Хейтер (СИ) - "Extazyflame". Страница 35

А потом всё закончилось. Я села на дно душевой кабинки и с ужасающей ясностью поняла, что после произошедшего мне больше всего хочется исчезнуть и раствориться. Не кричать, не биться головой о стены, не царапать своё тело в попытке смыть мерзкие прикосновения. Просто уснуть и больше не просыпаться. Не вспоминать этого кошмара.

Рассудок всё ещё щадил меня, не позволяя осмыслить глубину произошедшего. Я понимала, что меня изнасиловали, перед этим опоив чем-то, но это было настолько ужасно, что я отказывалась произнести вслух. И сознание включило защитный механизм, не позволяя мыслям слиться воедино и уничтожить меня жестокой правдой тогда, когда я ещё к этому не готова.

Снова тошнота. Я поднесла душевую насадку к губам, глотая мерзкую хлорированную воду. Организм очищался, исторгая наркотик. В том, что это был именно он, я не сомневалась.

- Лена! Всё в порядке? Ты почему закрылась? Лена!

Видимо, я уже довольно долгое время находилась в ванной, да и звуки рвоты не мог перекрыть шум воды. Я не понимала, откуда взялись силы ответить:

- Я... я отравилась чем-то... дай что-нибудь...

Непонятно, сколько времени прошло, прежде чем я закуталась в халат и вышла. Слабость всё еще ощущалась, но, по крайней мере, больше не тошнило. Мама протянула мне стакан воды. Я не позволила ей всыпать в него пакетик «Атоксила». Вырвала из рук, и, разорвав упаковку, высыпала себе на язык, глотая мерзкий песок. Только после этого запила.

- Тебе точно нечего мне рассказать?

Я покачала головой.

- Нет. Мне просто надо выспаться.

Я ждала, пока она уйдёт и закроет за собой дверь. Слабость сделала своё дело - глаза закрывались, веки тяжелели. Я почти погрузилась в дрёму, когда в истерзанное сознание вторгся звук, похожий на перезвон монет. Так звучало уведомление от банка.

Борясь с головокружением, я подошла к ноутбуку и открыла окно извещения.

Вся сумма, похищенная с моего электронного счета, вернулась на банковский счет. Я вновь видела ту самую цифру, что не так давно у меня безжалостно отняли. Desperado сдержал свое обещание.

А я сползла на пол и, закрыв лицо руками, расплакалась. Никакие деньги не стоили того, что со мной несколько часов назад сделали.

...Я наивно полагала, что хуже этого уже ничего быть не может.

Сон сморил меня прямо на полу, зарёванную, опустошенную, проклинающую свою беспечность. Лишь под утро я перебралась в постель. К счастью, это была суббота - иначе на пары я бы так и не попала.

Проснулась довольно поздно. Голова буквально раскалывалась, во рту пересохло. Я обнаружила на столике записку от мамы, которая уехала в студию, графин с водой и таблетку от похмелья. Увы, если бы всё было так просто! Это была единственная отстранённая мысль перед тем, как на меня обрушилась шокирующая реальность.

Я буквально оцепенела. Сидела и смотрела перед собой, холодея от ужаса. Сознание, видимо, решило, что теперь я справлюсь с потрясением.

Я сдвинула лямку ночнушки. Следы пальцев никуда не делись. Это мне не приснилось. А затем рассудок начал медленно исчезать, озаряясь, словно вспышками, вполне логичными мыслями...

«Почему я смыла улики? Зачем напилась сорбентов, теперь вряд ли следы наркоты найдут в моей крови? Что делать? Звонить в полицию? Писать заявление? Но это же огласка... узнают все... а я половину не помню... что же делать?»

От мысли, что придется идти в полицию, мне стало ещё хуже. Я была почти уверена в том, что осудят меня. Что эта информация станет достоянием общественности и моих фолловеров. Напившись воды, я достала телефон. Он оказался отключен. Но я никогда не отключаю. Максимум, ставлю режим полёта или беззвучный. С замиранием сердца включила, содрогнувшись от мысли, кто это сделал, с какой целью, и что успел там увидеть.

Сорок пять пропущенных от Кости. Десять от Иры. Три от матери. И два от Desperado. Сердце сделало мёртвую петлю и рухнуло к ногам. Я ещё окончательно не пришла в себя, как раздался звонок. Выронила телефон, испугавшись громкого звука. Костя. Боже, что ему сказать? Что я натворила?

- Лена! Чёрт, что можно думать? Ты где была? Что с телефоном? Почему ты меня послала вчера? Напилась? Твоя мама сказала, ты на ногах не держалась...

Столько вопросов... я не успевала уловить их смысл. Да и что я могла ему сказать? Правду о том, что со мной произошло? Да я скорее проглочу собственный язык.

- Я... да, траванулась чем-то. Ты где?

Боже, если он сейчас едет ко мне или уже стоит под дверью, я просто не вынесу. Пожалуйста, пусть он будет далеко...

- Я за городом с родителями. Предки решили устроить семейный уик-энд. Если тебе хреново, я могу приехать.

К счастью, в его голосе не было особого рвения это сделать. И впервые это меня обрадовало.

- Нет... ну, я не хочу, чтобы ты придерживал мои волосы, когда меня тошнит. И вообще, видел такую...

С отметинами губ и пальцев мерзкого насильника. С отчаянием затравленного зверя в глазах. Осквернённую чужими руками, отравленную синтетической дрянью...

- Ты это, осторожнее там. Если что, прекращай стесняться. Мы всё еще вместе, и мой долг заботиться о тебе. Зайди на канал. Там твои почитатели так раскатали пару хейтеров, что те заткнулись. А просмотры удвоились за последние сутки. Может, хоть это тебя возродит к жизни.

Меня возродит к жизни, если мой насильник понесёт наказание. Если его бросят за решётку, где сокамерники по-своему расправятся с подобным отребьем. Но для этого мне надо идти в полицию, а я боюсь того, через что там заставят пройти. Анализы, экспертиза, насмешки...и огласка...

Теперь я понимала жертв насилия. Понимала, почему большинство из них молчит. Потому что глас закона становится очередным кругом ада для них. Общество настроено узколобо. Изнасиловали? Спровоцировала. Была вызывающе одета. Сама этого подсознательно хотела. Довела насильника.

- Я буду дома. Посплю и... пройдёт. Спасибо, что позвонил.

- Да я с вечера тебя вызваниваю. Твоя эсэмэска с пожеланием сдохнуть и не звонить мало похожа на валентинку.

- Я не писала... наверное, я отвечала хейтеру, а отправила не туда... прости...

- Я так и понял. Ладно, отец зовёт. Ты держись и звони, если что.

Я без сил опустилась на подушки. Меня трясло. И кроме этого, в душу закралось предчувствие чего-то ужасного. Я ещё не могла понять, чего именно. Одно знала точно: в полицию я не пойду под страхом смерти. Я не вынесу осуждения.

Открыла поисковик и дрожащими пальцам вбила:

«Меня изнасиловали, предварительно что-то подсыпав. Что делать?»

Не знаю, чего я ожидала. После шквала советов «иди в полицию», «возьми нож и отрежь ему яйца», «сама виновата», «понять и простить» я почувствовала себя ещё хуже. Никто не мог дать мне дельного совета ни на одном из форумов. Жертв кошмара осуждали, над ними насмехались и оскорбляли. Немногочисленные советы наказать и обратиться в центр поддержки жертв насилия тонули в словесном шлаке. Везде были свои хейтеры и тролли. Даже здесь, где девочки буквально вскрывали себе вены от отчаяния.

С трудом я заставила себя поесть. Тошнота улеглась, но я ощущала себя разбитой. Перезвонила маме, уверив в том, что мне уже лучше. Физически действительно было не так ужасно, как вчера. Но вот морально...

Не спасал ни один из способов отвлечься. Мое счастье, что я не помнила почти ничего из того, как именно это происходило. Иначе бы мой рассудок точно не выдержал. Не радовали даже быстро растущие просмотры и комментарии. Я ощущала себя осквернённой, грязной, недостойной мира успешных и популярных людей. Слёзы капали на клавиатуру, а бессилие и отчаяние понемногу охватывали всё мое тело.

Ближе к вечеру раздался звонок в дверь. А мне впервые было страшно открывать. Казалось, что Desperado вернулся завершить начатое. Я не чувствовала себя в безопасности даже в своём доме.

Это оказался курьер, доставивший большой букет белых роз с тиснёной карточкой, где переливались буквы изысканного шрифта: «Поправляйся, крошка. Костя». Еще вчера, до шокирующего происшествия, я бы взлетела на седьмое небо от подобного великолепия. Расставляла белоснежные цветы в вазе, и казалось, будто от моих прикосновений лепестки почернеют и свернутся в трубочку - чувство истасканности, позора и презрения к самой себе с каждым часом становилось всё сильнее.