Рискованная игра - Гарвуд Джулия. Страница 34

– Действительно смешно.

– Наверное, ты смотришь «Семью Симпсонов» [14], верно?

– Не пропускаю ни одной серии.

– Я тоже, – призналась Лорен. – Но проделки с табличкой ужасно бесят аббата. Мол, непочтение, святотатство и тому подобное. Мы сначала заедем домой или отправимся к озеру, на встречу с Джулэом Уэссоном? Томми сказал, что командный пункт – как раз в коттедже аббата.

– Сначала к Уэссону. Поворот на Оук-стрит, верно?

– Да. Налево – к моему дому, направо – к озеру.

Впереди маячил двойной шпиль Эссампшн-Эбби. Сооружение в готическом стиле было воздвигнуто на вершине холма, нависавшего над чистеньким городком. Мрачную громаду массивного каменного строения несколько оживляли яркие витражи и живописная дорожка, ведущая к дверям.

Ник сбавил скорость, проезжая мимо каменной ограды из кованого железа, окружавшей аббатство. Повсюду росли исполинские дубы, охранявшие дом Господа, словно верные стражи.

– Похоже на собор, – заметил Ник так тихо, словно Они уже оказались в церкви.

– Реставрация ведется довольно давно. Весь город собирал деньги на восстановление аббатства, – пояснила Лорен. – Но мастера почти закончили: во всяком случае, основное здание. Часовня еще не готова. В это время года сады просто изумительны.

– А что было сначала, курица или яйцо? Лорен поняла, о чем он спрашивает.

– Эссампшн-Эбби было основано бельгийским монашеским орденом задолго до того, как возник город. Население здесь крайне разношерстное. После второй мировой войны начался приток иммигрантов.

– Но что им нужно было в Богом забытом местечке?

– Разве Томми ничего не рассказывал об истории города?

– Никогда.

– Иммигранты приехали вслед за отцом Генри ван Керком. Он умер в прошлом году. Жаль, что я так и не узнала его. Невероятный человек! Во время войны помог многим семьям покинуть Германию, но нацисты схватили его и долго пытали. После освобождения он уехал в Америку, и отцы церкви послали его сюда, отдохнуть и подлечиться. Многие из тех, кому он помог, потеряли все и отправились сюда, чтобы жить рядом со своим духовным пастырем. Здесь они нашли свою судьбу и дом.

После смерти отца ван Керка аббат нашел его дневники и, посчитав, что они послужат прихожанам утешением и поучением, решил перевести их на английский. Правда, сейчас все заняты подготовкой к празднику, но как только все закончится, я сама переведу текст и сохраню в компьютере.

– Отец ван Керк похоронен здесь?

– Да, на кладбище рядом с аббатством. Там тоже растут великолепные дубы, куда толще, чем ты видел у аббатства.

– Поэтому место и называется Холи-Оукс, верно?

– Да. Священные дубы защищают ту землю, где спят ангелы.

– Где спят ангелы… – задумчиво протянул Ник. – Мне это нравится.

– А город? Правда, милый?

Белые, обшитые вагонкой дома выстроились вдоль мощенных брусчаткой тротуаров. Уличные фонари походили на старомодные, газовые, хотя Ник понимал, что они электрические. Прекрасный штрих, придающий городу еще больше очарования.

– Холи-Оукс напоминает города в Новой Англии. Такая же атмосфера. Твой дом огорожен палисадником?

– Нет. Соседский.

Ник повернул вправо и поехал по другой, обсаженной деревьями улице. Густые ветви переплетались, образуя зеленый полог.

– Чувствую себя так, словно попал в прошлое. Все время ожидаю, что откуда-то выйдет охотник с беличьими шкурками, свисающими с пояса.

– Он живет всего в двух кварталах, – пошутила девушка.

По мере приближения к озеру дома становились скромнее. Выстроенные во второй половине века, они выглядели более современными, но, как и их старшие собратья, были тщательно ухожены: очевидно, владельцы гордились своими жилищами и городом.

Они миновали заброшенное бейсбольное поле и продолжали путь на запад, мимо автозаправочной станции. Потом въехали в грубые деревянные ворота и оказались в парке.

– Весной и осенью тут полно студентов колледжа. Летом здесь раздолье для старшеклассников – сообщила Лорен.

Ник опустил стекло. В машину проник запах свежей земли, гниющих сосновых игл и березовых листьев. Они оказались на развилке. Впереди синело озеро. Тени от высоких деревьев играли на поверхности, покрытой мелкой рябью.

Коттедж стоял в густых зарослях. Ник свернул на усыпанную гравием подъездную аллею и остановил машину.

– Непохоже, что здесь кто-то живет, – заметила Лорен как раз в тот момент, когда дверь открылась. Сквозь решетку она разглядела мужчину в очках с толстыми стеклами в черной оправе.

Ник заставил ее сидеть в машине, пока он не откроет дверцу. Его глаза все время блуждали, изучая окружающую местность. Почти не обращая внимания на Лорен, он протянул руку.

– Это Джулз Уэссон? – прошептала Лорен.

– Нет, Мэтт Файнберг. Наш электронный гений и золотой парень. Он тебе понравится.

Тот, о котором шла речь, дождался, пока они не поднимутся на крыльцо, и только потом отворил решетку и отступил. Ничем не примечательная внешность, средний рост, карие глаза, каштановые волосы. И скобки на зубах! Зато улыбка чудесная, искренняя и добрая. Он держал охапку проводов, но тут же бросил их на столик в прихожей, чтобы пожать им руки.

– Вы знаете, что мы с Фарли обнаружили в вашем доме? – робко поинтересовался он, когда они познакомились.

– Да. Камеру.

– Верно. Только мы вошли, как ваша соседка вызвала шерифа. – И он со смехом во всех красочных подробностях расписал ей визит Ллойда. – Кстати, Ник, – добавил он, – как только Ситон установит вторую телефонную линию, все будет готово. Он вот-вот закончит.

– Сколько здесь агентов?

Перед тем как ответить, Файнберг поспешно глянул в сторону балкона.

– Уэссон ни с кем не делится информацией. Честное слово, понятия не имею, кто сейчас здесь и сколько народа еще приедет.

– Где Уэссон?

– В спальне, разбирается с бумагами. Прекрасное местечко, верно? При иных обстоятельствах я бы не отказался провести здесь недельку-другую. Озеро напоминает мне Уолден-Пондю.

Ник кивнул:

– Тебе следует купить именно этот коттедж, Лорен!

Он прав. Освещение здесь изумительное. В высоких окнах отражается голубизна воды. Гостиная и столовая объединены в большой прямоугольник. Атмосфера патриархальная, но очень уютная. Правда, сейчас здесь царил беспорядок. Повсюду разбросаны коробки из-под компьютеров, расставлено оборудование. Обеденный стол отодвинут к стене, на нем возвышаются два компьютера, похоже, не подключенных.

Услышав скрип двери, Лорен обернулась. В комнате появился Джулз Уэссон с мобильным телефоном. Под мышкой он нес стопку бумаг.

Уэссон оказался высоким, тощим, лысеющим мужчиной с пронизывающим взглядом. Однако он почти не обратил внимания на вновь прибывших и, даже не кивнув, продолжал телефонный разговор. Лорен молча наблюдала, как он подходит к столу и складывает документы. Но тут ее вновь отвлек Файнберг, протянувший золотые часы, старомодные, с безразмерным браслетом.

– Наденьте и не снимайте даже в душе. Внутри маячок, и каждое ваше движение будет передаваться на тот экран, что позади меня. Мы хотим знать, где вы, в любое время суток.

Лорен сняла свои часы и натянула новые. Она оставила сумочку в машине, поэтому протянула часы Нику, который спрятал их в карман.

Уэссон отключился, сухо кивнул Лорен и, не тратя время на любезности, коротко объявил:

– Все готово. Но я терпеть не могу сюрпризов. Не покидайте Холи-Оукс без моего разрешения. Понятно?

– Да, – так же сдержанно ответила она.

Уэссон наконец соизволил обратиться к Нику. Всем своим поведением он словно давал знать Нику и Лорен, кто здесь главный. Даже в этой критической ситуации продолжает интриговать. Ну что за бред! Недаром Уэссон считает его конкурентом, и ничто не может убедить его, что Ник вовсе не желает попасть наверх любой ценой.

Ник терпеть не мог Уэссона, но раз уж обстоятельства свели их вместе, придется работать бок о бок. Самомнение Уэссона раздуто до размеров штата Айова, но, пока это не мешает ходу операции, Ник готов терпеть.