Голуби — стражи ада (СИ) - Линтейг Алиса "Silent Song". Страница 28

Уж по чему-чему, а по распотрошенным человеческим телам, истекающим кровью, я совершенно не соскучилась. Конечно, этих уродов было ничуть не жаль, но судьба незнакомца, столь отважно ворвавшегося в жуткий дом, определённо тревожила. Уродов было много, а этот человек, несмотря на вооружение, собирался бороться в одиночку. Поступал крайне опрометчиво.

Как же мне хотелось остановить незнакомца от безумного поступка, сказав, чтобы он бросил оружие и ринулся бежать, пока хозяева не принялись его активно обстреливать со всех углов. Но я была всего лишь рабыней, лишённой права действовать. Всего лишь жалким питомцем, вынужденным смеренно стоять в уголке. Поэтому мне только и оставалось, что наблюдать, невольно ёжась от не слишком приятных представлений.

Но неизвестный, словно прочитав мои мысли, резко опустил оружие. Воспользовавшись всеобщим замешательством, он подбежал ко мне и, схватив за руки, потащил по направлению к выходу. Я совершенно не ведала, кто он и что пытается со мной сделать, но, за отсутствием выбора, покорно последовала за ним, стараясь не оборачиваться и не смотреть на разъярённую компанию.

— Так и знал, что без их вмешательства это дело не обойдётся, — неожиданно произнёс знакомый мне голос, в котором я теперь уже без труда узнала Максима.

— Кто они? — спросила я, судорожно вцепившись в руку своего спасителя.

— Потом расскажу. Сейчас нам нужно как можно скорее уходить.

Тревога одолевала меня, скручивала мысли и сдавливала тело. Теперь я боялась даже Макса. Словно он был таким же врагом, словно также выступал на стороне своих бывших сородичей. Нет. Я не должна была спорить, я просто не могла ни спорить, ни сопротивляться! Я должна идти, покорно преодолевая ненавистные коридоры следом за Максом и приближаясь к заветному выходу.

Между тем сзади послышались оглушительные выстрелы, звуки которых тут же смешались с тяжёлыми шагами, направлявшимся в нашу сторону. Голубиные сторонники, не на шутку разъярённые, начали погоню, жаждая пробить нам всё, куда только попадут свистящие пули, насладившись монотонным капаньем падающей на пол крови.

Вот скрипнула дверь, мы ступили на пол, напоминавший кусок мёда, и тут же увязли в нём, сильно замедлившись. «Быстрее, прошу!» — шёпотом молила я, подталкивая Макса, пытавшаяся выбраться из густой липкой кисеи.

Компания, следовавшая за нами, была уже близка. Их мутные фигуры уже вырисовывались в полутьме предыдущей комнаты, а грохот выстрелов с каждой секундой становился всё громче.

Рывок, скрип двери — и свобода. Святая, долгожданная свобода, по которой я так соскучилась за эти два дня! Мы всё-таки сумели выбраться, резким движением отворив дверь и вырвавшись на скользкую, размытую недавним дождём тропу.

Я хотела было разразиться благодарностями, начав восхвалять Макса за проявленноё им недюжинное геройство, однако тот, всё ещё остававшийся напряжённым, меня остановил, жестом напомнив, что мы ещё не совсем выбрались из гадкого местечка и что за нами всё ещё гнались безумцы, вооружённые огнестрельными пистолетами.

Я побежала настолько быстро, насколько могла. Кажется, в один миг я стала и спортсменкой, и бегуньей, и марафонщицей, несмотря на то что раньше никогда не занималась спортом. Последнее не помешало, совсем не помешало, как и ужасная усталость, как и скользкая дорога.

Преодолев злосчастную дорожку, отделявшую свободу от неволи, и отворив скрипучую гнилую калитку, мы вырвались в какой-то лесок, пестревший корявыми, неухоженными деревьями.

Взглянув на эту мрачную картину, я сразу же вспомнила рассказ Ани о её судьбоносной оплошности, благодаря которой ей теперь приходилось жить за счет камня. То ли от голода, то ли от страха у меня засосало под ложечкой, и я ещё крепче вцепилась в руку спасителя, казавшегося теперь единственной надежной опорой.

А на небе, остававшемся пасмурным, меж тем всё теми же грузными клочьями вздымались вязкие тучи, готовые в любой момент разразиться пронзительным громом и ослепительными змееобразными вспышками молний. Дул прохладный ветер, развевая мои спутанные волосы. Деревья зловеще скрипели, бросая на сырую землю жуткие перекошенные тени и нагнетая и без того напряженную атмосферу.

Максу, который, несмотря на накал, сохранял флегматичное спокойствие, явно не было дела до вида окружающей природы, а вот мне смотреть на всё это, предаваясь очередному порыву паники, совершенно не хотелось. В тот момент я даже пожалела, что не умею управлять погодой — иначе бы сразу смела эти мерзкие тучи, открыв спрятанную за их пеленой ясную голубизну.

Обогнув раскидистые заросли и пройдя несколько серых улочек, утонувших в хмуром однообразии, мы незаметно достигли города, по условиям которого я, уставшая от грязи и гнилостных запахов, жутко соскучилась.

Выстрелов, леденящих кровь, уже не было слышно, что, конечно, радовало: те мерзкие люди отстали, не сумев догнать нам с Максимом и вернуть меня к себе в рабство. Конечно, последнее они могли сделать позже, но, получившая печальный опыт, я не собиралась даже допускать ничего подобного. Теперь я решила, что всегда буду носить с собой оружие, внимательно следить за тем, что творится вокруг нас и, конечно, ни на шагу не отставать от друзей, вместе с которыми была не столь беззащитна.

Подумав об орудии, я тут же невольно взглянула на небо, облепленное яростными фырчащими тучами. Ни голубей, ни полос, расползающихся неестественно ярким огненным багрянцем, на нем не было. Кажется, первая волна птичьего наступления закончилась, и в городе, лишившегося значительной части жителей, вновь воцарилось непоколебимое спокойствие, нарушаемое лишь протяжными звуками непогоды. Нет, это было определенно недоброе спокойствие. Скорее нечто вроде кладбищенской тиши, которая в любой момент могла огласиться звуками чьих-то судорожных рыданий.

— Куда мы теперь пойдём? — испытующе спросила я, когда Макс отпустил мою руку, показав этим, что мы уже в относительной безопасности.

— В Анину квартиру. У меня есть серьёзный разговор.

— Э. А она ещё жива? — Я глупо вздёрнула брови, осознав смысл этого вопроса.

— Жива, — угрюмо откликнулся Максим, чем несколько удивил меня, ожидавшую услышать от него очередную колкую иронию. Впрочем, по нему было видно, что переделка, из которой мы только что выбрались, сильно его утомила, отчего его невозмутимое спокойствие обратилось безразличием.

— А что с этой Эльвирой? Что с камнем? — начала было я, но тут же замолчала, решив, что лучшим местом для обсуждения таких вопросов будет не грязная городская улочка, на которой периодически возникали фигуры испуганных прохожих, а квартира, наполненная подходящей атмосферой.

— Всё прошло почти удачно.

========== Глава 23. Жертва и палач ==========

Оказавшись в квартире, мы почти с порога начали разговор. Макс решил не тянуть, сразу предупредив, что тему затронет важную и что поделится неожиданной новостью.

Аня, выглядевшая жутко помятой и уставшей, пропустила нас в гостиную, где уже сидел Антон, наблюдая за происходившим на улице. Я мельком оглянулась и устроилась рядом с ним. Мы образовали своеобразный круг, в середину которого с серьёзным видом встал Максим. Напряжённо выпрямившись, он заговорил:

— Недавно я отдал камень Эльвире. Она мне открыла секрет, связанный с местом, который люди обычно называют Предъадьем — чем-то между Землёй и Адом. — Он сделал небольшую паузу, дав нам немного осмыслить информацию; Аня печально опустила голову, как будто предугадывая нечто страшное. Впрочем, участь ее действительно ждала невеселая: сил, подаренных камнем, становилось все меньше, а значит, все ближе подбиралось зловещее неминуемое.

— Так, значит, Предъадье, — со скептическим выражением лица произнёс Антон, покрутив в руках карандаш и заставив меня невольно улыбнуться. Кажется, он стал прежним — это радовало, особенно если учесть, что ему пришлось пережить всего несколько дней тому назад.

— Именно. Предъадье — место, в одном из участков которого можно найти оружие против голубей. Никто не знает, как оно там оказалось и кто вообще его сделал, но ходят слухи, что все прошло не без вмешательств человека. Однако это уже не столь важно. Само оружие — абстрактной формы ствол, заряженный пулями, против которых стражи ада уязвимы. Если в голубя попадёт такая пуля, его оболочка погибнет, а сам он отправится в Ад и больше оттуда не вернётся. Полагаю, у вас сразу появилась мысль, как можно уничтожить всех голубей ограниченным количеством пуль. Всех их истребить действительно невозможно. Тем не менее, несмотря на то что жизнь в голубином обществе основывается на решениях народа, у них есть главари. Выделяющиеся особо крупным размером и орлиным изгибом клюва. Если уничтожить главарей, есть вероятность, что все голуби отступят, навсегда отправившись домой, в Ад.