Зеркало отчаяния (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна. Страница 45

Наверное, по местным меркам, это были изысканные ухаживания. Мария-Элена должна была растаять, восхититься, и без звука отдать прекрасному принцу свое сердце и состояние.

На Матильду это не действовало никак.

Вообще никак.

От фасоли она отказалась, шепнув дядюшке по большому секрету, что живот пучит, от пирога тоже, поела немного жареного мяса, пометив себе на будущее научить местных готовить шашлыки, в качестве гарнира помучила тушеные овощи, придирчиво выбирая морковку и откидывая в сторону капусту, горох и репу, съела яблоко - и подумала, что в монастыре и того иногда не давали.

Сыта по горло, да-с...

Завладеть девичьей рукой и романтично ее поглаживать тоже не получалось. После того, как громко и отчетливо было заявлено: 'Дядюшка, я сюда кушать пришла, а не за ручки держаться', Лоран приутих.

А уж накормить...

Вы считаете, я не умею пользоваться столовыми приборами?

Лоран, не ожидавший такой прыти, невольно стушевался, а Матильда показала в сторону его тарелки.

- Дядюшка, я кушаю сама с раннего детства. И обслуживать меня не надо. Поухаживайте за мамусей,  а то она сидит,  такая печальная. У меня сердце кровью обливается на нее глядеть...

- Я потеряла мужа, - напомнила Лорена,  делая скорбную мину.

- Да. И я потеряла отца, - охотно согласилась Матильда. - Давайте завтра пойдем и помолимся за его душу...

- Ты так легко об этом говоришь! - возмутилась Силанта.

Матильда только фыркнула.

Легко,  как конфетку у младенца отнять. И так же правильно - нечего детям всякую гадость давать.

- Силли,  хочу тебе напомнить, что наша мамуся послала за мной слишком поздно. Мой отец умирал,  а я не могла быть рядом с ним,  держать его за руку,  утешать его... я была в дороге. Ах,  если бы мамуся вызвала меня на месяц-два пораньше,  подумав о наших с отцом чувствах! Если бы она понимала,  как мы страдали в разлуке все эти годы!

Пафоса в голосе Матильды было столько,  что слуга, который снимал нагар со свечей,  едва не упал навзничь. От переживаний.

А девушка поднялась из-за стола и  махнула рукой.

- Сидите,  кушайте. Я пойду, поплачу... Ах отец,  отец мой,  какое горе....

Впрочем,  вышла она хоть и быстро,  но с достоинством.

Дверь захлопнулась,  едва не прищемив Шадолю нос.

Лоран переглянулся с Лореной. Сестра тоже поднялась из-за стола.

- И как тебе эта... мышшшшка,  братик?

Мужчина откинулся на стуле.

Да,  такого он не ожидал. Но...

- Восхитительна! Сестричка,  она просто великолепна! Кажется,  я влюбился!

Лорена взвыла - и выбежала из столовой. Лоран потянулся под взглядом оторопевшей Силанты,  подмигнул племяннице. И та не выдержала.

- Дядя, вы это всерьез?

- Не знаю. Но согласись - она великолепна?

Силанта взвыла  - и последовала за матерью.

***

Шадоль так и не явился.

Мария-Элена прождала его полчаса, потом махнула рукой и легла спать, пообещав себе посчитаться завтра с дворецким.

Нарочно он там, нечаянно, подлизывается к Лорене, не принимает Малену всерьез...

Выяснять не будем.

Будем бить. И может, даже ногами.

Сам напросился.

Матильда Домашкина.

 - Как тебе этот милый серпентарий?

 - Мотя, если бы не ты! Я бы там с ума сошла!

Матильда, которая как раз накладывала серую тушь на ресницы, фыркнула. Ресницы-то у нее были длинные, но светлые, и если не подкрасить, их было и не разглядеть. Некрасиво.

Матильде это было безразлично, но Мария-Элена очень просила. Антон же...

Хотя на шефа пожаловаться было нельзя. По отношению к девушке он не проявлял ничего. Чисто рабочие отношения...

Матильда была рада. Глазами она не стреляла, призывно не улыбалась, коленки и ключицы не открывала. Можно найти, с кем переспать, но ты найди хорошую работу, если на рынке таких как ты - вагон.

- Надо бы нам с тобой стационарно ресницы и брови окрасить, сходить.

Малена пожала плечами.

Все, что могло сделать Матильду привлекательнее в глазах Антона Великолепного, горячо одобрялось герцогессой.

 - Давай сходим. Это дорого?

 - Вряд ли... ладно, зарплату получим - и пойдем.

Основной принцип бабушки Майи был прост. Не надо тратить больше, чем ты зарабатываешь. То есть - никаких одалживаний, кредитов и кредиток. Очень порочный путь...

Не можешь накопить - не лезь в кабалу. Исключение составляли только ипотеки. Лучше ведь платить за свое, чем за чужое?

С тем девушка и отправилась на работу.

- Смотри-ка, мы не первые...

- Он здесь?

Антон был уже на месте.

Стоило отдать шефу должное, приходил он первым, а уходил иногда последним. Знал несколько языков, свободно говорил по-английски и по-немецки, с грехом пополам мог объясниться на испанском и итальянском. Выискивал новые маршруты, заключал договора, находил партнеров, сам искал клиентов, предлагал даже корпоративные тарифы для групп путешественников...

В этом Матильда смело ставила ему плюс.

Но и от разгильдяя там было немало.

Антон мог по шесть часов висеть на телефоне, договариваясь с руководством отеля и утрясая все, вплоть до мелочей, а мог и сутки резаться в какую-то непонятную игрушку. Или слушать музыку. Или...

Увлечений у него было много. Но главное - девушки.

Та же Лера пыталась атаковать его через два дня на третий, но Антон стойко держал оборону. А Матильде было строго приказано не закрывать дверь кабинета, если Лера приходит с любыми вопросами. От личных до деловых...

Но с работой рыжая справлялась, ничего не скажешь.

Невзирая на провокационную блузку и юбку, которая обтягивала все выпуклости и впадины, она виртуозно находила общий язык с клиентами. Особенно с мужчинами. Или это - благодаря одежде?

Конфликты утихали сами собой, особенно если скандалить и жаловаться приходили мужчины. Если ругались женщины - тут в дело вступала Нина.

Женя просто работала.

Достаточно средне, без огонька, но исполнителем она была очень дотошным и скрупулезным... к Матильде, как и предполагала девушка, она стала относиться ровно. Стоило только понять, что Мотя работает, а не соблазняет Антона - и Женя перевела дух.

Вот и в этот раз Антон пришел на работу раньше всех.

Оп-па?

Мотя прислушалась.

Из-за запертых дверей кабинета доносились недвусмысленные звуки. Может, конечно, там ковер выбивали, постанывая от натуги при каждом взмахе выбивалки, а может - и не ковер.

 - Мотя?

 - Нет уж. Специально не удеру. Любуйся!

Малена скисла. Ну да, герой девичьих грез - создание эфемерное, не пьет, не ест и в туалет не ходит. И уж точно не трахается неясно с кем в собственном кабинете.

 - А если это... порнофильм?

 - Сомневаюсь.

Малена тоже сомневалась.

Матильда включила кофеварку и принялась готовить животворящий напиток. Запах поплыл по приемной...

Охи-вздохи в кабинете подошли к кульминации, и минут через десять выглянул растрепанный Антон.

- Малена? Утро доброе...

- Доброе, - улыбнулась Мотя.

- Кофе нам сделай, пожалуйста. Мне как обычно, а Юле... тебе что?

- Ристретто, - проворковал голосок из кабинета.

- И ристретто.

Если неизвестная Юля думала смутить Матильду, то сильно просчиталась. Чашки для ристретто также были в наличии, да и рецепт Мотя знала.

Ровно через десять минут она вошла в кабинет шефа, с двумя чашками на подносе, печеньем в вазочке и стаканом холодной воды для любительницы итальянских рецептов.

Юля обнаружилась на диване.

 - Крыса! - прошипела Малена со всей страстью влюбленной девушки.

Матильда же мило улыбнулась брюнетке.

Да, Юля оказалась невысокой брюнеткой из разряда кожа-кости-молочные железы, сильно накрашенной и достаточно симпатичной. Чуть вульгарной, на взгляд Моти, но яркой и запоминающейся.

Симпатичное личико с чуточку длинноватым носиком, большие темные глаза, широкие брови, черные волосы до середины спины, яркие губы... Матильда на ее фоне выглядела бледной офисной молью. Юля это также поняла, потому что смерила девушку насмешливым взглядом.