Товарищ Инесса (Документальная повесть) - Подляшук Павел Исаакович. Страница 24

Рассказы, по-видимому, так и не увидели света: не смогла Инесса Федоровна выкроить времени, чтобы написать их.

Чего еще не хватает в нашем перечне?

Публичных выступлений. Начиная с чтения платных рефератов перед небольшой квалифицированной аудиторией и кончая выступлениями на массовых митингах (к примеру, на праздновании Международного женского дня, Женева, март 1915 года).

И разумеется, переписки. Речь идет о введенной в систему посылке писем. Писем-информаций, писем-инструкций. О переписке как методе пропаганды, оповещения и организации.

Закончим эту главу, обобщив слова Людмилы Сталь и других товарищей, близко знавших Инессу:

— Никто никогда не слыхал, чтобы она отказывалась от какой бы то ни было работы, сколь бы буднична, тяжела или опасна ни была та работа. Никто и никогда!

О ТОМ, КАК ТКАЛАСЬ ТКАНЬ

С первых дней войны волны шовинистического угара затуманили головы лидеров международного социализма. Разлетелись как дым все заверения и клятвы в верности социалистическим идеалам, все обещания и призывы крепить интернациональную солидарность. Все пошло прахом — и солидные резолюции, и торжественные манифесты.

В старой книжке французского автора я наткнулся на любопытную «классификацию» социал-предателей: «Социал-патриоты большинства и меньшинства, социал- империалисты, социал-пацифисты, социал-конфуционисты и социал-идиоты…» Довольно зло, но справедливо!

Немногие устояли против мутного шовинистического дурмана. Ленин выискивает этих немногих стойких, завязывает связи, протягивает им братскую руку поверх окровавленных границ. II Интернационал бесславно умер — жить будет новый, III Интернационал!

Очень трудная задача. Нити невероятно непрочны, они то и дело обрываются. Борцов преследуют, осыпают градом угроз, эти угрозы претворяются в жизнь — все тщетно. На путь борьбы с империалистической войной становятся все новые круги революционных борцов.

Инесса, по образному выражению Н. К. Крупской, «ткет первую ткань международной связи». С благословения Ленина она вступает в переписку с женщинами- социалистками. Прежде всего, с Кларой Цеткин, которая была в числе немногих лидеров германской социал-демократии, оставшихся верными революционному знамени. Инесса пишет в Англию, в Италию, в Скандинавские страны. Через Людмилу Сталь и Серафиму Гопнер — русских большевичек, оставшихся в Париже, устанавливает связи с французскими социалистками-интернационалистками.

О чем идет речь? Сплочение левых социалисток, ради чего упорно трудится Инесса, кроме пропаганды большевистских взглядов имеет и ближнюю, прямую цель. Хорошо бы созвать неофициальную международную конференцию левых социалисток-интернационалисток, собраться вместе, обменяться мнениями, выработать общую точку зрения. Как бы это было здорово, пробить брешь в стене, которую война воздвигла между социалистами воюющих стран. И кому, как не женщинам — матерям, женам, сестрам и невестам солдат, — кому, как не им, поднять свой голос против вселенской бойни, развязанной империалистами. Пускай только то будет не сладко-елейный пацифистский щебет, а громкий и резкий голос революционного протеста.

Инициативу берет на себя редакция русской «Работницы», вернее, ее заграничная часть. Еще до войны, с начала 1914 года, шла подготовка к международной конференции социалисток. Возглавляла ее организацию Клара — секретарь Международного женского бюро, а Инесса готовила доклад о русских делах, вела организаторскую работу. Война все это приостановила. Теперь настало время возобновить организацию. Условия сложились новые, платформа для общения совсем иная, но «фирма» старая, так удобнее.

В архивном фонде хранится написанный рукой Инессы на французском языке черновой набросок обращения редакции журнала «Работница» к социалисткам о сплочении левых элементов и созыве международной женской конференции. Относится этот документ к ноябрю-декабрю 1914 года (ЦПА ИМЛ, ф. 456, оп. 1, ед. хр. 29358).

К тому же времени относится, по-видимому, и письмо на французском языке от имени журнала «Работница». Адресовано оно, судя пс всему, Кларе Цеткин. «Мы были счастливы, — писала Инесса, — в эти тяжелые и тревожные времена, когда многие социал-демократы, и даже испытанные, отказываются от социализма, вновь найти Вас на своем посту. Как хотели бы мы пожать Вам руку!»

А чуть подальше Инесса без обиняков ставит вопрос: «Не думаете ли Вы, что было бы очень полезно созвать неофициальную конференцию женщин — левых социалисток?» (ЦПА ИМЛ, ф. 127, оп. 1, ед. хр. 27. Пер. с франц.).

2 января 1915 года Клара Цеткин шлет ответ на письмо Инессы. Да, связи левых социалисток необходимы. И международная конференция, о которой печется Инесса, хотя трудности очень велики, весьма по душе Кларе Цеткин. Но…

«Под конец маленькое замечание. Вы были весьма неосторожны, написав откровенно… Ваше письмо было вскрыто и прочитано военными властями. Между Германией и заграницей разрешаются только незапечатанные письма на немецком языке. И существует достаточно признаков, которые заставляют полагать, что моя переписка находится под особым наблюдением. Итак, Вы должны писать конспиративно. Я Вам пошлю официальное незапечатанное письмо, где отклоню Вашу идею о конференции, как совершенно неосуществимую. Не удивляйтесь этому, причину Вы поймете. Если будете писать по поводу конференции, говорите о ней, как о семейном торжестве, концерте или увеселительной поездке. В ближайшее время пришлите мне открытку, сообщающую, что Вы чувствуете себя хорошо. Это будет означать, что Вы получили мое письмо» (ЦПА ИМЛ, ф. 456, оп. 1, ед. хр. 29361. Пер. с франц., стр. 3, 4).

Так Инессе преподан был предметный урок конспирации. В оправдание ее хочу только заметить, что Инесса Федоровна была опытным конспиратором-подпольщиком; промашку же допустила, наверное, потому, что не учла военных условий: введения жесткой цензуры и т. п.

Но так или иначе, а урок пошел ей впрок.

Следующее большое письмо, посланное Инессой Кларе Цеткин, целиком посвящено предстоящей… свадьбе. Инесса спешит сообщить, что перед «молодой парой открываются самые радужные перспективы радости и счастья, и, хотя мы опасались, что семья будет против этого брака, он напротив, завоевывает всеобщие симпатии и все наши родственницы выражают свои наилучшие пожелания жениху и невесте и обещают приехать на свадьбу». Далее идет миленькая болтовня о французской кузине, которая обязательно хочет присутствовать на венчании и шьет для этого «красивое платье розовато-лиловатого цвета»; о другой кузине — из Голландии, о некой тете Адельгейде, о подругах и пр. Инесса высказывает надежду, что дело завершится «премилой и превеселой свадьбой» и ее, дескать, не след откладывать: «Всякое промедление, мне кажется, было бы во вред. Чем скорей, тем лучше».

Тут и дальше по тексту Инесса несколько сбивается с тона, но зато концовка письма полна прелестных женских пустячков. Корреспондентка Клары Цеткин извещает адресата о таких важнейших делах, как стирка жабо и кружевных воротничков, за которую она вынуждена приняться сама, так как боится доверить прачке свои красивые кружева, о том, как трудно их гладить, и т. д. (ЦПА ИМЛ, ф. 456, оп. 1, ед. хр. 29365. Пер. с франц.).

Я мысленно представляю Инессу поздним вечером в ее комнатке на тихой бернской улице — Дроссельвег, 23. Вот отходит она от письменного столика, устало щурит глаза, а на похудевшем лице блуждает довольная улыбка. Уф, нелегко сочинять подобную белиберду, да так, чтобы было в ней полно тайного смысла. Кажется, что письмо удалось: цензура пропустит, а Клара поймет. Но главное, «свадьба» действительно налаживается, вот в чем гвоздь.

На пути к конференции пришлось преодолеть много преград, изрядно потрудиться. Самую тяжелую ношу взвалили на себя Крупская и Арманд и тащили ее очень дружно. Многочисленные письма показывают, как тщательно обсуждались вопросы организационные и тактические, как быстро достигалось взаимопонимание, как четко шла работа.