Великолепие чести - Гарвуд Джулия. Страница 3

Внезапно Мадлен подумала, что даже не представляет, что творится сейчас в душе пленника ее брата. Это беспокоило и страшило ее. Преодолевая смущение, девушка явно попыталась завязать с ним разговор.

— Вы хотели встретиться только с Луддоном? — спросила она.

Когда ответа на вопрос не последовало, Мадлен раздраженно вздохнула. Похоже, этот воин не только глуп, но и упрям. Она спасла ему жизнь, а он не произнес ни слова благодарности. Что ж, видимо, его поведение соответствует его внешности и репутации.

Векстон пугал ее. Признавшись себе в этом, Мадлен рассердилась. Если его отношение к ней так волнует ее, значит, она не умнее его. Барон продолжал упорно молчать, а она тряслась, как нашаливший ребенок.

Пожалуй, все дело в том, что Векстон — такой гигант, настоящий великан, решила наконец Мадлен. В этой маленькой комнатушке он просто подавляет ее своими внушительными размерами.

— И не вздумайте снова явиться к Луддону! Уж тогда-то он непременно убьет вас.

Барон и на этот раз ничего не ответил, лишь медленно отодвинулся от девушки, задержав, впрочем, пальцы на ее бедрах и выразительно глянув в глаза.

Затем он принялся натягивать на согревшиеся ноги чулки и сапоги, а девушка все продолжала сидеть на тюфяке.

Обувшись, Дункан поднял с пола плетеный кожаный поясок Мадлен и протянул его ей. Та приветливо улыбнулась, решив, что барон наконец хочет выразить ей свою признательность и собирается сказать несколько благодарных слов. Она потянулась за поясом.

Движения Дункана были молниеносными. Схватив левую руку Мадлен, барон в один миг намотал поясок на ее запястье и в мгновение ока связал обе руки вместе.

Мадлен недоуменно посмотрела на них, затем перевела взгляд на барона. Холодок пополз по ее спине, когда она увидела выражение его лица. Не веря своим глазам, она отчаянно замотала головой.

И тут барон Векстон наконец заговорил:

— Я пришел сюда не за Луддоном, Мадлен. Я пришел за тобой.

Глава 2

— Вы сошли с ума? — прошептала девушка изумленно.

Дункан ничего не ответил. Рывком подняв Мадлен на ноги, барон схватил ее за плечи — без его поддержки она немедленно рухнула бы на колени. Странно, но для такого великана у него были на редкость нежные руки, что еще больше смутило Мадлен.

Его поведение было необъяснимым. Ведь барон — пленник, а она — его спасительница, неужели он этого не понимает? Да она всем рисковала, освобождая его! Господи, она согревала его ноги таким непозволительным для девушки способом!

Векстон стоял, возвышаясь над ней. Он казался настоящим варваром с диким выражением лица, которое, признаться, сейчас вполне гармонировало с его огромным телом. Мадлен почти физически ощущала исходящую от него силу и, несмотря на отчаянные попытки держаться спокойно, вся дрожала и знала, что Дункан чувствует это.

Он потянулся за плащом Мадлен. Закутывая ее, он как бы невзначай провел рукой по нежной округлости ее груди. Это могло быть случайностью, но девушка все же инстинктивно отступила назад, плотнее запахивая плащ. Барон ухмыльнулся. Высвободив конец ее кожаного пояса, Векстон повернулся и повел сестру Луддона за собой.

Мадлен едва поспевала за ним.

— Но к чему вам попадаться на глаза людям Луддона? — вскричала она. — Это нелепость!

Дункан не отвечал, но девушка не отступала. Этот человек шел навстречу своей смерти, и она должна была остановить его!

— Барон, прошу вас, не делайте этого! Вы просто безумец! Они убьют вас!

Мадлен потянула пояс на себя, безуспешно пытаясь остановить Дункана.

Господи, ну как спасти его?!

Они дошли до тяжелой двери, ведущей во двор замка. Барон толкнул ее с такой силой, что, распахнувшись, она с грохотом ударилась о каменную стену. Когда Мадлен оказалась во дворе, ледяной ветер с силой пахнул ей в лицо, словно насмехаясь над ее мыслями насчет безумия Дункана. Нет, сумасшедшим он не был!

Доказательств тому было множество. По двору замка передвигалось не меньше сотни воинов; примерно столько же перебиралось через крепостные стены. Они двигались со стремительностью ветра и осторожностью воров, и все носили на одежде бело-голубые цвета барона Векстона.

Мадлен была настолько потрясена этим зрелищем, что на время забыла о своем похитителе и в оцепенении уставилась на воинов, наполнявших двор. Однако Дункан продолжал тянуть ее за собой, чтобы не упасть, девушке пришлось опереться о его кольчугу.

Дункан не обращал на свою спутницу ни малейшего внимания, и она подумала, что кому-нибудь покажется, будто она трусит и прячется за спину Векстона. Она тут же смело выступила вперед, чтобы все до одного могли ее видеть. Ее макушка едва доходила барону до плеча, но Мадлен держалась очень прямо, стараясь не покачать своего страха.

Но Господи, как же она боялась! По правде говоря, ее не столько пугала смерть, сколько умирание. Быстро или медленно наступит ее конец? Или, может, она будет стойко держаться, но в последнюю минуту потеряет над собой власть и на потеху всем струсит? Мысль эти так взволновала Мадлен, что она едва не вскрикнула. Пусть лучше ее прикончат сразу! Вот тогда и сбудется предсказание ее братца! Но разве вообще думать о смерти — не трусость?

Между тем барон Векстон понятия не имел о мыслях, занимавших его пленницу. Взглянув на Мадлен, Дункан лишь удивился спокойному, даже безмятежному выражению ее лица, но он был уверен, что скоро настроение девушки переменится. Мадлен станет свидетельницей его мести, и началом этого будет то, что он до основания разрушит ее родной дом. Вот тогда-то она начнет плакать и умолять его о пощаде.

В это время один из воинов торопливо подошел к барону. Мадлен сразу догадалась, что он, по-видимому, был родственником Дункана, во всяком случае, у него были такие же темно-русые волосы и крепкая мускулистая фигура, хотя ростом он, пожалуй, был чуть пониже; было заметно и сходство в чертах лица. Не обращая внимания на Мадлен, подошедший обратился к Векстону:

— Дункан! Ты наконец бросишь клич или мы простоим тут всю ночь?

Итак, барона зовут Дункан. Странно, но, услышав это обычное имя, Мадлен несколько приободрилась, подумав, что оно не подходит для дикого варвара.

— Так что же, брат? — спросил молодой человек.

Брат… Вот оно что… Это давало ему право так неуважительно обращаться к барону.

Тут воин, юное лицо которого еще не было отмечено боевыми шрамами, наконец-то обратил внимание на Мадлен. В его карих глазах читалось одно лишь презрение. Судя по его виду, он мог и ударить девушку. Больше того, юноша демонстративно отступил назад, словно перед ним стояла прокаженная.

— Луддона здесь нет, Джилард, — сказал Дункан брату так спокойно, что в сердце Мадлен вновь загорелась искорка надежды.

— Значит, вы направитесь домой, милорд? — спросила она, поворачиваясь к Векстону.

Дункан промолчал. Мадлен хотела было повторить свой вопрос, но тут ее перебил Джилард, разразившийся целым потоком грубой брани. Не сводя с девушки глаз, он что-то зло и сбивчиво выкрикивал, брызгая слюной. Мадлен не понимала и половины из его слов, но одного яростного взгляда Джиларда было достаточно, чтобы напугать ее.

Дункан уже хотел прикрикнуть на брата, но тут девушка внезапно прижалась к нему; она дрожала, не сводя испуганных глаз с Джиларда. Тот вряд ли представлял, каким страшным кажется Мадлен; впрочем, знай Джилард об этом, это вряд ли взволновало бы его. И вдруг барон почувствовал раздражение. Мадлен была его пленницей, но не врагом, и чем скорее Джилард поймет, как следует с ней обращаться, тем лучше.

— Довольно! — выкрикнул Векстон. — Луддон уехал, и все твои проклятия не вернут его назад.

Дункан внезапно обхватил Мадлен за плечи и прижал к себе.

Джилард, пораженный столь явным знаком расположения, сразу смолкнув, уставился на них.