В мире будущего - Шелонский Николай Николаевич. Страница 78
Мистер Лекомб присоединился в этому мнению. В этом случае большую роль играл чрезвычайный интерес, возбужденный в обоих геологах необыкновенным путешествием. Оба они были поставлены в такие благоприятные условия для своих исследований, в которых никогда еще не находился ни один геолог. Вполне понятно, что они ревниво охраняли свои преимущества.
Что касается Самойлова, то юнга категорически заявил, что он последует за Яблонским, в каком бы смысле ни разрешился вопрос.
Это заявление подало Яблонскому мысль предложить новый исход. Так как он не мог прийти к соглашению со своими товарищами в виду разности интересов, то можно было разделиться на две партии. Сэр Муррей и мистер Лекомб могли продолжать свои исследования, оставаясь в глубине земных недр, а Яблонский и Самойлов могли возвратиться на поверхность земли и, дойдя до колонии, вернуться назад в сопровождении Чеботарева.
Конечно, во всяком путешествии чрезвычайно неприятно отделяться от товарищей, особенно когда самое путешествие было так необыкновенно. Но с другой стороны, какая опасность могла угрожать ученым в глубине Земли? Провизии у них было достаточно, вода находилась в изобилии. Не только диких зверей, но даже вообще какого-либо живого существа нельзя было встретить на глубине Земли.
Если же случился бы какой-нибудь подземный переворот, то едва ли помогло бы и присутствие Яблонского с его неразлучным спутником.
После долгих переговоров этот план был принят всеми. На следующий день, то есть через известное число часов, после сна, Яблонский и Самойлов должны были отправиться в обратный путь, а оба геолога идти далее.
Несколько часов, остававшиеся до назначенного для отхода ко сну времени, решено было употребить на обход озера и осмотр пещеры.
Всем приходилось сожалеть о том, что в их распоряжении не было лодки: казалось оригинальным совершить путешествие по подземному озеру и, кроме того, переезд через озеро сократил бы путь.
Но делать было нечего, и путешественники двинулись берегом озера. Решено было идти на значительном расстоянии друг от друга, чтобы захватить в ширину возможно большее пространство.
Мистер Лекомб пошел по самому берегу озера, находя, что дорога здесь была несравненно приятнее, так как от воды веяло прохладой. Правее от него, в нескольких десятках саженей шел сэр Муррей; на таком же расстоянии был Яблонский, и самым крайним шел Самойлов.
В то время как оба геолога обращали все свое внимание на геологические и минералогические наблюдения, Яблонский и Самойлов больше всего старались не пропустить какого-либо знака, оставленного людьми, бывшими здесь когда-то.
Но до сих пор все поиски были тщетны.
Около часа все двигались в совершенном молчании, как вдруг со стороны озера донесся крик мистера Лекомба.
Все остановились. В ту же минуту крик повторился, и на этот раз стало очевидно, что с французом случилось какое-то несчастье.
Все бросились на помощь.
- Помогите! Ой!.. - донесся в последний раз раздирающий вопль, и затем все смолкло.
Когда сэр Муррей, Яблонский и Самойлов очутились через несколько секунд у того места на берегу озера, где последний раз раздался крик мистера Лекомба, его нигде не было видно, не заметно было и света его лампы. Но в нескольких футах от берегового обрыва, в воде, очевидно, происходила какая-то борьба: по спокойной до сих пор поверхности озера расходились круги, как будто бы в глубине воды кто-то двигался.
Прежде чем кто-нибудь успел опомниться, на поверхности показалась голова, а затем и туловище мистера Лекомба; он усердно плыл к берегу, но было очевидно, что кто-то тянул его вместе с тем книзу.
Яблонский быстро сбросил с себя ранец, лампу, ружье и с ножом в руках спрыгнул в воду.
С испуганным криком за ним бросился было Самойлов, но сэр Муррей остановил его.
- Погодите, - сказал он, - вы только помешаете. Здесь мы будем полезнее.
С этими словами он поднял брошенное Яблонским ружье и, наклонившись над поверхностью озера, приготовился выстрелить.
- Светите! - крикнул он Самойлову.
Тот снял с пояса лампу и направил свет на воду. В это время мистер Лекомб, освобожденный от невидимого врага, выбирался уже на берег. Следом за ним показался и Яблонский. Через несколько секунд оба они были уже на твердой земле.
Мистер Лекомб, как только очутился на берегу, тотчас опустился в изнеможении на землю.
Яблонский тяжело дышал от усталости.
С обоих вода ручьями текла на землю.
- Никто не ранен? - с тревогой спросил мистер Муррей.
- Я - нет, - отвечал Яблонский, - а вы, мистер Лекомб?
Но француз только махнул рукой вместо ответа. Видимо, он еще не пришел в себя.
- Разденьтесь же, господа, - предложил сэр Муррей, - хотя у нас и нет переменного платья, но все-таки можно выжать ваше…
- Я рад купанью, - неожиданно проговорил мистер Лекомб, - но тем не менее последую вашему совету…
- Так вы не ранены?
- Кажется, нет. Кстати посмотрю.
Через несколько минут платье было выжато и снова надето. Оказалось, что правая нога у мистера Лекомба была выше ступни сильно помята и немного распухла.
- Это еще ничего! - решил геолог. - Могло кончиться гораздо хуже… Спасибо вам!
Он с чувством пожал руку Яблонскому.
- Ну, теперь расскажите, что случилось? - спросил мистер Муррей. - А где же господин Самойлов?
- Он сейчас придет, - поспешил успокоить Яблонский. - Идите! Можно! - крикнул он Самойлову по-русски.
Через секунду юнга был уже около своих товарищей.
- Рассказывайте же! - торопил мистер Муррей своего коллегу.
- Да что рассказывать? Я шел берегом озера, как вдруг здесь, внизу, вижу какую-то глыбу крайне оригинальной формы; глыба эта лежала наполовину в воде. Как вам известно, я близорук, а потому и не мог рассмотреть, что это такое. Я хотел спрыгнуть с берега к самой воде. Прыгнув, я попал очень ловко на самую глыбу. Но тут-то и случилось нечто непонятное: глыба зашевелилась, я упал в воду и невольно вскрикнул. Едва я вынырнул, как почувствовал, что кто-то схватил меня за ногу и сильно тянет вниз. Туг я уже закричал изо всех сил. Пока вы успели прибежать, чудовище утянуло меня под воду. Едва я снова появился на поверхность, как мой благородный товарищ бросился ко мне на помощь. Через секунду я почувствовал свободу и поплыл к берегу. Остальное пусть доскажет мистер Яблонский.
- Нырнув, - начал Яблонский, - я увидел, благодаря свету от ваших ламп и от лампы мистера Лекомба, которая продолжала прекрасно гореть и в воде, - что громадное пресмыкающееся, с виду очень похожее на черепаху, держит в своей пасти ногу мистера Лекомба. Для меня было делом одного мгновения ударить гада ножом между щитом и туловищем. Затем я тотчас вынужден был подняться на поверхность, чтобы возобновить запас воздуха. Нырнуть вторично я не решился и поплыл к берегу. Вот и все.
Ни мистер Лекомб, ни Яблонский не могли определить точно, к какому виду относится животное, чуть не послужившее причиной несчастья.
Было только очевидно, что оно принадлежало к числу гигантских земноводных. Вероятнее всего, это был один из видов уже вымерших и не встречающихся более на поверхности Земли.
Случай этот послужил темой для весьма оживленного разговора. Если допустить, что в недрах Земли существует органическая жизнь, то ясным становится несостоятельность деления земных пластов на системы. Это деление, главным образом, основано на изучении ископаемых. При этом предполагается, конечно, что каждый из видов ископаемых водился некогда на поверхности Земли.
Теперь являлось другое предположение: может быть, внутренность Земли населена так же, как и поверхность. Тогда следовало допустить, что и во внутренности Земли существуют свои пояса размножения для различных организмов.
Могли ли в таком случае различные пласты характеризоваться залегающими в них ископаемыми?
Этот вопрос служил предметом обсуждения между учеными во все время обратной дороги к гробнице, так как, благодаря неожиданному приключению, решено было возвратиться назад.