо только продумать детали.

– Похищение карается смертной казнью, – заметил я. – Это вы учли?

– Но ведь на самом деле никто не будет похищен, – возразила она, вытягивая свои красивые длинные ноги. – Предположим, нас постигла неудача. Я открываю мужу правду, и на этом все кончается.

Все это звучало не слишком убедительно.

Но в глубине моего сознания уже засела мысль о пятидесяти тысячах долларов. Возможно, говорил я себе, если все просчитать и проработать самостоятельно детали, эти деньги и вправду достанутся мне.

– Вы хотите сказать, ваш муж просто посмеется и ограничится тем, что назовет вас и свою дочь гадкими девчонками? А то, что я позвонил ему, сообщил о похищении дочери и потребовал выкуп, не будет иметь значения и он отнесется к этому как к шутке? Вы полагаете, он скажет агентам ФБР, что это просто розыгрыш его жены, устроенный с целью выманить у него пятьсот тысяч?

После продолжительного молчания она произнесла:

– Мне не нравится ваш тон, мистер Барбер. Вы слишком развязны.

– Извините, но я когда-то был газетчиком. Наверно, я лучше вас представляю, какую шумиху поднимет пресса во всем мире по случаю похищения дочери Феликса Мальру. Это будет новое дело Линдберга.

Она пошевелилась в кресле, и я увидел, что ее пальцы сжались в кулаки.

– Вы преувеличиваете опасность. Я не позволю мужу обратиться в полицию.

Голос ее звучал резко и раздраженно.

– Все произойдет так. Одетта исчезает. Вы звоните мужу по телефону и сообщаете, что она похищена. Ее вернут, если муж заплатит пятьсот тысяч долларов. Он их заплатит. Вы забираете деньги, и Одетта возвращается. Вот и все.

– Вы надеетесь, что этим все завершится, – сказал я.

Она сделала нетерпеливое движение.

– Я знаю, что этим все завершится, мистер Барбер. Вы же сказали, что ради солидных денег готовы пойти на риск. Если сумма кажется вам маленькой, так и скажите, я найду кого-нибудь другого.

– Найдете ли? – сказал я. – Не обманывайте себя. На это уйдет немало времени. Не нравится мне ваша идея. Всякое может случиться. Допустим, вопреки вашим заверениям, муж обратится в полицию. А уж там не успокоятся, пока кого-нибудь не арестуют. Скорее всего, меня.

– До полиции дело не дойдет. Я в состоянии управлять мужем.

Я подумал о престарелом миллионере, медленно умирающем от рака. Возможно, он потерял былую хватку. Возможно, она права и ей удастся уговорить его расстаться с пятью сотнями тысяч долларов без борьбы. Возможно…

Мысль о том, что в случае удачи пятьдесят тысяч – мои, погасила неожиданный укор совести.

– Ваша падчерица согласна?

– Конечно. Ей деньги нужны не меньше, чем мне.

Я запустил окурком сигареты в темноту.

– Предупреждаю вас, – сказал я, – если в дело вмешаются агенты ФБР, нам несдобровать.

– Я прихожу к заключению, что вы не тот человек, какого я ищу, – заявила она. – Кажется, мы напрасно тратим наше время.

Мне бы согласиться и позволить ей раствориться во мраке так же бесшумно, как она появилась, но мысль о пятидесяти тысячах долларов прочно засела в моей голове. Сумма заворожила меня. Я понял, сидя под луной, что, если бы комиссар полиции выложил на стол пятьдесят тысяч долларов новенькими хрустящими купюрами, я бы не устоял. Я с ужасом осознал, что способен устоять перед десятью тысячами, но не перед пятьюдесятью.

– Я только предупрежу вас, – сказал я. – За решеткой нам троим придется несладко.

– Сколько раз твердить вам одно и то же? Подобный исход исключен.

Ее голос звучал раздраженно, нетерпеливо.

– Могу я рассчитывать на вас или нет?

– Вы изложили пока только голую схему. Объясните, что я должен делать, подробнее, – сказал я, – тогда я смогу принять решение.

– Одетта исчезает. Вы позвоните мужу, – недовольным тоном произнесла она. – Скажете ему, что ее похитили и вернут после того, как он заплатит пятьсот тысяч долларов. Я заставлю его поверить в то, что в случае отказа она погибнет. Вы должны сыграть убедительно, в этом я на вас полагаюсь.

– Вашего мужа легко напугать? – спросил я.

– Он очень любит свою дочь, – спокойно ответила она. – В подобной ситуации его напугать несложно.

– Что я делаю потом?

– Вы организуете получение денег. Забрав их, оставляете себе свою долю, а остальное передаете мне.

– И вашей падчерице, конечно.

После паузы она сказала:

– Да, конечно.

– Это звучит убедительно, – сказал я. – Тут только одна шероховатость. А вдруг вы знаете мужа хуже, чем вам кажется? Он может не испугаться и позвонить в полицию. Человек, сколотивший такое состояние, отнюдь не слабак. Это вы учли?

– Я же вам сказала – я с ним справлюсь.

Она сделала затяжку, и тлеющий кончик сигареты осветил ее блестящие яркие губы.

– Он болен. Два-три года назад все это было бы нереально. Тяжелобольной человек, мистер Барбер, не способен сопротивляться, когда кто-либо из его близких в опасности.

Я содрогнулся от мысли, что Господь мог даровать мне в жены такую женщину.

– Наверно, в подобных вещах вы разбираетесь лучше моего, – сказал я.

Она снова выдержала паузу. Я почувствовал враждебность в ее взгляде.

– Ну? Согласны вы или нет?

Я снова подумал о пятидесяти тысячах долларов. Бросаться в это дело очертя голову не стоило, но при тщательно разработанном плане оно могло выгореть.

– Мне надо подумать. Я дам вам окончательный ответ завтра.

Она поднялась, вынула из сумочки несколько купюр и бросила их на столик, разделявший нас.

– Это на аренду коттеджа и прочие расходы. Я вам позвоню.

Она ушла так же бесшумно, как и появилась, исчезнув в темноте, словно привидение.

Я взял со столика деньги. Там было сто долларов десятками. Держа их в руках, я мысленно умножил сумму на пять тысяч.

Часы показывали десять минут одиннадцатого. До возвращения домой я располагал еще парой часов. Уставившись на залитое лунным светом море, я обдумывал ее предложение со всех сторон, в первую очередь оценивая степень риска.

В начале первого решение во мне созрело. Оно было нелегким, но обещанная мне сумма производила впечатление. Располагая такими деньгами, мы с Ниной могли начать новую жизнь.

Я решил принять предложение, но исключительно на моих условиях.

Следующим утром я спозаранку отправился в коттедж. Биллу Холдену я сказал, что хочу продлить аренду еще на день, а может и дольше, и заплатил за два дня.

Я просидел возле коттеджа до десяти часов, а потом зашел внутрь и расположился у телефона. Аппарат зазвенел ровно в одиннадцать. Я поднял трубку.

– Барбер слушает, – сказал я.

– Да или нет?

– Да, но есть условия. Я хочу поговорить с вами и третьей стороной. Приходите сюда к девяти вечера.

Я не дал ей возразить, опустив трубку. Я хотел внушить ей, что отныне инициатива перешла ко мне и останется у меня впредь.

Телефон снова зазвонил, но я не поднял трубку. Выйдя из коттеджа, я запер дверь.

Аппарат в домике не умолкал. Я направился к месту, где стоял «паккард».

Я вернулся в коттедж в седьмом часу. Из дома я прихватил с собой кое-что. К счастью, Нина отсутствовала, иначе она могла поинтересоваться, зачем мне понадобился длинный электрический шнур, набор инструментов и магнитофон, купленный мною в период работы в «Геральд» и сохраненный ею.