Воин пепла (СИ) - Рауд Алекс. Страница 8

Замарать себя оборотничеством Тайену предстояло впервые. Эта мысль ему не нравилась, но… Когда его вышвыривали из Вессалии, потомку гордой фамилии Ребеллинов в виде исключения дали собрать дорожный сундук и взять с собой немного монет с драгоценностями. Они закончились, не успела карета с сопровождением доехать до границы. Сойдя с приступки у сторожевой башни, где его высадили, Тайен отличался от уличных попрошаек лишь тем, что у него одежда без прорех и все зубы на месте. С тех пор он, неудавшийся придворный маг, узнал, как мыть полы за миску похлебки, убивать за деньги, мародерствовать и еще много интересного, чего раньше и представить не мог. Что ему теперь какое-то оборотничество?

И плевать, что это поставит его на одну доску с Кейро.

– Ладно, согласен. Карас?

Он молчал. Тайен ткнул спутника в бок.

– Ты заснул, что ли? Мы тут ждем твоего ответа.

Карас медленно повернулся.

– Нет.

Наступила долгая тишина, в которой слышалось, как ветер гонит по земле песок. Наверное, при должном желании можно было услышать, как звезды плывут по небосводу.

– Что значит «нет»? – не веря, переспросил маг.

– Что я не согласен, адан.

– Тогда как, демоны тебя подери, ты будешь прикрывать мне спину в крепости?!

– Если план с оборотничеством сработает, то это не понадобится. Если не сработает, мне не стоит подворачиваться под руку твоей магии. Я быстрее погибну, чем помогу.

– Провались ты к Хаду…

Посылать Караса к наместнику Всесоздателя в Подземном мире можно было сколько угодно, но Тайен понимал, что он прав. Карас прилично владел кинжалами, но это не спасет от сотни-другой воинов, которые хорошо знают собственный форпост и его окрестности.

– Придется одному из новобранцев быть женщиной.

– Обижаешь, – игриво укорила Эль. – Я не так плоха в магии иллюзии, как ты – в магии огня. У меня вполне получится сделать из себя хорошенького парня. К тому же имена в бумагах стоят мужские.

– Решено. Завтра к вечеру возвращаемся, показываем бумаги, присматриваемся, где в крепости что находится, ночью пробираемся к реликвии, потихоньку забираем ее и исчезаем. Карас, будешь ждать нас… – он прищурился, разглядывая подлунный пейзаж. Валуны, которые маг сначала хотел обозвать грудой камней, оказались торчащей из песка огромной ладонью. Можно было только догадываться, какого размера статуя, обломки которой погребло песком, и кого она изображала. – Жди у тех пальцев. Если что-то пойдет не так, придешь на помощь. Или напишешь моему отцу, что я погиб героем.

Тот скривился, не оценив шутку. Знал, зараза, что Венас Ребеллин швырнет письмо в камин, не читая.

Ведь два его любимых сына погибли по вине одного, негодного.

Когда спутники брели обратно в лагерь, разбитый в холмах неподалеку от аль-Нуили, Эль молча придержала Тайена за рукав, позволяя Карасу уйти вперед. Когда он отошел на достаточное расстояние, чтобы не слышать чужой разговор, ассасинка тихо сказала:

– Карас твой слуга. Почему ты просто не прикажешь ему пойти с тобой?

– Он мне не слуга.

– Ты же представил его, как телохранителя.

– А еще как торгового партнера. Но все это ничего не значит. Он отправился со мной в изгнание по доброй воле, и если бы не он, я бы даже со своим клятым бессмертием закончил свои дни где-нибудь в канаве, а не беря вражеский форт с гордым видом и почти в одиночку. Я не буду заставлять его что-то делать.

Эль подняла руки, как бы сдаваясь. Полная луна осветила ее фигуру. В алых отблесках она выглядела жутковато, будто залитая кровью.

– Не сердись. Я всего лишь хочу понимать, какие у вас отношения и чего от вас ждать. Перед такой вылазкой, как завтрашняя, это полезно выяснить. Потому что если с нами что-то стрясется, а он нас бросит…

– Он этого не сделает.

– Тебе лучше знать. Я просто надеюсь, что, если мы провалимся, он не забудет помочь и мне. На всякий случай напомню тебе, а ты, если хочешь, ему, что только мне известно, каким будет следующий шаг Кейро.

Ассасинка направилась вслед за Карасом, плавно покачивая бедрами. На сей раз Тайен порадовался, что это она не видит выражения его лица.

Значит, Эль в них сомневается. Правильно делает. Они ей тоже не доверяли. Три дня назад, после «Ароматов эш-Шардама», Карас вернулся к утру и зло сообщил, что их новая подруга растворилась в темноте сразу, как только покинула заведение. Он обыскал все ближайшие улицы и заглянул всюду, куда мог, но «богатая вдова» испарилась утренним туманом. Которого, кстати, в этих местах не бывало.

С ее стороны это представлялось разумным ходом, но теперь, после отказа Караса сопровождать товарища в аль-Нуили, Тайен забеспокоился. Если грянет гром, ассасинка с легкостью превратится в облачко дыма и удерет, а он останется наедине с толпой озверевших южан.

Чудесно.

Помянув недобрым словом Хада, Иешну, Варона и других вестников Всесоздателя по очереди, маг направился к лагерю. Импровизация всегда была одним из сильнейших качеств Тайена, и завтра о ней придется снова вспомнить.

Глава 4

Все пошло не так.

Звук эхом отдавался от каменной клетки узкого коридора. Кричали южане — призывали подкрепление. Убегавший Тайен споткнулся о неровные плиты пола и с размаха врезался в стену. В плече вспыхнула боль, но жалеть себя было некогда. Позади загрохотали доспехи – к магу подбирался новый отряд защитников крепости аль-Нуили. Стиснув зубы, он щелкнул пальцами сразу на обеих руках и швырнул за спину гибельные искры. От усталости язык заплетался, но первые двое южан повалились на колени почти одновременно, а еще через мгновение развеялись пеплом. Остальные пятеро – милость Хада, пятеро! – даже не подумали отступить.

Тайен набрал в легкие воздуха и приказал искрам-убийцам поразить еще двоих. За миг до того, как рассыпаться в прах, южане резко расступились. Маг от неожиданности забыл закончить фразу. Что они делают? Когда за фигурами прижавшихся к стенам врагов появились двое лучников с короткими костяными луками, было уже поздно. Перед тем как в грудь вонзилась пара стрел, он успел подумать, что южане не дураки. Сообразили, что мага огня в ближнем бою не взять, и не пожалели нескольких людей для прикрытия. Сила удара оказалась такой, что Тайена отбросило назад.

Мысли метались и гасли под натиском чудовищной боли. Собрав волю в кулак, Тайен вытянул руки перед собой и заставил остатки магии вытечь через них. Коридор заполнила струя пламени. Не все поднятые среди ночи южане успели надеть полный доспех, и их волосы ярко заполыхали огненными коронами. Затем, клеймом вплавляясь в кожу, загорелась одежда. Истошные вопли разрывали барабанные перепонки. К вою присоединился и голос Тайена. Во время яростного боя думать о защите от собственной магии оказалось некогда, и на ладонях запузырились ожоги.

Боль накладывалась на боль, умножала друг друга.

А начиналось все неплохо.

Их с Эль пустили в крепость без лишних вопросов. Вернее, вопросы были, и много, но только о том, что случилось с «праворукими». Ассасинка от всего отнекивалась, плела, что они в этот момент уже выехали из эш-Шардама, долго прятались от стражи и известно им не больше, чем иешнитам. Весь день до этого Эль орала в пустыню, а вечером на всякий случай выпила какой-то мутный отвар, и ее голос стал неотличим от ломающегося мальчишечьего. Женщину в ней никто не заподозрил. Да и с чего бы – выглядела она, как худенький подросток. Тайен изображал ее угрюмого друга, который смертельно устал в дороге и невразумительно ворчал в ответ на все расспросы. К нему поцеплялись и быстро оставили в покое.

Изобразить сумрачность было легко. Ему действительно не нравилось находиться в аль-Нуили, среди врагов, с женщиной, которой вряд ли следовало доверять. Вдобавок осторожные попытки выяснить, где реликвия, с треском провалились. Часть иешнитов хмуро замолкала, а часть весело пожимала плечами: дескать, сначала заслужите наше одобрение, а потом мы вам скажем.

К счастью, новичков не стали терзать проверками на ночь глядя и отправили спать, причем не в здание, а в один из шатров во внутреннем дворе. Через несколько часов Тайен и Эль тихо покинули храпевших «собратьев» и с помощью магии прокрались в донжон. Там-то и начались проблемы.