Все, о чем мечтала (ЛП) - Дюрано Лиз. Страница 31

Когда она обращается ко мне, чтобы вручить потертую корзину, чтобы я сбросил туда сорняки, я рад, что по-быстрому принял душ в одной из небольших ванных комнат, пока Харлоу разговаривала по телефону, потому что любой бы сразу же учуял от меня аромат секса. Я практически слышу, как мое сердце грохочет в ушах, и не могу перестать чувствовать себя снова подростком, которого пораньше отправили домой после очередной драки в школе из-за того, что кто-то обозвал меня тупицей.

Когда Нана наконец-то начинает говорить, она делает это на испанском, и у меня хватает ума, не отвечать ей на английском.

― Сынок, она тебе нравится?

― Да.

Я даже не колеблюсь. Мне нечего скрывать от Наны, хотя мы не смотрим друг другу в глаза, когда разговариваем. Внезапно, у меня практически не остается сорняков, и я напоминаю себе не спешить, понимая, что мои действия просто соответствуют скорости биения моего сердца. Включен режим паники.

― Тебя беспокоит то, что она все еще замужем?

― Она разводится. Все сложно. У них есть общая собственность. А из того, что я слышал, она весьма дорогая, возможно, стоимостью в миллионы.

Я говорю так, словно обороняюсь, и это правда. Я терпеть не могу того, что муж Харлоу воспользовался ее горем и подал на развод. Мне не выносимо то, что он продолжает беспокоить ее, даже теперь, когда она покинула штат, чтобы оказаться подальше от него и всего остального. Я не хочу быть ее рыцарем в сияющих доспехах, но, в тоже время, мне не хочется оставаться в стороне и наблюдать, как ее доводят до черты очередные выходки мстительного муженька. Почему он не может оставить ее в покое? У нее есть пистолет, который пугает меня до чертиков, но я не знаю, как поднять эту тему, не выдав того факта, что я был там в ту ночь, когда она чуть не наложила на себя руки. Я почти не сомневаюсь, что она действительно хотела это сделать, хотя был бы более чем рад, оказаться неправым.

По тому, как Харлоу себя преподносит, я могу сказать, что она ― важная личность. Детский хирург-трасплантолог не может быть мелкой рыбешкой. Должно быть, Харлоу хорошенько потрудилась, чтобы построить такую карьеру, и, возможно, именно на этом она и сфокусировалась, когда ее брак развалился на части, ― на своей работе. И когда больше не осталось того, над чем работать, она села в машину и отправилась на Запад, в итоге, из всех мест, оказавшись в «Жемчужине». Я точно всего не знаю. Я только строю догадки, потому что Харлоу никому не доверяет.

― Просто будь осторожен, сынок, ― говорит Нана, когда начинает подниматься, и я быстро встаю, чтобы помочь ей. ― Не забывай, она здесь всего на две недели, и я не хочу, чтобы тебе разбили сердце.

― Не разобьют.

Ее глаза сужаются, пока она рассматривает меня, и я знаю, что она мне не верит. Я совершенно ничего не понимаю, это точно, но я только что провел ночь с самой сексуальной, самой умной женщиной из всех, которых я знаю, и сейчас я спалился. Нана переводит взгляд от моих спутанных волос до кончиков моих ботинок. Я задаюсь вопросом, не пропустил ли я чего, когда смотрелся в зеркало заднего вида, пока рассеянно потираю шею.

― Я звонила отцу МакГуару и заказала воскресную мессу для твоей мамы, ― говорит она.

― В это воскресенье? Но ее юбилей разве не через три недели.

― Да, но я сомневаюсь, что ты пробудешь здесь так долго, сынок. Не говоря уже о том, что твой отец сойдет с ума, сидя во Флагстаффе.

Я киваю. Она определенно права.

― Ты приехал рано, так что мы должны провести мессу пораньше, если вдруг тебе придется вернуться обратно на работу, ― продолжает она.

― Ладно, ― отвечаю я.

― Проголодался? Я приготовила твое любимое на обед. Стоит на столе.

Все, что делает Нана, ― мое любимое, поэтому я могу только догадываться что это. Только учуяв запах, я уже просто умираю с голоду.

― Адовада (прим. соус из чили, популярный в мексиканской кухне, особенно для тако)?

Лицо Наны расплывается в широкой улыбке, когда она кивает в сторону дома.

― Со слоеным тестом. Теперь иди в дом и поешь.

Я подавляю зевок и киваю.

― Спасибо, Нана. Ты же знаешь, что я тебя обожаю, да?

― Хватит болтать, и заходи, Дэкс, ― отвечает она, смеясь, когда я целую ее в щеку, прежде чем Нана толкает меня в дом.

― И немного поспи. Ты выглядишь потрепанным.

Глава 17

Харлоу

Дэкс возвращается только к девяти, выбритый и одетый в облегающую футболку и тренировочные брюки, которые подчеркивают его хорошо накаченную задницу. Несмотря на то, что у него есть ключ от дома, он стучит в дверь, извиняясь за опоздание. А еще Дэкс стоит с букетом цветов. Красные розы на длинных стеблях напоминают мне о том, что цветов я не получала очень давно.

― Я задремал и только недавно проснулся.

Он протягивает мне букет, и на пару секунд между нами возникает неловкое сомнение ― на счет того, должны ли мы поцеловать друг друга в щеку или губы, ― какое, наверное, бывает у всех новоиспеченных любовников и которое длится до тех пор, пока он не решается поцеловать меня в губы. Этот элемент дневного приветствия периодически бы возникал между работой, переживаниями о рекомендации сенатора и изучением юридических документов, если бы мне не нужно было покинуть «Жемчужину», чтобы сделать покупки.

Мне не верится, что всего за пару часов я уже успела соскучиться по вкусу губ Дэкса, ощущению его рук вокруг меня, сочетающихся с ароматом чистого мыла и его уникальным запахом, от которого я тут же превращаюсь в лужицу. Он основан на более девятистах тысячах вариаций предполагаемых четырехсот генов, кодирующихся для наших носовых рецепторов. Но сейчас я останавливаю свои научные рассуждения, полностью растворяясь в его мужском аромате.

Дэкс садится на диван и прерывает это ощущение.

― Я знаю, что уже поздно, но подумал, может мы могли бы посмотреть фильм. Wi-Fi здесь не очень, так что…

― Отличная идея.

Он вытаскивает стопку DVD, в которой можно найти и типичные фильмы для парней, такие как: «Бешеные псы», «Трансформеры», «Тумстоун: Легенда дикого запада», и парочку фильмов для девчонок, которые Дэкс, наверное, взял из коллекции своей сестры: «Дневник Бриджит Джонс», «Пока ты спал», «Скажи что-нибудь», «Чудеса своего рода» и «Стальные магнолии».

― Мне следовало позвонить и спросить, осталось ли у тебя что-нибудь перекусить, ― говорит он, следуя за мной на кухню.

― Нет, но я ездила в город, чтобы пополнить запасы, и кое-что привезла.

Я достаю две бутылки из продуктовой сумки ― Пино Нуар‘12 и Каберне Совиньон’11. Я прекрасно понимаю, что винный погреб в «Жемчужине» принадлежит Дэксу, и мне интересно, заметил ли он, что дорогая бутылка вина ― дороже всех тех, которые я должна была бы открыть для свой последней в жизни ночи, ― пропала. Конечно, я ее возмещу или попытаюсь, по крайней мере.

― О, хорошо! Ты нашла винный завод Black Mesa. У них потрясающие местные вина, ― улыбаясь, говорит он. ― Так, какое бы ты хотела сегодня попробовать?

― На твой выбор.

Я ставлю два бокала на кухонную столешницу и кладу штопор.

― Мне нравится Каберне, но его лучше пить с мясом на гриле, так что, может, мы оставим его на потом? ― он берет Пино Нуар и снимает с бутылки фольгу. ― Это вино из стопроцентного винограда, выращенного в Нью-Мексико, наподобие того, что мы видели на днях. Почему бы нам его не попробовать?

― Конечно.

Я стою перед открытым холодильником, чтобы найти то, что лучше всего подойдет к вину, или пытаюсь найти, потому что я понятия не имею, что подают к Пино Нуар. Когда мы еще жили вместе с Джеффом, о таких вещах заботилась Анна Мария.

Терпеть не могу чувствовать себя не в своей тарелке в чем-то настолько простом, как выбор блюда, которое подойдет, например, к Каберне. Решение, какой использовать шов во время пересадки донорского органа, безусловно, намного легче.