Когда придет весна - Гарвуд Джулия. Страница 41

— Ну, кто из нас сейчас мрачный? — зарычал он как медведь.

Дэниел Райан сейчас и впрямь напоминал медведя: подбородок зарос жесткой щетиной, волосы растрепались, рубашка вылезла из брюк. Но все равно Грэйс он казался очень привлекательным.

Он хотел ее! Она не могла забыть о его волнующем признании и с удовольствием поговорила бы с ним об этом. Конечно, она не посмеет произнести ни слова, пока он в таком раздраженном состоянии. Она сочла за благо подождать, пока ему станет лучше, и потом разобраться, почему его слова потрясли ее и выбили из колеи.

Нет, сейчас неловко упоминать об этом…

— А что касается того, что я вчера сказал… — неожиданно начал Дэниел.

— Что именно?

— Ты знаешь, что… Я хочу тебя. Она сцепила руки на коленях.

— Ничего такого ты не имел в виду. Бред больного.

— Нет, именно это я имел в виду. Я сказал тебе правду.

— Неужели? — прошептала пораженная Грэйс. Видит Бог, она пыталась помочь ему вывернуться, но он не воспользовался ее помощью.

— Да, — сказал он. — Но я, конечно, ничего не собираюсь делать, так что не переживай.

Грэйс от удивления приоткрыла рот. Дэниел понял по ее виду, по загоревшемуся в глазах Грэйс пламени: он снова что-то ляпнул.

— Воспринимай это как комплимент, но не придавай слишком большое значение словам. Потому что я не собираюсь ничего делать, — все-таки повторил он.

— О, это был потрясающий комплимент! Ты заявил, что хочешь меня, и потом всю испачкал.

Дэниел расхохотался:

— Мне правда очень жаль, Грэйс.

— Иди и сунь свою голову в ведро.

— Я тебя разозлил. Никак не думал, что ты способна рассердиться. А ты можешь, верно? У вас крепкий характер под толстым слоем сахара, леди Уинтроп. Интересно, что бы подумал старина Найджел?

— Тебе обязательно надо меня злить?

— Ты все еще хочешь послать телеграмму с согласием выйти замуж за Найджела?

— Тебе обязательно надо меня злить? — снова задала свой вопрос Грэйс.

— А ты обязательно хочешь послать эту телеграмму?

— Будь добр, смени-ка тему разговора! — потребовала Грэйс.

— Охотно. Ты опять хочешь поговорить о погоде?

— Мы о ней еще не говорили. Но я уже не хочу. Я подумала о Джессике и Ребекке. Я очень надеялась увидеть их во время пересадки на поезд. Но ни той, ни другой не было.

— Коулу и Джессике нас не догнать. Они отстают на целый день пути. А Купер и Ребекка уехали вчера.

— Но мы же успели на поезд только потому, что ехали не в дилижансе, а верхом. Они могли не сесть на вчерашний поезд.

— Возможно, — сказал он. — Я тоже искал их, но безуспешно.

— Еще бы ты их нашел! Ты почти все время лежал у меня на коленях с закрытыми глазами.

— Не волнуйся о подруге, я уверен, с ней все нормально. Купер не даст ее в обиду. И даже развлечет.

— В самом деле?

— Да, — без тени сомнения заявил Дэниел. — Перестань волноваться. Я знаю Купера. Скорее всего в данный момент он учит ее играть в покер. Бьюсь об заклад, она прекрасно проводит время.

Глава 28

Ребекка была страшно раздражена. Внутри все клокотало, но на лице не отражалось и тени внутреннего волнения. Она решила, что сойдет с ума, если пробудет еще несколько минут наедине с маршалом Купером в маленьком купе. Своей галантностью и безраздельным вниманием он безумно раздражал ее. Он не давал ей скучать, делал все, чтобы приятно скоротать время.

Много часов подряд они играли в карты. Болтали, ели ленч, принесенный проводником, но потом ее охватила тоска и появилось желание побыть в одиночестве. В отчаянии Ребекка наконец придумала удобный повод отослать маршала Купера: она попросила его принести коричневый чемодан из багажного вагона — пожаловалась на головную боль и сказала, что если не выпьет лекарство, которое лежит в чемодане, ей станет совсем плохо, и тогда на следующей станции придется выйти из поезда и лечь в постель.

Ребекка чувствовала себя виноватой, солгав Куперу: ведь он ей искренне сочувствовал и беспокоился о ее здоровье.

— Мне надо было положить таблетки в маленькую сумочку, но я совсем забыла.

— Сильно болит? — Купер озабоченно качал головой.

— Невыносимо! — простонала она. — Если не унять боль сейчас, я проваляюсь в постели неделю. У меня всегда так.

Большей озабоченности и взволнованности, чем j проявил Купер, нельзя было вообразить. Он обещал ей очень быстро вернуться, велел запереть за ним дверь и никому не открывать.

Ребекка так и сделала, а потом встала посреди маленького купе и глубоко, с облегчением вздохнула. Наконец-то она одна! Надо хорошенько, без посторонних подумать о своем будущем, о планах. Одному Богу известно, сколько еще предстоит сделать, а времени так мало!

Она рассчитывала, что Купер будет отсутствовать минут пятнадцать, а может, и больше. Багажный вагон находился через три вагона. Кроме того, ему нужно время отыскать ее чемодан среди других вещей. Однако не прошло и минуты, как в дверь постучали.

— Что еще? — проворчала Ребекка, решив, что, наверное, маршал забыл ее о чем-то предупредить. Большим усилием воли она нацепила улыбку на лицо, отодвинула задвижку и выглянула в щелку.

Дверь, будто взрывом, отбросило к стене, потом вернуло на место. Ребекка не успела закричать, увидев черное сверкающее дуло пистолета, направленное прямо на нее.

Ребекка упала на полку, прижимая руки к груди и задыхаясь от страха.

— Что вы здесь делаете? — закричала она. Вместо ответа вооруженный человек ворвался в купе и ногой захлопнул за собой дверь. Он был в черном костюме и блестящих черных туфлях и ничуть не походил на убийцу.

— Вставай, сука! — прошипел он.

Она не двигалась, поэтому бандит схватил ее за руку, рывком дернул к себе и приставил пистолет к животу. Ребекка попыталась отступить назад, качая головой, умоляя взглядом не причинять ей боли, но он остался равнодушен к ее страху.

— Пожалуйста… — всхлипывала она. Но ее мольба лишь подогревала его.

— Так-так, сука, проси! Я хочу, чтобы ты меня просила.

Он разорвал ей платье до пояса и похотливо ухмыльнулся, когда она снова вскрикнула. Прежде чем Ребекка успела прикрыться, он больно стиснул ее грудь.

— Нет, не надо! — молила она.

Он отшвырнул оружие на скамейку, со смехом привлек еесебе, запустил пальцы в густые волосы и прижался влажным ртом к ее губам. Он кусал ее нижнюю губу страстно и грубо, пока не почувствовал вкус крови. Потом жадно слизнул красные капли языком.

Он целовал свою пленницу снова и снова, а она отчаянно сопротивлялась. Наконец отпустив Ребекку, он заглянул ей в глаза, взял ее ладонь и положил на вздувшиеся спереди брюки.

— Видишь, как я хочу тебя.

Она закрыла глаза и, сдаваясь, прислонилась к нему.

— Ты всегда меня хочешь, — прощебетала она. Он сжал ее еще сильнее и прикоснулся губами к маленькому красивому ушку. Она затрепетала и обняла его за шею.

— Ты испортил мне блузку. Ты слишком грубый.

— Ты же любишь, когда я грубый.

— Да, мне нравится, — прошептала она.

Он целовал ей шею, а она мурлыкала, как кошка.

— Нам не стоит… Маршал Купер скоро вернется. О Боже, как же хорошо! — Она отклонилась назад, чтобы видеть его глаза. — Ты получил мою телеграмму?

Он еще раз поцеловал ее, прежде чем ответить.

— Джонсон сейчас в Рокфорд-Фоллз, выжидает момент, чтобы убить обеих. Другие поехали в; Ред-Эрроу. Если Джонсон провалится, они убьют их, когда те выйдут из поезда. Ты уверена, что они едут именно туда?

— Уверена! — самодовольно заявила Ребекка.

— Ты выяснила, кто из них был в банке?

— Нет, — ответила она. — Обе испуганы, как мыши. И ни одна не доверяет мне. Жаль, они не сгорели в доме. — Ребекка вздохнула и взъерошила волосы у него на затылке. — Мне пришлось несладко.

— Не дуйся, — принялся уговаривать он. — Если у Джонсона не получится, ребята позаботятся о дамах в Ред-Эрроу.

— И тогда выйдет, что я одна-единственная свидетельница!