В самое сердце - Полякова Татьяна Васильевна. Страница 2

– Я правильно понял, у домработницы не было сомнений, что перед ней труп? – спросил Вадим.

– Такого ужасного лица у живого человека быть не может. Это она так сказала. Она считает, в свою последнюю минуту дед кричал. Рот у него действительно был открыт. Жуткая картина. И это окно… с незадернутыми шторами…

– По-вашему, кто-то так напугал старика, что он отдал богу душу? – нахмурился Волошин.

– Но ведь это… очевидно. Разве нет? – нерешительно спросила Виктория.

Он пожал плечами, точно хотел сказать «для кого как».

– У вашего деда были враги? – спросила я.

– Я… я не знаю. После смерти мамы… В общем, я жила с бабушкой по отцовской линии. И с дедом мы общались мало.

– Почему?

– Так получилось, – подумав, ответила она. – Он отец моей мамы, и, по-моему, они не особенно ладили… В последнее время, я имею в виду. Сначала все было нормально. Мы ездили в Мальцево каждый выходной, летом я жила у деда постоянно. Мне очень нравилось там. Красивые места. У меня были подружки, и бабушка очень меня любила. А потом ее не стало. И… видимо, что-то произошло… Между моими родителями и дедом.

– Наследство? – уточнил Вадим.

– Не знаю. Я не спрашивала. То есть я, конечно, очень хотела в Мальцево, говорила: «Давайте поедем», но мама каждый раз находила причину… В конце концов, я поняла: просить и заговаривать об этом бесполезно… В общем, с дедом мы после смерти родителей виделись редко. Я звонила ему каждую неделю. Я бы непременно поехала в Мальцево, если бы он пригласил… Я уже сказала, что была по-настоящему счастлива там… Но он ни разу не позвал. Даже когда я намекала… В общем, я мало что знаю о его жизни в последние годы и ничего не знаю о возможных врагах.

– Наследство он оставил? – проворчал Вадим.

Этот вопрос и меня очень интересовал.

– Завещания нет… Других наследников тоже нет. Дом отходит мне. А что касается прочего… Какие-то деньги у деда были, сейчас мы выясняем… Я имею в виду адвоката.

– В любом случае земля в Мальцеве стоит немало, даже если домишко совсем плох…

– Дом старый, конечно, он немного обветшал, но… вместе с землей он стоит больших денег, вы правы. Я не хочу его продавать. Может, это звучит глупо, но… я была там счастлива. Разве не стоит дорожить таким местом?

Я решила, что это один из тех вопросов, отвечать на которые необязательно.

– Если вашего деда кто-то довел до могилы – была причина, а она, как правило, проста: то же наследство, к примеру. Но единственный наследник – это вы. Хотя, возможно, вы не все знаете…

– Нет, нет… адвокат заверил меня… Моя мама – единственная дочь… По крайней мере, по документам.

– Допустим, дело не в наследстве, – кивнул Вадим. – Кому пришла охота лишать жизни одинокого старика?

– Я думала… Я надеюсь, вы ответите на этот вопрос, – тихо сказала Виктория.

Повисла тишина. Мы смотрели на девушку, а она разглядывала свои руки.

– Вика, – заговорил Вадим, в голосе раздражение, которое он пытался скрыть. – Вы решили, что ваш дед погиб неслучайно. Но для подобных умозаключений должен быть повод. Выражения лица недостаточно, покойники редко выглядят симпатягами, а учитывая обстоятельства, беспомощность, страх… Если вам есть что добавить, сейчас самое время.

– Я уверена, понимаете? Уверена… Это не просто так, – нервно заговорила она, – потому и решила обратиться к вам. Павел Сергеевич сказал, вы беретесь за самые запутанные дела…

– Мы, конечно, молодцы, – усмехнулся Вадим, – но зря денег не берем. Будучи ребятами с принципами. Деньги, само собой, ваши. Кстати, а откуда они у вас? Рассчитываете на наследство?

Девушка подобного вопроса явно не ожидала и оттого растерялась.

– У меня есть деньги… Я продала бабушкину квартиру. Сама живу в квартире родителей, – наконец ответила она.

Вадим удовлетворенно кивнул. Я настроилась на девушку, считывая ее эмоции. Она была встревожена. Это все, что я могла сказать. И чтобы понять это, было достаточно одного взгляда на то, как она продолжает стискивать руки и отводить глаза.

В общем, мои способности здесь были ни к чему. Мысленно произнеся слово «способности», я невольно скривилась. Бергман, на мой взгляд, придавал им слишком большое значение, хотя, возможно, просто желал меня приободрить, вот и нахваливал авансом. Читать чужие мысли я не могу, чему скорее стоит радоваться, но эмоции считываю легко. Тайные и явные. Иногда это помогает в расследовании, чаще – нет. А еще я вижу умерших. Едва различимые тени. Слава богу, случается такое нечасто. Из-за этих способностей троица моих друзей, когда у нас появлялся клиент, гордо именовала меня экстрасенсом.

– Вы ведь могли бы спросить… у моего деда? – огорошила меня Виктория. – Как все произошло?

Соколов поднял брови в некотором удивлении, а Вадим скроил физиономию, точно хотел сказать: «Почему бы и нет?»

– Не знаю, что вам сообщил Павел Сергеевич, – усмехнулась я, – но мои возможности он явно переоценил. Разговоры с покойниками – это по части медиумов.

Она испуганно нахохлилась, и вместе с беспокойством в ней отчетливо проступило отчаяние и еще что-то…

– Чего вы на самом деле боитесь? – спросила я в тишине.

Виктория вздрогнула, то ли ее напугал вопрос, то ли мой голос, прозвучавший слишком громко.

– Я… я… – запинаясь, начала она, переведя взгляд с Вадима на Соколова, точно ища у мужчин поддержки. – Там что-то происходит.

– Где? – буркнул Вадим.

– В Мальцеве. Что-то нехорошее. Я хочу знать, что. Послушайте. – Она подалась вперед и торопливо продолжила: – Мне очень нравится этот дом… Там прошли лучшие годы моей жизни, и я хочу вернуться туда. Жить в нем постоянно. Это было бы не только приятно, но и очень удобно. Моя работа позволяет жить за городом. К тому же это совсем рядом… – Виктория не прекращала свой гимн загородной жизни, и я забеспокоилась, что на мой вопрос она так и не ответит, но тут она сказала: – Я хочу быть уверенной, что с этим местом все в порядке.

– Это в каком смысле? – хмыкнул Вадим.

– Ведь что-то его напугало, – смешалась девушка. – Я хочу знать… И принять решение: оставить дом себе или продать. Вот и все. – Она вновь оглядела нас, словно сомневаясь, что мы ее поняли.

– Что ж, – сказал Вадим, – давайте подведем итог нашей интереснейшей беседы. У вас нет повода не доверять правоохранительным органам, но вы уверены, что ваш дед умер, потому что кто-то этому поспособствовал, или, говоря попросту, старика напугал. И вы хотите знать, кто или что свело родственника в могилу. Задание не из самых легких. Зато в духе Конан Дойла.

Девушка насторожилась, гадая, как отнестись к словам Вадима, а он досадливо вздохнул:

– Спасибо, что обратились к нам. Мы обсудим ваше предложение и дадим ответ, – скороговоркой закончил он.

– Вы отказываетесь, да? – растерянно спросила Виктория. – Поймите, мне больше не к кому обратиться! И я… заплачу, сколько вы скажете. Пожалуйста.

Я испугалась, что она заплачет, но девушка, стиснув зубы, замерла с закрытыми глазами. Потом вдруг вскочила.

– Когда будет ответ? – спросила она, откашлявшись.

– Завтра, – пожал плечами Вадим и пошел провожать ее до двери.

– Девица не в себе, – заметил Димка спустя некоторое время, когда Вадим вернулся, спихнув гостью на попечение Лионеллы.

– Ведет себя немного странно, – кивнула я.

– Да у нее тараканы из ушей лезут, – фыркнул Вадим. – Она что же, решила – возле дедова дома упыри шастают? Или еще какая нечисть?

– А ты Конан Дойла с какой стати приплел? – усмехнулся Димка. – Девушка явно пребывала в недоумении от твоих литературных сравнений.

– У него рассказец есть, там один чувак тоже коньки отбросил, увидев в окне жуткую рожу. Оказалось, это была вполне симпатичная девушка.

– Правда есть такой рассказ? – повернулся ко мне Димка, а Волошин завопил:

– Господи! Куда мир катится? Они уже и Конан Дойла не читают.

– Есть, – кивнула я, отвечая на вопрос Димки. – Кажется, называется «Желтое лицо».