Голуби — стражи ада (СИ) - Линтейг Алиса "Silent Song". Страница 16

Медленно потянувшись, осмотрев комнату затуманенным взглядом, я встала и, охваченная смутной тревогой, первым делом подбежала к окну. Ничего не изменилось. Голубей по-прежнему не было. И даже людей, по причине раннего часа, оказалось немного.

На цыпочках прокралась в гостиную, стараясь не наделать лишнего шума, чтобы ненароком не разбудить спящих.

Аня, уже проснувшаяся, сидела на пресловутом бежевом диване и, опершись локтем о подушку, рассматривала себя в небольшом миниатюрном зеркальце, украшенном резной белой рамой. Её голубые глаза, заинтересованно изучавшие отражение, по-прежнему выражали спокойствие, на пухловатых губах играла чуть заметная улыбка. Она пропустила сквозь пальцы тонкую светло-рыжую прядь и, подняв взгляд, пожелала доброго утра.

Рассеянно поприветствовав хозяйку, я мимолётно глянула в окно, но опять же ничего не обнаружила. Нужно было обследовать улицы, уделяя особое внимание «голубиным» районам, иначе мой план попросту не имел смысла. Вот только где в городе С скапливалась особо много пернатых, пока что оставалось загадкой, узнавать ответ на которую у Ани, наверное, осведомлённой, почему-то ничуть не хотелось.

Наспех собравшись, я вышла на улицу. В нос тут же ударил вязкий цветочный аромат, разносившийся по укромным закуточкам. Какая-то женщина, одетая в мешковатый синий костюм, возилась с красующимися на клумбах растениями, нахваливая их за стремительное развитие. Воробьи, стайкой скопившиеся вокруг отцветшего куста черемухи, целенаправленно выискивали еду, которой теперь, пожалуй, им обещало достаться гораздо больше обыкновенного: голубей-то след простыл.

Лохматая рыжая собачонка, отпущенная с поводка заботливым хозяином, виляя хвостом, подбежала к клумбе и, бодро залаяв, спугнула нахохлившихся птичек. Меня, почему-то представившую на месте пернатых малышей голубей, слегка передернуло.

Внимательно осматривая каждый уголок, принюхиваясь к запахам, витавшим на городских улицах, и, конечно, улавливая звуки, я добралась до четырёхэтажного торгового центра с зелёными панельными стенами и гладкой крышей. Магазины ещё не открылись, а потому людей, минующих территорию заведения, оказалось немного — только угрюмые прохожие, с равнодушным выражением лица бежавшие на работу.

Взгляд скользнул на небольшую выровненную площадку, изрисованную нелепыми меловыми картинками. Насколько я помнила, в момент моего прошлого посещения С, сосредоточенного на шопинге, там сновали наглые голуби, пощёлкивавшие по асфальту своими кривыми клювами. Сейчас же — ничего, даже никаких следов их присутствия, что, конечно, уже выходило за рамки всяких подозрений.

Следующим пунктом моего странного исследования стала автобусная остановка, такая же сомнительная; потом, когда я нырнула в первую попавшуюся маршрутку, — ещё и ещё одна. Город проносился за грязным окном, мелькая однообразным переплетением улиц, полных различных пешеходов. Но ни одного голубя на пути не попадалось, как бы внимательно я их ни высматривала.

Только на одной остановке, на которой что-то с апатичным видом наигрывал уличный музыкант, мне бросились в глаза перья. Голубиные перья, хаотично рассыпанные по изрытому асфальту.

Заметив их, я, охваченная смутной тревогой, резко подступившей к горлу, буквально соскочила с места и, растолкав людей, выпрыгнула из транспорта. На меня посмотрели, как на дуру, но это уже не имело значения: перья волновали гораздо больше, нежели пассажиры маршрутки, дальше понёсшейся по серой дороге.

В носу неприятно защекотало от пыли, отчего я невольно поморщилась. Музыкант, продолжавший перебирать пальцами гитарные струны, окинул меня просящим взглядом, словно выискивая в моих карманах желанные монеты. Уловив его намёк, я поспешно отвернулась и, наплевав на все, дрожащими руками подняла с земли перья. Голубиный подарок мягко лёг на ладонь, неприятно защекотав кожу. Некоторое время я тщательно рассматривала каждую его часть, но, как ни странно, ничего подозрительного не обнаружила, словно птички, разгуливавшие здесь, являли собой нечто вполне обычное, совершенно не связанное с жуткими пылающими тварями. Интересно.

Закинув перо в карман куртки, я двинулась вдоль асфальтированной дороги, ведшей к невзрачным низким зданиям, внимательно высматривая признаки пребывания около них местных голубей.

Но все оказалось бесполезным, и единственным, что я получила, кроме пера, были ноющие от долгой ходьбы ноги и окончательно испорченное настроение. Похоже, в ближайшие дни ожидалось нечто ужасное, ибо уж что-что, а исчезновение голубей едва ли представлялось добрым знаком.

========== Глава 14. Путешественник ==========

Я продолжала свои упорные исследования, которые теперь уже смело можно было называть бесполезными, так как ни к каким результатам, кроме чрезмерной усталости и перегретости от невыносимо палящих солнечных лучей, они не приводили. Голубей не было. Нигде. Даже в центральных городских парках, заботливые работники и посетители которых по-прежнему посыпали горячую брусчатку сочными крошками, надеясь приманить пернатых разбойников.

В отличие от обеспокоенных любителей голубей, я только радовалась отсутствию этих милых пташек, однако тревога, крепко сковывающая моё существо, с каждым таким обходом «голубиной» местности все возрастала, подступая к горлу неприятным давящим комом.

Аня заинтересованно наблюдала за моими действиями, но ничего не говорила, явно желая остаться в стороне. Она не поделилась и секретом о камне, хотя тогда, на платформе, дала честное обещание посвятить меня в это замудренное дело, но, как ни печально, не сдержала слово.

А вот мама успокоилась. Она была рада, что жуткие птицы, клокочущие уродливыми клювами, остались позади, несмотря на то что немного скучала по родному дому. Все, в чем теперь она нуждалась, сводилось к безопасности и городским условиям, в полной мере полученным ею в Аниной квартире.

Всю идиллию, временно воцарившуюся в нашем укрытии, в один день нарушил таинственный гость, неожиданно появившийся на его пороге. Он предпочёл остаться анонимом, назвавшись просто путешественником. Но стоило мне взглянуть на этого человека, одетого в серый поношенный плащ, местами перетершийся почти до дыр, как я сразу все поняла. Я немного знала его. Помнила нашу встречу, помнила, как он, увлекавшийся орнитологией, с энтузиазмом рассказывал дружеский компании о птицах, не упуская, стоит заметить, и голубей.

Я не ведала, был ли гость орнитологом или просто любителем, изучавшим поведение пернатых, но, разумеется, догадывалась, что в голубях он смыслил.

Впрочем, по внешнему виду путешественник скорее напоминал молодого ученого, работавшего над безмерно важным проектом. Худое, чуть удлинённое лицо, пытливые карие глаза, заинтересованно бегавшие по комнате, чуть крючковатый нос, не портивший, однако, его внешность, и средней толщины губы, играющие лёгкой ухмылкой. Он не был красавцем, но и уродом я бы его не назвала — обыкновенный парень лет двадцати трёх, во взгляде которого без труда читалось любопытство.

— Здравствуй, Аня, — как-то небрежно кинул он, когда хозяйка услужливо пропустила его в свою квартиру, словно специально приготовленную для какого-то значимого исследования, разумеется, не терпевшего никаких отлагательств.

Я в тот момент тихонько притаилась за дверью, отделявшей гостиную от коридора, и, немного опасаясь показываться, напряжённо слушала, стараясь уловить каждую деталь разговора.

— Привет! Ну наконец-то! Я уже заждалась… — бодро откликнулась Аня, приветливо улыбнувшись пришедшему.

Гость поставил у входа большую чёрную сумку, полную пугающих вещей, и, быстрым шагом добравшись до гостиной, приоткрыл дверь. Я тут же отпрянула в сторону, покраснев от смущения.

Парень заинтересованно посмотрел на меня и, как ни удивительно, назвал моё имя. Не понимая, откуда ему известны такие подробности, я отошла к дивану. На губах появилась глуповатая ухмылка, взгляд впился в лицо гостя, определённо знакомое, но практически ни о чем не говорившее. Я помнила, что он общался с Антоном, что, увлечённый изучением птиц, путешествовал по различным уголкам мира. Помнила его рассказы о дальних странствиях, проходивших по таинственным заморским просторам, в которых лично я мечтала побывать ещё в детстве. Но этого, разумеется, было совсем недостаточно, чтобы сложить о человеке адекватное мнение.