Мужчина моей судьбы (СИ) - Ардова Алиса. Страница 77

Сердце подскочило к горлу, замерло, перекрывая поток воздуха, а потом пустилось вскачь. Неужели братец сумел обойти заклятие? Как?! И мне даже не намекнул…

— Что же он вам рассказал? — осведомилась осторожно.

— Что ваш побег и свадьба были ошибкой. Вы никогда не любили друг друга и поняли это почти сразу же, но расстаться не могли, потому что, по глупости, обвенчались в Древней обители, — бодро отрапортовала южанка. — Вы продолжали жить вместе и изображать счастливых супругов, но… — она остановилась, подыскивая слова, нервно кашлянула. — не общались как полагается мужу и жене… Трэй очень ценит вас и любит, но только как сестру, — затарахтела она, видимо, пытаясь сгладить неловкость. — Говорит, вы тоже относитесь к нему, как к брату.

Я с сожалением выдохнула. Ничего нового. Петька озвучил Жемчужине нашу общую версию — ту, что мы сочинили для Саллера.

— Не думайте, я вас нисколько не осуждаю, обмануться так легко, — по-своему истолковала мой печальный вздох принцесса. — Я сама очень долго была уверена, что влюблена в Рэма, пока не встретила Трэя и не поняла, какое оно на самом деле — настоящее чувство. Так что, не расстраивайтесь. Все, что случилось, только к лучшему. Хэлле не допустят международного скандала и обязательно расторгнут ваш брак. Они уже обещали, я знаю, — она мечтательно зажмурилась. — Я выйду замуж за Ольеса, а вы получите Саллера. Он ведь вам нравится, верно?

Я коротко кивнула и снова перевела разговор на их с Петькой отношения.

— Эмина, а вас не смущает, что вы связаны не чувством, а заклинанием? Вдруг, когда приворот спадет, выяснится, что вы с графом не так уж сильно увлечены друг другом, как сейчас кажется.

Этот вопрос не давал мне покоя. Нет, в брате я не сомневалась. Видела, что он сохнет по Жемчужине еще до того, как их соединили эти птарховы парные артефакты. А вот как поступит Эмина, не знала, и это, действительно, беспокоило.

— Не смущает, — поджала губы южанка. — Трэй мне давно нравился… Больше, чем нравился. Он лучший мужчина во всех королевствах. Спадет заклятие или нет — для меня не имеет значения. Я все равно выйду за него замуж, и никто мне не помешает: ни Кемран, ни отец, ни… — она недоверчиво покосилась на меня. — В общем, ни один человек на свете.

Повисла пауза…

— Мири… — Эмина легко коснулась моей руки, будто извиняясь за то, что не сдержалась и наговорила лишнего.

Славная она, конечно, и даже милая, но… избалованная и своенравная. Принцесса, одним словом. Привыкла всегда получать то, что пожелает. Как бы Петька не стал для нее новой игрушкой. Хотя братец тоже не промах — всегда умел ладить с девушками и приручать их. Ладно, поживем, увидим.

Я улыбнулась своей без пяти минут невестке и резко сменила тему.

— Так чем там Трэй сейчас занимается? У арахнов.

— Страхует… — старательно, почти по слогам, произнесла Жемчужина явно новое для нее слово.

Ожидаемый ответ.

— А подробнее можно?

Глаза Эмины вспыхнули радостью и гордостью — было заметно, что ей доставляет удовольствие беседовать о Петьке. Она разулыбалась и начала рассказывать. Сахш давно переполз к ней на колени, потоптался там, устраиваясь удобнее, поголубел, как небо жарким летним днем, закрыл глаза и задремал. А южанка все говорила и говорила.

Если отбросить лишнюю информацию, путанные объяснения и неподдельное восхищение влюбленной девушки, которой все, что делал ее мужчина, казалось идеальным и гениальным, то получалось следующее.

Много лет назад арахны облюбовали эти тогда еще безымянные холмы. Натянули по разломам и ущельям паутину и зажили себе тихо-мирно, никого не трогая и никому не мешая… До недавнего времени. Пока, на их беду, земляные черви ни решили, непонятно с какого перепуга, поменять пути зимней миграции и проложить тоннели где бы вы думали? Правильно — ровнехонько через Паучьи разломы.

Паутина рвалась, арахны злились и щедро одаривали червей ядовитыми укусами. Те, в свою очередь, свирепели и разрушали скальные норы хозяев. Страдали обе стороны, но отступать не желали ни те, ни другие.

И вот теперь арахны, видимо, от полного отчаяния и по рекомендации троллей-кобольдов, обратились к Петьке с просьбой застраховать их имущество: движимое и недвижимое, то есть паутину и норы, от уничтожения. А брат взял — и согласился.

— Они обещали расплатиться паутиной. Паутиной! — голос южанки дрожал и срывался от переполнявших ее чувств. — Представляете? Невероятная удача!

— Мм-м… гхм… Да…

Отвела взгляд, чтобы Эмина не догадалась, что нет, на самом деле, я ничего не представляю и не понимаю. Даже примерно. Но девушка была так увлечена, что не заметила моих колебаний.

— Ткани из паутины арахнов… Они же меняют цвет, плотность, температуру и защитные свойства по желанию владельца, — Жемчужина буквально захлебывалась от восторга. — В мире каждый лоскуток наперечет, и даже самый маленький клочок ценится дороже золота, а Хауддан категорически отказался вести переговоры о каких-либо поставках. Говорят, жена великого Ильмиара носила платье из паучьей ткани. Платье! Неслыханная роскошь… Впрочем, Трэй обещал, что мне сошьют такое же. Сейчас, когда в разломах остались одни арахны, у графа будет много паутины, и он сможет ее продавать. Представляю реакцию отца и Кемрана, — принцесса рассмеялась. — Да и других правителей тоже.

Да… Судя по всему, братцу удалось окончательно решить вопрос о своем благосостоянии.

— И что, черви так просто ушли?

— Нет, конечно. Потребовали неразменный золотой лепреконов — они давно за ним охотятся. Лепреконы ни за что не расстались бы со своим сокровищем, но сын их вождя давно влюблен в дочь предводителя клуриконов, а тот и слышать о зяте из враждебного клана не хочет. Так вот, Трэй…

В общем, если кратко, то вырисовывалась весьма забавная картина — прямо в духе старого анекдота. Наверняка, братец тоже его вспомнил.

Приходит наш страховщик к червям и говорит:

— Не хотите ли вы оставить арахнов в покое и проложить тоннель в другом направлении? Куда я вам укажу.

— Зачем? — отвечают те. — нас и так все устраивает.

— Да, но вы получите неразменный золотой.

— О!.. Это меняет дело!

Дальше Петька отправляется к наиглавнейшему лепрекону:

— Уступите мне свой неразменный золотой.

— С какой стати? — справедливо возмущается тот.

— А я помогу вашему сыну жениться на любимой девушке.

— Хм… Это меняет дело.

Затем брат топает к лидеру клуриконов:

— Не желаете ли выдать дочь замуж вот за этого славного лепрекона?

— Еще чего? — фыркает лидер. — Мне такой слабак и даром не нужен.

— Да, но выкупом за невесту станет новый проход, как раз неподалеку от алмазных залежей.

— О!.. Это меняет дело! Дочь, я нашел тебе жениха.

— Фи… Нет. Все твои кандидаты, папочка, неотесанные грубияны.

А Петька тут как тут:

— Да, но это сын вождя лепреконов.

— О!.. Тогда другое дело…

Вот так, или примерно так все и происходило. И теперь довольные друг другом стороны, ударив по рукам-хвостам-лапам и подписав соответствующие договоры, старательно заваливали старые проходы, чтобы ими больше никто не смог воспользоваться.

Эмина как раз закончила рассказывать, когда вдалеке послышались быстрые шаги, и через несколько минут из темноты тоннеля показались Саллер и Петька. Принцесса тут же вскочила на ноги и бросилась к своему герою. Прильнула к груди, оплела его шею руками, и хмурые морщинки на лбу брата разгладились, как по мановению волшебной палочки. Он покрепче прижал к себе девушку, виновато взглянул на меня поверх ее головы, беззвучно шепнул одними губами: «Прости» и снова перенес все внимание на Жемчужину.

Удивительно, но герцогу удалось-таки уговорить «кузена» вернуться. Правда, только на время, чтобы поговорить с Кемраном.

— Хорошо, но, если он и дальше станет возражать против наших встреч, мы опять уйдем, — упрямо тряхнул головой Петька. И Эмина согласно кивнула.

Мы вышли из пещеры, попрощались с Мррагарром — остальные стражи разбрелись куда-то, — и шагнули в открытый им портал…