Мурена - Кузьмин Сергей Трофимович. Страница 7

Второй лесовоз с заметным дифферентом на корму, выскакивал носом и сваливался днищем. Третий лесовоз шел с опасным креном на левый борт. «Камчатка» вела на буксире танкер, у которого окончательно выдохлись дизеля. На нем еще оставались запасы горючего. Флотилию яростно потрепало при переходе мыса Горн, и лишь только чудом не потеряли ни одного судна, а четвертый лесовоз и вовсе шел без течи и поломок.

С «Академика Ерофеева» спустили катер и по высокой волне понеслись к «Камчатке». Командир с начальником флотилии долго обсуждали что-то в ходовой рубке. Наконец катер ушел.

Трое суток чинились, подвели под осевший лесовоз огромный пластырь, закрепили. Откачали из трюма воду, приободрились и рано утром, заправившись остатками горючего с танкера, малым ходом, осторожно маневрируя, направились в квадрат №188, пустынный и забытый, мрачный далекий уголок океана.

Погода портилась, по небу шли редкие черные тучи. Шквалистый ветер приносил мелкую противную морось. Палуба, надстройка и борта покрылись белесым налетом морской соли. Далеко на юге просматривались вершины ледяных айсбергов. Океанские глубины обрели светлый, зеленовато-фиолетовый цвет. Оттуда дышало холодом, суеверный трепет охватывал не робкие моряцкие сердца. Все понимали, что до Владивостока им не дойти…

Самый исправный лесовоз получил по семафору сообщение от плавбазы, резко набрал обороты и отвернул круто на зюйд. Больше его никто никогда не видел. Он шел в 318 квадрат.

Пустой танкер, который тащили на буксире, оставили на месте. Остальные три лесовоза рассредоточились в пределах видимости. Тут же получили приказание Кривошеина: собрав все документы, ценности и личные вещи, всем экипажам покинуть суда, перейти на «Камчатку». На все отвели шесть часов. «Академик Ерофеев» издали наблюдал, как люди садятся в спасательные шлюпки и гребут к «Камчатке». Приняв на борт всех моряков, помигав «Академику» семафором и издав на прощание долгий гудок, плавбаза, увеличив до максимума обороты гребных винтов, на полном ходу пошла во Владивосток, где благополучно опустила якоря через двадцать три дня морского перехода.

Командир Кривошеин знал, что произойдет дальше. Распорядился подготовить видеозаписывающую аппаратуру, приготовиться к радиационной тревоге. Находясь в режиме радиомолчания ждать один лишь сигнал. Быть в состоянии готовности предстояло двадцать четыре часа, после чего, в случае неполучения сигнала, уходить в 318 квадрат.

Глава 7

Американская субмарина «Батон Руж», имеющая на вооружении двадцать четыре крылатые ядерные ракеты «Трайдент» зависла на стометровой глубине в семидесяти милях юго-западнее Шпицбергена. Лодка несла в режиме полного молчания и абсолютной секретности боевое дежурство. Иногда тихо подрабатывала себе винтами и рулями глубины, борясь с сильным подводным течением, уводящим с заданной позиции.

Здесь, в этом районе Северной Атлантики расходились курсы советских подводных лодок, идущих на задания во все уголки мирового океана. Приоритетом Северного флота была Арктика и Атлантический океан. Появлялись и в морях Индийского океана, поэтому географический спектр боевых маршрутов был разнообразен. На Северном флоте сосредоточены главные ударные силы, – лучшие корабли и современные лодки последнего поколения, представляющие угрозу для США.

«Батон Руж» вышел из базы на одном из островов Бермудского архипелага. Командир лодки Джефф Дарси получил приказ: выйти на позицию и, слушая глубину, перехватить советский подводный крейсер класса «Эхо-II», идущий на секретные испытания. Установив гидроакустический контакт следовать за лодкой, понять место назначения и цели испытаний.

Аналогичные задания кэп Дарси выполнял не раз, имел в этом большой опыт. Мощная система «Condor» в режиме пассивной гидролокации позволяла улавливать все идущие надводные и подводные цели в районе шестидесяти миль. Морская разведка предоставила данные кавитационных шумов всех советских военных кораблей и транспортов. Загруженная в компьютер, эта информация позволяла с большой долей вероятности идентифицировать идущие корабли и подводные лодки.

Информация о морских силах НАТО и флотов стран Варшавского договора, также имелась в хранилищах памяти компьютерной системы.

Субмарина лежала в полной тишине как огромная мертвая рыба, пропуская над собой спешащие торговые и пассажирские суда, рыболовецкие сейнеры, контейнеровозы. Несколько раз улавливали шум лодок вероятного противника, но все это было не тем. Акустики сузили набор звуковых частот до минимального коридора и ни на секунду не отрывались от приборов поисковой системы. Наконец на четвертые сутки томительного ожидания засекли нужный диапазон. Звук приближался, нарастал, усиленный мощной гидроакустической установкой. Компьютер захватил подводную цель и уже не отпускал.

– Сэр, это русский атомный крейсер «Мурена», идет со скоростью двадцать четыре узла. Направление зюйд-зюйд вест, – доложил помощник. – Контакт надежный.

– Приготовиться к подвсплытию! Пропустим и двинемся следом, – Дарси ликовал. – Приготовить выдвижные антенны СВЧ! – необходимо было сообщить на базу.

На небольшой глубине держались в приповерхностных слоях, шли за «Муреной» имея дистанцию в десять миль. Вцепились крепко, следовали осторожно, не приближаясь и не удаляясь, твердо уверенные в незаметности для противника.

«Мурена» шла боевым курсом, не подозревая о преследовании. И только через семь суток движения, много ниже экватора, акустики уловили чужие шумы.

– Машина, стоп!.. – Никифоров, раздосадованный непредвиденной задержкой, кинулся к акустикам.

– Кто? – командир волновался. Остановили ход, зависли и долго вслушивались в шепот морских глубин.

– Субмарина класса «Лос-Анджелес», – скорее всего «Батон Руж» или «Халибат», – сообщил капитан второго ранга Громов.

– Черт! – Сергей выругался. – Вот привязался…

– Контакт потерян, – доложил акустик.

– Ясно, тоже турбину застопорил, ждет! – командир принял решение:

– В машину: малый ход! Будем запускать «Скунса».

«Скунс» – недавняя разработка советских конструкторов, был обычной самодвижущейся торпедой без боевого заряда и детонаторов. Вместо этого был наполнен аппаратурой гидроакустического глушения. А шум винтов этого агрегата напоминал звуки гребных винтов подводной лодки. В таком радиочастотном хаосе казалось, что лодка уходит, включив электронную защиту. Выталкивался «Скунс» пневматикой из торпедного аппарата и на длинном лине буксировался некоторое время. После того как трос обрубали автоматически включалась глушилка и «Скунс» на скорости в двадцать узлов шел в заданном направлении вводя противника в заблуждение. Аккумуляторы позволяли работать в таком режиме до двух суток при дальности двухсот миль. Потом заряд батарей заканчивался, и торпеда падала на дно.

Осторожно выпустили «Скунса» из кормового аппарата. Повернули резко на ост, поднялись до ста тридцати метров, долго шли на этой глубине, затем, обрубив линь и застопорив винты, опустились на двести сорок метров. Затаились в полном молчании на три часа и, не услышав ничего подозрительного, с облегчением взяли прежний курс.

Джефф Дарси потерял «Мурену». Он поверил уловкам «Скунса» и несколько часов следовал за ним. Компьютеры зависли из-за радиопомех, поэтому, не надеясь на них, шли за приманкой вслепую, доверяясь лишь акустикам. Когда кэп понял, что его провели, ярости не было предела. Собрал всех