Продавцы грёз. Том первый (СИ) - Башунов Геннадий Алексеевич. Страница 36

– Быстрее, быстрее… – бубнил Корос себе под нос.

Они бежали уже под дирижаблем, громада которого висела буквально в десятке метров над их головами. Один раз Капитан оглянулась, чтобы проверить, не преследует ли их кто, но никого не увидела – работорговцы и деревенские были слишком заняты друг другом.

До вражеского дирижабля оставалось не больше километра, и это расстояние он должен был преодолеть за три-четыре минуты. Скорее всего, у них есть абордажная команда. А они уже потеряли двоих бойцов…

Первой по лестнице взлетела Орайя, за ней – сама Ивалла. Коросу же оставалось встать на лестницу, вцепившись в неё одной рукой, а второй придерживая безвольное тело раненого, и ждать, пока девушки и Крог затянут его наверх. Пулемёты “говорили” без остановки, и эти полминуты наверняка были одними из самых нервных в жизни наёмного убийцы.

Но они успели втащить Короса с Алексеем до того, как их настиг вражеский дирижабль. В тот же момент когда раздался лязг закрывающегося люка, Капитан зычно рявкнула:

– Полный вперёд! Поворот на девяносто градусов вправо!

Пули звенели о стенку гондолы, но деревянный каркас, снаружи усиленный стальными листами, держал удар. Трёхслойное лобовое стекло если и пострадает, то по крайней мере не осыпется внутрь рубки. А вот дюралевый корпус аэростата никак не мог защитить мешки с гелием, и по характерному звуку Ивалла понимала, что часть их уже пробита.

Они тронулись. На миг Капитан бросила взгляд на Алексея. Тот неподвижно (“Замертво”, – мелькнуло в голове Иваллы) лежал на полу и, кажется, совсем не дышал. Даже в жёлтом свете тускловатой лампочки можно было заметить насколько он бледен. Кровь заливала всю нижнюю часть его тела, насквозь пропитав изорванную пулями рубашку, куртку и штаны.

Капитан почувствовала, как от, казалось бы, давным-давно позабытых чувств сжимается сердце. Захотелось лечь с ним рядом, обнять его и замереть, положив голову на плечо.

– Он не выживет, – сказал Крог то, что и так понимали все.

– Кто знает, – возразила Орайя и склонилась над телом.

В её руке блеснул нож. Наёмница профессионально разрезала куртку и рубашку, оголяя раненый живот.

– Твою мать, – только и проговорил механик.

Ивалла же только тихо вздохнула.

Раны покрылись тонкой коркой засохшей крови. Орайя осторожно сковырнула часть корки, открывая одно ранение. Оно выглядело так, словно его уже обработали – края раны оказались чистыми и практически не опухли. Причём, обработал уже несколько дней назад – рана как будто уже начинала затягиваться.

– Он связал с Продавцами грёз, он куда крепче, чем обычные люди. У него есть шанс выжить, как и у нас. Если место штурмана, конечно, займёт та, кому положено, а не повариха.

Эта соплячка порой позволяла себе слишком много, но и слишком часто оказывалась права. Слова Орайи сработали не хуже пощёчины или холодного душа. Она – Капитан, на ней ответственность за весь экипаж, не время стоять и размазывать сопли над раненым. Бой ещё не окончен.

– Позаботьтесь о раненом, – сухо произнесла она и быстрым шагом подвинулась в рубку.

Выступившие на глазах слёзы вытерла уже в коридоре, когда никто не видел.

Да, пока она стояла над Алексеем, их чуть не взяли на абордаж – противник, приостановив движение, ждал, пока они сами откроют им бок, намереваясь метнуть гарпуны.

– Отойди, девочка, – сказала Ивалла, мягко отстраняя Эмену от руля.

Повариха, совершенно бледная и с трясущейся нижней губой, с готовностью отступила. Три пулевых отверстия, расцветшие в стекле паутиной размером с ладонь, находились в непосредственной близости от местонахождения рулевого. Одна пуля и вовсе застряла в стекле. Нужно будет сделать девчонке амулет из неё и подарить на счастье.

Ивалла скорректировала курс, уходя дальше влево.

– Авер, жми на гашетку даже если сломаешь палец. Орайя…

– Я на месте, шеф.

Умная девочка.

В тот момент, когда они приблизились на расстояние гарпунного выстрела, Орайя включила прожектор и начала водить им, слепя и рулевого противника, и гарпунщиков, и пулемётчика. В этот же момент Ивалла вновь скорректировала курс, повернув дирижабли лоб в лоб.

Пулемёт противника замолчал практически сразу, хотя по такой большое цели как цеппелин не попасть сложно. Гарпунщиков же у неприятеля было два, и один, ослеплённый, таки психанул, выпустив гарпун вслепую. Кажется, никуда не попал. Второй же, видимо более опытный, выстрелил после нескольких секунд паузы и бил наверняка. Гарпун прошёл сквозь лобовое стекло и воткнулся в пол в метре от штурвала. Капитан хладнокровно закрепила штурвал, сорвала с пояса нож, несколькими быстрыми движениями перерезала верёвку и вернулась за управление.

Теперь вправо, обходить противника с другого бока. Авер успевал реагировать, ровняя прицел. Вражеский пулемётчик начал вести ответный огонь спустя пару секунд. Бил в корпус аэростата, надеясь, что они уже потеряли много газа. Что ж, придётся ему разочароваться.

– Крог, поднимаемся.

– Есть, шеф.

Они резко пошли вверх. Запаса гелия должно хватить, несмотря на имеющиеся потери. Они должны протянуть несколько десятков километров…

А что дальше? Сейчас противник перезарядит оба гарпуна, отправит штурмовую группу, а у них кроме Короса, Орайи и практически не умеющего драться Крога и нет никого.

Капитан сжала челюсти так, что зубы заскрипели. Нет, нельзя отчаиваться. Она должна делать своё дело, а команда сделает своё. Так было всегда. И если у кого-то не получится, они погибнут все вместе, как и положено команде. Семье.

Враг не отставал. Они шли параллельными курсами, обстреливая друг друга. Уже почти стемнело. Противник наверняка тоже потерял не мало газа, но отставать не собирался…

Нечто, спасшее их, произошло практически мгновенно. Больше это напоминало молнию, тёмно-фиолетовую, но прямую, а не ветвистую, как обычно. Эта молния прошила корпус вражеского дирижабля, и тот развалился на два куска, будто кто-то переломил его пополам, и резко начал терять высоту. Люди, предметы мебели, оружие – всё, что было в гондоле, посыпалось с высоты в сотню метров. Через несколько секунд их накрыло рухнувшим корпусом дирижабля.

Ивалла направила курс так, чтобы оперение цеппелина смотрело на покинутую ими деревню, и вышла из рубки. Авер с искажённым от испуга и удивления лицом выглядывал из люка, его губы беззвучно шевелились. Капитан подошла к люку, уселась рядом, вытащила два сигареты. Одну сжала зубами сама, вторую сунула в полуоткрытый рот Авера, зажгла спичку, закурила, дала прикурить лекарю.

Затянулась так глубоко, как могла.

– У меня три вопроса, – сказала она, выдыхая. – Кто это такие, что им от нас было надо, и какого хрена с ними случилось? И я, мать вашу, знаю, кто мне ответит на все эти вопросы. Орайя! Мелкая сучка, а ну иди сюда! – Ивалла ещё раз затянулась и, понизив голос, проговорила, обращаясь уже к Аверу: – Осмотри Алекса. И если он умрёт…

– Это зависит не от меня, Капитан. – Авер наконец выбрался из пулемётной будки. – Я не знаю, как он выжил после таких ран, не знаю, почему они так быстро затянулись. Единственное, что я могу, промыть и перевязать раны. И я не курю, шеф, – добавил он, туша сигарету о стену. – Даже когда вижу грёбаное чудо.

Ивалла поднялась и, пошатнувшись из-за ощутимого крена на правый бок, двинулась в рубку. Нужно протянуть ещё пару часов и пришвартоваться где-нибудь. Прийти в себя. Узнать, что происходит.

Когда она встала к штурвалу, в рубку вошла Орайя. В левой руке девчонка держала бутылку бренди, в левой – зажённую сигарету, хотя она вообще почти никогда не курила. Видимо, на неё чудо подействовало сильнее, чем на Авера. Она молча протянула Капитану бутылку, дождалась, пока та вернётся, глотнула.

– Кто это был? – спросил Ивалла. – Зачем они пытались нас убить? И что это за молния уничтожила их?

– Скорее всего, люди одного из Продавцов грёз. Помнишь Нестола? Так вот, он Представитель одного из кланов, я поняла это, когда увидела. И Алексей понял. Он наверняка послал людей убить нас, чтобы вывести из Игры, но, очевидно, Властелин вмешался. Видимо, решил выступить за честную Игру, хотя от человека, превратившего этот мир в помойку, я подобного благородства не ожидала.