Искаженное время (СИ) - "Deacon". Страница 74
- Что за странная форма! У меня в голове возникают неверные ассоциации, наемник.
- Вы с такой уверенностью продолжаете называть нас наёмниками, что уже невольно хочется согласиться, - неожиданно произнес Ларсен. – Моё имя – Ингемар!
С этими словами он протянул девушке руку, и та бросила вопросительный взгляд на Алексея. Солдат усмехнулся, мол, решай сама, как на такое реагировать.
- Оксана! – ответила она, пожимая капитану ладонь. – Вы так и пойдете? В таком виде? Если бы у роботов было чувство юмора, они бы, определенно, отвлеклись на вас, но, так как ни они, ни «костяные» не относятся к весельчакам, я бы предложила вам переодеться.
- И вы поможете мне выбрать костюм? Как думаете, какой цвет лучше всего подходит блондинам?
Наглость Ингемара несколько ошарашила Оксану, но она невольно улыбнулась.
- У нас тут один цвет, если вы, конечно, не страдаете нарциссизмом. А так, на вылазки у нас вынаряживается только Призрак. Особенно весело это выглядит потому, что его никогда никто не замечает.
- Однако, у парня комплексы, - подхватил один из солдат, и остальные рассмеялись.
- Скажите мне свои размеры, и я принесу вам одежду и обувь, - продолжила Оксана, но, чувствуя на себе презрительный взгляд брюнетки, не удержалась от подколки. – Кстати, «графиня», у тебя – стильная кличка. Надеюсь, ты будешь вести себя хорошо, и с тобой не случится того, что произошло с «маркизой». Толковая была наемница, жаль, играла не на той стороне.
Девушка весело улыбнулась, наблюдая, как хмурится брюнетка.
- Клички у разбойников и собак, а это мой титул! – резко ответила Лилит, и Оксана вновь удивленно посмотрела на Алексея.
- «Золотые» вернули монархию? – чуть тише спросила она, но Ермаков явно такой информацией не обладал. Затем Оксана перевела взгляд на хрупкую светловолосую девушку, которая все это время хранила молчание.
- Лёш, ее оставляют тут, да? Может, отвести ее на кухню, пусть поест?
- Нет, Барон сказал, что она идет с нами.
- С нами? – не поверила девушка. – Вы что, с ума сошли? Она же моментально погибнет!
- Пусть вас не обманывает моя внешность так, как обманывала меня, - внезапно ответила Мириа. – Вы не знаете, на что я способна. Никто из вас!
Лилит и Ингемар недоверчиво посмотрели на англичанку. Еще ни разу в жизни она не разговаривала так уверенно, и ее спутники с трудом узнавали в Мирии прежнюю тихую девушку.
- Я могу попрощаться с мистером Хартом, прежде чем мы отправимся наверх? – продолжила англичанка. Графиня и Ингемар вопросительно переглянулись. Теперь они окончательно усомнились, что перед ними находится Мириа. Но при этом Тануэн в ней тоже не чувствовалось.
«С нами творится что-то странное!» - думала графиня. Она не понимала ни своих мыслей, ни поведения своих спутников. На какую-то секунду девушка почувствовала себя марионеткой, которая делает, думает и чувствует то, что велит ей кукловод.
- Если хочешь убить его за молчание, то сделай это лучше по возвращению, голубка. Может, за время пребывания на поверхности, твоя жажда крови хоть частично уталится, - ответила она Мирии, однако Алексей не воспротивился просьбе англичанки.
- Если желаете, Оксана проведет вас к нему. Но мне кажется, он никого не хочет видеть. Я бы на его месте не хотел.
Тем временем Призрак сопроводил Рейвена к Дмитрию. От маленькой подсобки, где раньше отдыхали ремонтники, им пришлось идти около пятнадцати минут по рельсам, в кромешной темноте. Однако ни Харт, ни его спутник не испытывали от этого дискомформа. Глаза обоих изменили цвет, и полицейский моментально избавился от вопроса, как этот прыткий ублюдок заживляет раны.
- Мне всегда казалось, что я один такой, - произнес Рейвен. – Всю свою жизнь искал себе подобных, а нашел... тебя.
В голосе полицейского послышалась досада, отчего Призрак усмехнулся.
- Когда-то у меня были идентичные мысли, но сейчас полукровки мне встречаются чуть ли не на каждом шагу. Мы сейчас очень востребованы, знаешь ли... В чем твоя фишка?
Харт нахмурился, услышав столь прямой вопрос. Он не собирался откровенничать с этим типом, но, на удивление, послушно шел за ним, даже не пытаясь воспротивиться.
- Это я к тому, что мне интересно, каким образом вы перемещаетесь? - пояснил
Эрик. - Телепорта нет в пределах Петербурга, а вы грохнулись прямо с потолка, точно сбитая люстра.
- Именно этим вопросом я задаюсь уже неделю.
- Вполне возможно, что вам что-то вживили в лабораториях, а вы даже об этом не знаете. Американские ученые очень старались попасть в «золотой миллиард», поэтому работали, не покладая рук. Можно просканировать вас, интереса ради... А что происходит во время перемещения?
- Почему это тебя так интересует? – спросил Рейвен, не испытывая особой расположенности к собеседнику.
- Обычное любопытство.
Харт усмехнулся, однако вновь предпочел не отвечать.
Тоннель заворачивал, и вскоре Рейвен различил впереди тусклый свет. До них донеслись голоса, и спустя несколько минут полицейский и его сопровождающий вошли в «Город». «Городом» называлась большая станция метро, настолько необычная по своей красоте, что Харт удивился.
Ему всегда казалось, что подземка в первую очередь должна было быть функциональной, но Петербург, видимо, стремился поражать гостей не только на поверхности, но и под землей. Цоколь, облицованный красным мрамором, изящные карнизы, а также свод центрального зала, пересеченный белыми лепными арками, не могли не привлечь внимания.
«Площадь Восстания» - прочитал Харт название на стене. В эту минуту ему даже понравилось, что он понимает непривычные русские буквы.
Почти вся территория станции была занята военными палатками, в которых ютились люди. Это место напоминало хорошо вооруженный лагерь беженцев, где между солдат бегали маленькие дети. Заметив чужака, жители настороженно провожали его взглядом.
- Дмитрий тоже здесь? – спросил Рейвен, несколько удивленный тем, что ему позволили увидеть лагерь.
- Нет, - последовал краткий ответ. Эрик остановился и бросил взгляд на часы.
- Отлично, и чего мы ждем?
- А чего еще ждут в метро, если не поезд?
В тот же миг Рейвен услышал стук колес о рельсы и пронзительный гудок.
- Считая меня наемником, ты показываешь мне ваше расположение? – усмехнулся полицейский.
- Почему ты так уверен, что сможешь воспользоваться полученной информацией? Запрыгивай...
Поезд уносил их по красной линии, и на каждой последующей станции Рейвен мог видеть идентичные лагеря. Нельзя было смотреть без сочувствия на измученных войной людей и одновременно не восхищаться их стойкостью. Они по-прежнему смеялись, влюблялись, верили в будущее и обнимали своих детей.
«А ведь когда-то самой популярной трагедией у ребенка было отсутствие последнего айфона...», - подумал полицейский. «Родители даже отправляли их к психологам».
Однако, когда психологом является война, ценности в корне меняются.
Эрик и Рейвен покинули поезд на станции «Автово». Здесь полицейский вновь начал оглядываться по сторонам, удивляясь уже не сколько лагерю, сколько здешней архитектуре.
- Хочешь сфотографироваться, турист? – усмехнулся Эрик, довольный реакцией американца. Фостер, хоть и не был русским, но ему нравилось наблюдать за тем, как Харт вертит головой, рассматривая колонны, облицованные мрамором и декоративными плитами из литого стекла.
- Пожалуй, куплю открытку, - отозвался Рейвена, заметив приближающегося к ним Дмитрия. Мужчина встретил их тепло, точно близких друзей, которые наконец пожаловали в гости. И почему-то при виде Барона полицейский почему-то почувствовал радость и даже невольно улыбнулся ему.
- Пока останешься со мной и Эриком, - произнес Дмитрий. - Если чего-то захочешь, говори. Ты – наш гость, а не пленник.
- Хорошо, - без лишних вопросов согласился Харт. Он не узнавал себя, но почему-то спорить с Бароном у него даже в мыслях не было. Рейвен больше не задумывался над тем, что его спутники будут рисковать жизнью, пока он будет отсиживаться здесь. – Я могу вам чем-то помочь?