Прощание на Поцелуевом мосту - Островская Екатерина. Страница 3

Он наклонялся к ней все ближе и ближе, пытаясь придать своему голосу проникновенное звучание, уверенный в своей красоте и неотразимости.

– Может, вам нужна помощь? – уже почти шептал он. – У меня большие возможности.

Вера задумалась, стоит ли принимать помощь от министра, расслабленного дорогим алкоголем, и задала встречный вопрос:

– Вы можете вытащить из «Цюрихер Кантональбанка» средства, заблокированные на счету моего клиента?

– Можем обсудить и этот вопрос, – вкрадчиво улыбаясь и почти прижимаясь к ней, шепнул министр. – За какие преступления заблокирован счет?

– Банк решил, что эти средства добыты незаконным путем, иными словами – вымогательством и взятками. Вы готовы позвонить прямо сейчас вице-президенту банка и договориться? Хотя боюсь, что после этого звонка вас в аэропорту будет встречать толпа журналистов с вопросами о ваших связях с русской мафией.

– Ха-ха-ха, – рассмеялся Дмитрий Захарович и немного отстранился. – Ха-ха-ха, – продолжал веселиться он, отодвигаясь еще дальше.

И внезапно спросил, уже спокойно и серьезно:

– Виски с нами выпьете?

Тогда Вера отказалась. Но потом, когда из-за снегопада над Германией пришлось сесть в Мюнхене, она все же выпила с ними немного белого вина. За четыре часа нахождения в баре аэропорта поговорили о многом. Хотя Бережная больше слушала бахвальство молодых чиновников. И тогда узнала, что Дмитрия Захаровича, за несколько лет до этого назначенного заместителем министра, всесильный Березовский назвал Дезиком, и это прозвище крепко пристало к нему. Иноземцева теперь так называли все, и неизвестно, нравилось ли ему самому такое прозвище, но он не обижался. И вообще министр показался Вере веселым и беззаботным, уверенным в своих возможностях и в своем будущем.

А при расставании в аэропорту Цюриха, оставшись наедине, Дмитрий Захарович спросил:

– Вы серьезно можете решать вопросы со швейцарскими банками?

– Вообще-то я прилетела договариваться со швейцарской прокуратурой, – ответила тогда Бережная.

И она не соврала. Вере действительно нужно было помочь разблокировать счета маленькой швейцарской фирмы, на которые вдруг упали пятьдесят миллионов евро. Фирму открыл слишком самоуверенный российский коммерсант, для того чтобы закупить в альпийской стране крупную партию лекарств. Коммерсант рассчитывал оставить свою маржу у швейцарских гномов. Бережная согласилась помочь подследственному при условии, что он поделится с родиной, заплатив всю сумму налогов.

– Вы можете мне пригодиться, – шепнул при расставании Дмитрий Захарович.

Протянул ей визитку с золотым гербом, не отдавая, достал из внутреннего кармана пиджака золотую авторучку «Монблан майстерштук» и записал поверх российского герба номер телефона.

– Мой личный, – сказал он. – даже президент об этом номере ничего не знает, а следовательно, телефон не прослушивается.

Бережная посмотрела на визитку, на номер, а министр, воспользовавшись заминкой, стремительно наклонился и поцеловал Веру в щеку, не обняв даже.

– Я верю, что скоро мы увидимся, – тихо произнес он.

Больше они не виделись.

Прошла ровно неделя после телефонного разговора с Дезиком. Вера почти забыла о том звонке. Точнее, не вспоминала всю неделю, занимаясь своими делами, которых хватало с избытком. Иноземцев вновь так и не позвонил. Вероятно, акции ему не особенно нужны. А у нее сейчас хватает забот и без бывшего министра.

С тем крупным банком началось взаимовыгодное сотрудничество. Попыток взломать его защиту больше не было. А через несколько дней «Ройял Бэнк оф Канада» попросил прислать русского специалиста для обмена знаниями с их специалистами.

– Мне их знания не нужны, – отказался Егорыч, понимая, чего от него хотят на самом деле.

Канадцы настаивали, обещали совершенно сумасшедшее вознаграждение, но Окунев объяснил, что за границу ехать не собирается по той причине, что его тут же сцапают янки, находись он хоть в Финляндии, хоть в Восточном Тиморе.

– У меня каждое утро начинается с того, что я выбрасываю свое имя из базы ФБР, – сообщил он. – Я выброшу, а они снова вносят. И ведь им не надоедает.

Но обучить группу канадских товарищей он согласился удаленно, не выходя из дома. Вел мастер-класс по скайпу. Канадцы оплачивали его услуги щедро, средства поступали на новый счет агентства «ВЕРА» немаленькие. Бережная предложила такому ценному сотруднику хорошие премиальные, но Егорыч отказался. А когда Вера намекнула ему на персональный служебный автомобиль с водителем, он и вовсе замахал руками:

– Вот только не это. Мне в метро лучше думается, а с машиной я стану ленивым, толстым и никому не нужным. Хотя…

Он замолчал, и Бережная обрадовалась: неужели компьютерный гений сломался и у него появились потребности? Когда-то это должно было случиться, а то живет один, не испытывая хотя бы малейшей тяги к праздным развлечениям, отказывая себе в посиделках с друзьями, которых у него вообще-то и нет – разве что Петя Елагин. Да и тот такой же – некурящий, без семьи и даже без любимой девушки.

– Хотя, – повторил Егорыч, – возьму у вас немного. Тысяч десять баксов.

Он поднял глаза к потолку, вероятно, пытаясь там увидеть более точную сумму, и тут же продолжил:

– Десять, пожалуй, многовато. Нужно девять тысяч семьсот сорок долларов. Это на новую технику. У нас в конторе железо устарело.

Перед сном Вера посмотрела по «Евроньюс» мировые новости и уже собралась выключить телевизор, но зачем-то стала щелкать пультом, переключая каналы, попала на спортивный, не собираясь на нем задерживаться, но появились титры с фамилиями боксеров, участвующих в поединке. Показывали бой кубинца Олесьело с американцем Джексоном. Оба боксера были темнокожими, и различать их было бы сложно, но на кубинце были трусы в цветах кубинского флага. В другое время Вера не стала бы тратить время на бокс, но Олесьело был не совсем чужой для нее. То есть, конечно, он был абсолютно незнакомый и посторонний человек, но совсем недавно права на него приобрел покойный ныне Борис Борисович Софьин, предполагая, что выгодно вложил деньги. Теперь Софьина нет на свете, а молодой кубинец выступает и выглядит вполне жизнерадостным.

Комментатор сообщил, что кубинца на самом деле зовут Гильермо Антонио Марти, но у него такой мощный удар, что его прозвали «Привет, небеса», как переводится его прозвище «Олесьело» на русский.

Вера решила посмотреть бой. Джексон сразу пошел вперед, а молодой кубинец отступал, причем делал это грамотно, американцу не удавалось запереть противника в углу. Джексон бил, но попадал по воздуху: Олесьело или уходил от удара, или нырял под выброшенную вперед руку соперника и снова уходил. Бой проходил в Атлантик-Сити, и зал неистово поддерживал своего. В самом конце раунда американец решил реализовать свое преимущество в силе – он был мощнее противника и ударил прямо и наверняка. Но тут же сам закачался от встречного удара, а второй – уже боковой – удар помывочнойуложил его в глубокий нокаут.

Судя по всему, Борис Борисович был прав, когда радовался удачному приобретению. Камера показала зал, в котором бешено ликовали представители достаточно большой кубинской диаспоры, но все равно почти все пораженные зрители молчали. Диктор напомнил, что Джексон, по версии Всемирной боксерской ассоциации, является девятым номером, но теперь уже наверняка вылетит из первого десятка, так как вряд ли сможет провести в ближайшее время следующий бой.

Крупным планом показали седовласого негра, который следил за происходящим на ринге сурово и внимательно. Появилась строка – «Дон Кинг». Это был тот самый промоутер, о котором рассказывал Софьин и которому в дальнейшем он хотел перепродать права на молодого кубинца.

Вера выключила телевизор, подумала о том, знает ли Танечка Хорошавина, ставшая по факту наследницей покойного олигарха, что в числе теперь уже ее активов есть и такой замечательный темнокожий красавец. Хотя суд признал законным наследником ее пятилетнего сына, отцом которого являлся Борис Борисович, но управлять наследством, так нежданно доставшимся ребенку, Танечке никто не запрещал. А поскольку сама она не хотела даже прикасаться к огромным деньгам, то попросила Бережную как-то распорядиться всем этим богатством. Был организован фонд помощи актерам, проводились фестивали, выплачивались премии и стипендии.