Мужчина моей судьбы (СИ) - Ардова Алиса. Страница 72

— Убью… — ласково пообещал Саллер.

Хоть не орет, как Кемран, и то хорошо. Впрочем, от его почти нежного предупреждения мороз пробежал по коже.

Мда… Число жаждущих Петькиной крови неуклонно растет. А совсем скоро к ним и его величество присоединится. Пора формировать очередь и продавать билеты всем желающим.

Быстро притянула к себе «мужа», еще и за плечи обняла для надежности. Заглянула в глаза.

— Молчи! — велела твердо.

— Но…

— Просто молчи, и все. Пожалуйста…

Повисла пауза.

— Ладно, — согласился братец. И ехидно добавил: — Буду молчаливой галлюцинацией.

Я закатила глаза. Тоже мне, Бегемот выискался. Что ж, пусть хотя бы так. Главное, мне все-таки удалось достучаться до его помутненного сознания.

— Рэм, — теперь я смотрела на Саллера. — С ним бесполезно сейчас разговаривать и о чем-то расспрашивать. Он пьяный. Вернее, ведет себя, как человек, который много выпил и себя не контролирует. Я…

Замялась.

Как сказать, что я прекрасно знаю своего родственника и различаю малейшие нюансы его поведения? Петька редко напивался вусмерть, но если уж это случалось, становился абсолютно безбашенным и бесстрашным. Нес всякую ахинею, хвастался, задирал окружающих и нарывался.

Помню, мы как-то возвращались после дня рождения друга, и набравшийся по самые брови братец неожиданно бросился к какому-то сурового вида качку с радостным криком: «Эй, мужик в сапогах! Подраться хочешь?» На наше счастье, парень оказался адекватным, и я быстро увела брата, сначала под недоуменное молчание, а потом под дикий хохот «мужика в сапогах».

Вот и сейчас, все признаки сильного опьянения на лицо, но как объяснить это Рэму? К счастью ему мои объяснения не потребовались.

— Пьяный? — он склонился над Петькой, взял его за подбородок и запрокинул голову, всматриваясь в лицо. — Так… Глаза неестественно блестят… Зрачки расширены… Реакция на свет… — Герцог щелкнул пальцами перед носом у брата, и я зажмурилась, ослепленная резкой вспышкой. — Реакция на свет снижена. Плюс вызывающее поведение и повышенная болтливость. Да, это опьянение, но не алкогольное, а магическое.

— И чем оно грозит? — испугалась я.

— Ничем серьезным. У Трэя слабый дар, после ранения еще не восстановился, а доза поглощенной им магии, судя по всему, очень велика. Нужно время, чтобы он ее переварил. Пока же… — Саллер положил руку Петьке на лоб, и тот сразу расслабился, закрыл глаза, откидываясь на спинку дивана. — Пусть поспит. Толку от его показаний все равно не будет.

В таком виде нас и застали Кемран с Танфрадом — они появились, практически, одновременно. Меня, перебравшуюся в кресло в самом дальнем углу. Саллера, который нетерпеливо мерил шагами комнату. И Петьку, сладко посапывающего на диване. Я его еще и найденным на стуле пледом накрыла.

Глава 29

Король, которому герцог бегло обрисовал ситуацию, не стал убивать подданного, расстроившего все его грандиозные планы. Хотя по глазам было видно, его величеству очень хотелось собственноручно придушить неугомонного графа, но он героически сдержался. Все ж таки монарху неприлично набрасываться на спящего человека на глазах у повелителя сопредельной державы.

Принц за время своего отсутствия тоже немного успокоился — ровно настолько, чтобы, не перебивая и ежеминутно не сыпя проклятиями, выслушать Саллера. Южанин уже успел пообщаться с сестрой и заметил ее странное состояние. Напоил отваром, наложил парочку успокаивающих заклинаний, а когда принцесса задремала, окружил ее магами и лекарями из свиты и вернулся к нам. Теперь он сидел напротив намаррского правителя и главы его службы безопасности — подтянутый, настороженный — и всем своим видом демонстрировал, что просто-таки жаждет объяснений. Причем, немедленно.

Минут через пятнадцать разговоров, рассуждений, споров стало ясно, что ответов он не получит. Вопросов в этой истории оказалось гораздо больше.

Единственное, что ни у кого не вызывало сомнений, — наличие парных артефактов. Все трое магов, и Саллер с Танфрадом и сам Кемран, сошлись на том, что для приворота использовались именно они. С Петьки стащили пояс, внимательно осмотрели опасную вещицу, в очередной раз ничего не обнаружили и отправили ее Йохану, с приказом немедленно заняться исследованием артефактов. Вместе с безопасниками из свиты принца-соправителя.

После чего мужчины снова начали спорить, с каждой минутой раздражаясь все больше.

— Вы понимаете, что жизнь Эмины под угрозой? Я не могу постоянно держать ее на отварах и под заклинаниями…

— Мой кузен тоже пострадал…

— Мне нет дела до вашего кузена, Роэм. Вы не обеспечили должную безопасность ее высочества на территории Намарры. Это ваш промах. Недопустимый и непростительный.

— Расследование уже ведется и всех причастных к истории допрашивают. Но, согласитесь, Кемран, вы тоже поступили опрометчиво, позволив сестре надеть брошь.

— Украшение было совершенно чистым.

— Пояс тоже.

— Послушайте, Рэм, давайте просто уберем этого Ольеса, и дело с концом. Приворот обычно теряет силу после смерти одного из привороженных.

— Здравое предложение, — вмешался молчавший до этого Танфрад. Вот ведь скотина венценосная. — Я считаю…

— Ваше величество, — слава богу, Саллер не дал дяде договорить. — Не уверен, что это разумно. Артефакты явно очень древние, их действие непредсказуемо. Если насильственно разорвать связь, принцесса может пострадать.

Мужчины на мгновение затихли, а потом разговор пошел по новому кругу. На меня никто пока не обращал внимания, лишь Кемран в самом начале покосился удивленно, недоумевая, что здесь делает обманутая мужем графиня, но и он почти сразу же обо мне забыл. Вот и хорошо.

Осторожно потянулась к ожерелью и изо всех сил сжала его, так что пальцы заболели.

— Йор! — позвала мысленно, вкладывая в зов все свое отчаяние и тревогу за брата.

Отзовись, пожалуйста. Помоги Петьке, пока эти правители, будь они неладны, и в самом деле, не решили от него избавиться, и я прощу тебе всю твою вредность, обидные подколки и глупые шутки. Только отзовись.

— Йо-о-р!

Воздух разрезала ослепительная ярко-алая вспышка, заставив всех присутствующих моментально умолкнуть, и я удовлетворенно выдохнула. Пришел.

На этот раз недоэльф материализовался прямо посреди кабинета — с ног до головы окутанный перламутровым сиянием, и с серебристым нимбом над головой. Неожиданно, но, что уж скрывать, впечатляюще. Фрейр всегда любил эффектные появления.

— Какое избранное общество… — вкрадчиво пропел он.

Кивнул Саллеру, как старому знакомому, небрежно помахал его величеству, подмигнул ошарашенному Кемрану, который, судя по всему, впервые видел эмиссара Хауддана в такой неформальной обстановке, и бросил цепкий взгляд в мою сторону.

— Графиня, — произнес он нейтральным тоном.

— Добрый день… — пробормотала я и запнулась, не представляя, как вести себя дальше. Показывать при сигилльце, что мы с фрейром близко знакомы, не хотелось. Мало ли…. Береженого бог бережет.

Йор, надо отдать ему должное, все правильно понял, и тут же отвернулся.

— Что здесь происходит? — вопросил он и оглядел комнату, оценивая обстановку. — Надеюсь, вы собрались не для того, чтобы… гм… обидеть нашего единственного посланника? Меня бы это очень… просто-таки невероятно расстроило бы и даже, не побоюсь этого слова, огорчило. — Он подлетел к дивану и опустился возле мирно спящего Петьки. — Так, в чем дело, смертные?

Рассказать все Йору вызвался — кто бы сомневался — все тот же Саллер. О поясе, который баронес… одна знакомая прислала ему, герцогу. О том, как он после тщательной проверки передарил ненужную вещь кузену. О брошке, которую от его имени передали принцессе Эмине. О том, что Кемран разрешил сестре ее надеть. О встрече Эмины и Трэя на балу. О поцелуе. О том, что парочку еле растащили в разные стороны и усыпили от греха подальше.