Уверенность в обмане (ЛП) - МакДональд Жан. Страница 12

Я закатываю глаза к потолку и прекращаю сопротивление. Нечего возразить ему. Гэвин и Джаред были силой, с которой стоит считаться. И я буду большим дураком, если попытаюсь возражать.

— Ну и ладно. Если мы сможем купить на вас билеты, тогда летим вместе.

— Уже купил, — Итан поворачивается к нам.

— Вау! — я зажмуриваюсь, отгораживаясь от лучащегося самодовольством Итана.

— Вы ведете себя, как женщины во время ПМС. Я делаю свою работу и всего лишь зарезервировал билеты, — он поворачивает телефон, чтобы мы могли видеть на экране сайт американских авиалиний для бронирования билетов. Джаред и Гэвин официально присоединятся ко мне в Амарилло. И хотя моя интуиция кричит, что взять Джареда с собой — это изначально плохая идея, я ничего не могу поделать сейчас. Приходится согласиться.

Я поднимаю руки, сдаваясь.

— Я думаю, мы едем все вместе.

— Как будто у тебя есть выбор, — произносит Гэвин, похлопав меня по плечу.

Джаред опускается в кресло напротив меня, протягивая мне свой телефон.

— Ты должен прочитать это.

Я гляжу на телефон. Джаред открывает переписку между ним и Микки, предлагая мне прочитать смс.

Маккензи Эванс

Понедельник, шестое декабря две тысячи двенадцатого года.

Девять часов четырнадцать минут. Вечер.

Все время я говорю себе, что поступила правильно, покинув его. Но каждый раз находится какой-нибудь довод в пользу идиотизма моего поступка. Все напоминает мне о нем. Я не могу спать, я не могу есть. Я уговариваю себя, что время и расстояние сгладят наши чувства, но каждый понедельник мне приходят цветы от него и подарки, или какое-нибудь пожелание. И я понимаю, что, только зря обманываю себя.

Джаред Кристофер

Понедельник. Шестое декабря две тысячи двенадцатого года.

Девять часов семнадцать минут. Вечер.

Тогда возвращайся домой. Поговори с ним, исправь все, что произошло между вами. Он скучает по тебе. Мы все скучаем.

Маккензи Эванс

Понедельник. Шестое декабря две тысячи двенадцатого года.

Девять часов двадцать две минуты. Вечер.

Я тоже скучаю по всем вам, но я не могу. Я хотела бы объясниться, но что-то не дает мне сделать этого.

Джаред Кристофер

Понедельник. Шестое декабря две тысячи двенадцатого года.

Девять часов. Двадцать семь минут. Вечер.

Ты не обязана объясняться, но я хочу, чтобы ты передумала. Я знаю все доводы, что привел тебе тогда. Что Дрю недостоин тебя, но я ошибался. Вы созданы друг для друга. Если я это понял, то ты-то должна точно знать. У меня такое чувство, что, если бы вы находились в одной комнате, все недоразумения сами собой разрешились бы. Давай все исправим. Поезжай со мной в Бостон.

Маккензи Эванс

Понедельник. Шестое декабря две тысячи двенадцатого года.

Девять часов тридцать три минуты. Вечер.

Ты до неприличия прав, но я не хочу ставить его перед выбором.

Этого делать не нужно.

Джаред Кристофер

Понедельник. Шестое декабря две тысячи двенадцатого года.

Девять часов тридцать пять минут. Вечер.

Перед каким выбором?

Я гляжу на Джареда совершенно другими глазами, возвращая ему телефон. Я не уверен, что теперь думать. Он защищает меня. Он наставляет ее вернуться ко мне. Хотя после того, как она уехала, я пытаюсь ненавидеть его.

— Она не ответила.

— Она звонила мне позднее.

— И что сказала?

— Не так уж и много. Сказала, что все еще любит тебя, но не может простить.

Я обхватываю лицо ладонями.

— Из-за ребенка.

— Возможно, — пожимает плечами Джаред.

— Все же есть ли у меня шанс вернуть ее?

— Если бы не было, мы с Джаредом не собирались бы с тобой в Амарилло.

— Я даже не знаю, что сказать, — вздыхаю я.

— Зато я знаю, — мы все трое выжидающе смотрим на Итана. — Скажи ей, что хочешь прожить счастливо свою жизнь с ней, и что именно она — твое счастье.

Я потираю руками голову.

— Я верну ее, — соглашаюсь я.

Джаред загребает бутылку со стола и высоко поднимает.

— За настоящую любовь.

— Боже, это радостные слова, — говорю я, салютуя своей бутылкой в ответ.

— Заткнись и пей, — приказывает мне Гэвин. Он салютует собственной бутылкой.

— За настоящую любовь.

— За настоящую любовь, — повторяю я. Четыре бутылки поднимаются вверх, чокаясь, и мы выпиваем.

— Итак, — произносит Итан. — Кто со мной посмотреть немного порнухи?

Глава 4

— Ты, должно быть, шутишь, — орет Оливия в ярости.

К счастью для меня, неделя пролетела мгновенно. Накануне поездки я был сильно занят. Я был настолько занят, что забыл про Оливию, для полноты картины я и не сказал ей ничего по поводу моей поездки на выходные. В этом не было нужды. У нас не настолько близкие отношения.

— И тебе привет, — говорю я, пока она протискивается мимо меня в мою квартиру.

Я отхожу назад, позволяя ей войти, хотя меня раздирает прямо противоположное желание. Хочется вытолкнуть ее обратно и захлопнуть дверь перед ее носом.

— В последний раз, когда я проверял свой ежедневник, в нем не была записана встреча с тобой.

— И какой у тебя план? Выкинуть меня?

— Эта мысль приходила мне в голову.

— Прости, что?

Мои губы дергаются в слабом подобии улыбки.

— Для тебя нет оправдания.

Вглядываясь мне в лицо, она упирает руки в бока, прищурившись. Оливия всегда была красивой, с претензией на великолепность. Она высока и очень стройна. Ее фигуру портит только чуть выдающийся животик, который она всячески подчеркивает. Ее темно-каштановые волосы собраны в хвост на макушке, а из черных глаз сыпятся искры. В ней есть все, что отталкивает меня. По ее позе и ярко-желтому сарафану можно принять ее за резинового утенка.

— Неважно, — фыркает она. — И когда же ты собирался поведать мне об этой небольшой экскурсии, что вы запланировали?

— Понятия не имею, о чем ты говоришь, — все отрицать — это лучшая защита человека.

Я закрываю за ней дверь и прохожу мимо нее в гостиную, удивляясь, почему пропустил через первые ворота.

— Не играй со мной в эти игры, Дрю, — черт, она меня раскусила. — Я знаю об этой поездке с Гэвином и Джаредом.

— Ну что ж, — я пожимаю плечами. — Тем лучше для тебя. Это все равно не объясняет твоего визита ко мне.

— Это более чем объясняет причину моего поступка. Я хочу знать, черт возьми, когда ты собирался сказать мне о своей поездке?

Я оборачиваюсь, разозленный, и направляюсь к ней. Я чувствую, как гнев разгорается на моем лице.

— Сейчас. Я говорю тебе об этом сейчас, — я иронизирую. — Я уезжаю со своим братом и другом в путешествие, и тут ничего не поделаешь.

— Друг, — кривится она. — Это шутка, — она выпрямляется во весь свой рост, оказавшись почти на одном уровне со мной. — Кроме того, что ты сошел с ума, ты еще и поглупел? Я беременна. Ты — отец, и в любой момент можешь понадобиться мне.

— И это также не дает тебе права распоряжаться моей жизнью. Я холостяк, и могу уходить и приходить когда захочу. Мне не нужно твое разрешение.

— Тогда скажи мне в лицо, почему нет?

— Сказать в твое лицо что?

Стоя с ней, нос к носу, я ничего не чувствую к этой женщине. Одно время я считал ее другом, но она изменилась. И это не очень-то маленькие изменения. Это было так, как будто в один день ее подменили. Из веселого, интересного человека она превратилась в холодную, расчетливую стерву.

— Что ты один. У тебя всегда найдется возможность напомнить мне, что мы больше не вместе.

Мой рот сжимается в тонкую линию, а зубы скрипят. Я стискиваю кулаки, пытаясь контролировать свой гнев.