История разведывательных служб Израиля - Равив Ден. Страница 125

Как общество может надеяться на то, что политики, генералы и работники разведки, которые лгали своим собственным руководителям, будут строго соблюдать законы о подслушивании?

Ответ прост: такой уверенности быть не может. Есть необходимость более четкого регулирования, которое не оставило бы «серых зон», где можно по-разному толковать закон. Надежда на добрую волю часто открывает дверь злым деяниям.

Равным образом демократия не может полагаться на цензуру, которая ведется без учета таких достижений техники, как телефакс, компьютеры и спутниковая связь. Если даже демократия находится в состоянии войны, цензура должна быть рациональной и последовательной.

Наконец, должна быть повышена степень ответственности специальных служб перед обществом в лице законного парламента. Скандалы 1980-х годов показали, что несмотря на то, что отдельные операции могут завершаться успехом, сами службы могут терпеть серьезные поражения, если они принимают неправильные решения или злоупотребляют своими полномочиями.

Нельзя противопоставлять необходимость сохранения открытости демократического общества и защиты его ценностей тайными методами. Жизнь в светлом обществе свободной страны не должна омрачаться наличием темного аппарата безопасности в самом его сердце, пока этим аппаратом руководит народ через официально избранное правительство.

Разведка — слишком важное дело, чтобы отдавать ее на откуп самим разведывательным службам и горстке политиков.

20

В БУДУЩЕЕ

Израиль вступил в космическую эру 19 сентября 1988 г., когда с полигона на средиземноморском побережье Израиля, к югу от Тель-Авива вблизи от ядерного центра Нахаль Сорек была запущена ракета.

Это был публичный дебют «Шавита» («Кометы») — баллистического оружия, созданного на базе ракеты «Иерихон» в качестве носителя израильского ядерного оружия. Ракета «Шавит» вывела на орбиту спутник «Офек» («Горизонт»). Руководителем космического агентства, осуществившего запуск, был ветеран «Амана» Ювал Нееман. Он заявил журналистам, что «Офек» является экспериментальным спутником и пробудет на орбите 4 месяца.

Гордые заявления Неемана, премьер-министра Шамира и других израильтян отражали их ощущение того, что еврейское государство совершило новый важный прорыв. Тайно присоединившись к эксклюзивному клубу ядерных держав, Израиль теперь открыто провозгласил себя восьмым государством мира, способным выводить спутники на околоземную орбиту.

Вывод «Офека» на расчетную эллиптическую орбиту с параметрами от 155 до 620 миль созданной в Израиле ракетой «Шавит» продемонстрировал способность наносить точные удары по целям — в данном случае целью были небеса. Теперь не оставалось никаких сомнений, какая страна опережала своих соседей в гонке вооружений на Ближнем Востоке. Не подвергая риску жизни своих пилотов, Израиль мог наносить упреждающие или ответные удары по любому из своих противников, где бы тот ни находился.

Не менее важным был приобретенный потенциал для ведения космической разведки. После запуска первого спутника Израиль запланировал серию новых спутников, снабженных фотокамерами и современным радиоэлектронным оборудованием. Они должны были создать целую систему «глаз» и «ушей» на орбите, пролетающую над территорией Ближнего Востока каждые 90 минут. «Офек-2» был запущен 3 апреля 1990 г. и в течение трех месяцев успешно работал в системе космической связи.

Если Израиль сумеет создать систему космической разведки, он более чем когда-либо будет готов к отражению возможной агрессии со стороны своих арабских соседей. Передвижение войск и другие военные приготовления можно будет наблюдать более четко и заблаговременно. До сих пор Израиль вынужден был полагаться на разведывательные полеты, в том числе с использованием беспилотных средств, которые проникали в тыл противника с телевизионными камерами.

Как и в других областях технологии, Израиль стремится и здесь избежать любой зависимости от милости иностранцев. Он не хочет просить космические фотографии у американцев или красть их у тех же американцев через Полларда. Бывший директор «Моссада» Меир Амит говорит: «Когда тебя кормят крохами с чужого стола — это очень неудобно и унизительно. Если ты приобретаешь самостоятельный потенциал, то поднимаешься на ступеньку выше».

Есть очень много вещей, на которые Израиль может направить свои электронные глаза и уши. Сирия создает запасы горчичного и других газов, которыми она может оснастить полученные из Советского Союза ракеты. Ливия начала производство химического оружия, а ВВС полковника Каддафи приобрели оборудование для дозаправки самолетов в воздухе, но в начале 1990 года наиболее приоритетным объектом наблюдения стал Ирак.

Вскоре после окончания в 1988 году кровопролитной войны между Ираном и Ираком стало очевидно, что президент Ирака Саддам Хусейн стал наиболее быстро растущей угрозой на Ближнем Востоке. Даже по чистой статистике его военная мощь была весьма внушительной: один миллион человек в самой крупной региональной армии; больше танков и пушек, чем у любого из его соперников; большой арсенал отравляющих газов, запрещенных Женевской конвенцией; биологическое оружие в форме болезнетворных микроорганизмов, которыми можно оснастить боеголовки или отравить ими системы водоснабжения.

В аналитических материалах «Амана» и «Моссада» также подчеркивалась мегаломания Хусейна. Его идеалом были арабские воители VII века нашей эры, разгромившие Персидскую империю и, более того, Саладин, арабский лидер XII века, одержавший победу над крестоносцами. Саддам Хусейн вполне серьезно рассматривал евреев и поддерживающих их американцев как чужаков, вторгающихся в его сферу, которых нужно раздавить.

В качестве заявки на роль ближневосточной сверхдержавы Саддам использовал ракетное и химическое оружие в войне с Ираном, а также против собственного народа в Курдистане и открыто угрожал использовать это оружие для уничтожения «половины Израиля». Каждое поколение иракских ракет выглядело более внушительно, чем предыдущие, включая ракеты, которые можно было использовать для запуска спутников.

Иракские представители были пойманы при попытке вывезти контрабандным путем из Калифорнии элементы ядерной технологии» включая критонные электронные выключатели для атомных бомб, которые ранее удалось добыть Израилю. Аналитики «Амана» вместе с партнерами из других разведслужб пришли к выводу, что Ирак, если его не остановить, может в 1990-х годах создать пригодное для доставки ядерное оружие.

Израильским стратегам не оставалось ничего, кроме как прикрывать одновременно два направления. Во-первых, израильская разведка удвоила свои усилия, направленные на сбор информации о военных ядерных, химических и биологических программах Ирака. Особый интерес представляли в плане подготовки упреждающего удара сведения о местонахождении этих объектов и системе их защиты.

Однако вскоре стало ясно, что так называемая «доктрина Бегина», направленная на недопущения появления ядерного оружия в любой арабской стране, не может обеспечить безопасность Израиля в долгосрочном плане. Простое повторение рейда 1981 года, в ходе которого был уничтожен реактор в Багдаде, уже не могло дать такого же результата. Ирак укреплял свои оборонные объекты, рассредоточивая их и часто скрывая под землей. И в отличие от 1981 года, Саддам обладал способностью нанесения ответного удара. После окончания войны с Ираном он искал новых противников и быстро наращивал свой наступательный потенциал.

Второй элемент тайной стратегии Израиля предусматривал возможность нанесения ответного удара, что, по определению, говорило о возможности выживания оборонного потенциала Израиля после первого удара арабов по реактору в Димоне, а также по аэродромам и ракетным площадкам, откуда можно было запускать средства с ядерным оружием. По данным ЦРУ, еще в начале 1960-х годов Израиль достиг ощутимых успехов в создании ракет морского базирования, запускаемых с подводных лодок, а также крылатых ракет, запускаемых из стандартных торпедных аппаратов и могущих преодолеть дистанцию в 600 миль до Багдада.