Продавцы грёз. Том первый (СИ) - Башунов Геннадий Алексеевич. Страница 57

Отдых Алексею действительно был нужен. На следующий же день они отправились в дорогу. Убийцы Аролинга, прибывшие на небольшом дирижабле, привезли лыжи, и Алексей искренне благодарил их за это. Двигаться на лыжах даже с одной палкой было куда проще, чем пешком. Да и вряд ли он смог бы пройти хоть сколько-то значительное расстояние на своих двоих: два тяжёлых ранения подряд сильно сказались на его состоянии.

Но и на лыжах он едва мог двигаться. За этот день они прошли едва десять километров. Убийцы молчаливо выражали своё недовольство, они вообще оказались неразговорчивыми ребятами, но ничего поделать не могли. Напиток из каких-то витаминных концентратов отличной бодрил, но и он не мог наполнить силами истощённое тело Алексея.

За следующие пять дней им удалось преодолеть почти семьдесят миль. С каждым днём стрелку становилось всё лучше, но улучшения не были такими значительными, какими могли бы оказаться, если бы раненому дали отлежаться. Возможно, дай Орайя ему три или четыре дня, они бы смогли двигаться быстрее, но зеленоглазая была непреклонна. Возможно, она вела себя так из-за убийц Аролинга, которые всё больше. Алексея это злило, и последние два дня он объявлял стоянки намного раньше, чем того требовалось.

Но хуже всего – даже хуже усталости, ежедневных переходов и молчаливых убийц – Алексею докучала правая рука. Он плохо помнил то, что произошло с ним в лесу… Нет. Он помнил всё. Но воспоминания будто бы заволокло тем самым кроваво-красным туманом, что застилал его глаза во время драки. Стрелок плохо представлял, как он сумел вывихнуть себе руку, и не понимал, почему в тот момент не чувствовал боли. Но совершенно чётко знал – виной этому то, что Алария делала с его разумом. Уж точно что-то не слишком хорошее. И как это могло повлиять на его болевой порог? За эти дни чужак пытался несколько раз подступиться с этими вопросами к Орайе, но та либо уходила от ответов, либо делала вид, что ничего не слышит.

Утром шестого дня Алексей почувствовал себя достаточно свежим, чтобы пройти хоть пятьдесят километров. Это было хорошо, но он прекрасно понимал: это лишь иллюзия. Опухоль спала незначительно, но сегодня он хотя бы смог поесть правой рукой, не думая о том, что приём пищи это такая изощрённая пытка мазохиста.

– Придётся убить Ирийстина ложкой, – попробовал пошутить стрелок за завтраком. – Ещё пара дней и я смогу её нормально держать. А ещё через пару даже убью ей таракана, если ему не посчастливиться встретиться со мной.

– Тебе придётся взять пистолет, – сухо отрезала Орайя. Шутить она была не настроена, впрочем, как и всегда. – Думаю, у людей Аролинга найдётся что-нибудь подходящее. Попробуешь стрелять левой рукой.

– Это неудобно.

– Выхода нет. Сегодня мы должны пройти двадцать километров. Мы окажемся на границе Туманного леса. В его центре и стоит поместье Ирийстина.

– Поместье? Большое?

– Я бы даже сказала замок. Большой замок середины Железного века.

Алексей кивнул. Он знал, что здесь эпохи делились по материалу, из которого делалось оружие: Каменный, Бронзовый, Железный, Взрывчатый, Атомный. Середину железного века можно было приравнять к XV-XVI веку на Земле.

– Наверняка напичканный всякой электроникой, – буркнул чужак. – Я бы хотел посмотреть на настоящий средневековый замок. Я и на исторический ради этого пошёл, хотя родители хотели сделать из меня юриста. Когда… – он замолчал. Орайя “ушла в себя”, как он это называл – закрыла глаза и состроила физиономию, будто одновременно хотела что-то рассмотреть, услышать, понюхать, пощупать и попробовать. Иногда это выражение её лица веселило Алексея, но сегодня он почувствовал беспокойство.

И он был прав.

Орайя раскрыла глаза и коротко сказала:

– Нас засекли. Ирийстин начал действовать.

– И что будем делать? – нервно спросил Алексей, сжимая и разжимая пальцы левой руки. Он не чувствовал в своих движениях никакой уверенности, что раздражало его. Если бы правая рука… Но правой рукой он едва может держать ложку, и о стрельбе нечего даже думать.

– Их десять, – сухо проговорила Орайя. – Шансов немного. Так что остаётся только надеяться на то, что Ирийстин приказал взять нас в плен.

Алексея немного разозлили слова зеленоглазой. Он понимал, что шансов мало, но спокойно дожидаться, пока его возьмут в плен, он не хотел.

– И что, будем сидеть и ждать, надеясь, что нас не убьют? – раздражённо высказал свои мысли чужак.

– Нет, конечно. Будем драться. Будем надеяться, что нас приказали взять в плен, когда перестреляют людей Аролинга.

Стрелок не сразу понял, что она шутит. А поняв, выругался и отставил тарелку.

– Доешь, – посоветовала Орайя. – Возможно, это твой последний завтрак. Я пока предупрежу остальных.

Убийцы отреагировали на слова зеленоглазой как и полагалось профессионалам – спокойно закончили завтрак и начали готовить оружие. У каждого было по винтовке, полуавтоматическому пистолету, кортику и короткому ножу. Один из них, пожилой крепыш, которого называли Ханзом, протянул вышедшему из палатки Алексею свой пистолет, две полные обоймы и непромокаемую коробку с четырьмя дюжинами патронов.

– Вот предохранитель, снимаешь и стреляешь. Кончатся патроны, нажмёшь сюда, и обойма выскочит. Когда вставишь запасную обойму, снова надо будет снимать предохранитель. В обойме восемь патронов. Потренируйся.

Прежде, чем тренироваться, Алексей рассмотрел своё оружие. Пистолет, как пистолет. Чем-то он напоминал не единожды видимые им в голливудских фильмах “стволы”, но надеяться на бесконечную обойму, из которой можно стрелять минут пять, не перезаряжая, смысла, конечно же, не было. Никаких заводских меток на пистолете Алексей не увидел, и поэтому назвал его просто – Чёрненький.

Землянин принялся стрелять по дереву, стоящему в десяти-одиннадцати метрах от их лагеря. Стрельба с левой руки оказалась не таким уж и простым делом, но Алексей довольно быстро приноровился к небольшой отдаче и тому, что надо целиться левым глазом, и последние пять патронов во второй обойме легли достаточно кучно. А вот с перезарядкой дела обстояли куда хуже: он слишком медленно и неуклюже орудовал левой рукой, пока сама обойма была зажата – а вернее, едва держалась – в правой. Впрочем, во время боя ему вряд ли дадут выпустить все три обоймы, чтобы пришлось этим заниматься. Но и такую вероятность исключать не стоит.

Орайя и головорезы тем временем свернули лагерь. Стрелок чувствовал себя неуютно в их компании. Нет, чёрт возьми, не потому, что они готовы были убивать, он и сам уже стал убийцей. Просто они безропотно готовились принять свою смерть, а Алексей в могилу не стремился. И ещё больше не хотел, чтобы там оказалась Орайя.

Когда приготовления были закончены, зеленоглазая снова закрыла глаза, выискивая противников.

– Они в пятнадцати километрах, – сказала она спустя пару минут.

– Не торопятся, – заметил тот головорез, что дал Алексею пистолет. – Возможно, у нас есть время занять более выгодную позицию. Или даже устроить засаду. Они могут отслеживать наше передвижение?

– Не знаю, – пожала плечами Продавец грёз. – Будем считать, что могут – как-то ведь они нас засекли.

– Возможно, с помощью датчиков, – предположил Алексей, но эта его фраза вызвала лишь презрительное фырканье от людей Аролинга, а Орайя лишь недоумённо на него посмотрела.

– Датчики – дело прошлое, – пояснил Ханз. – Большая часть поместий Продавцов была уничтожена во время войны. Заводов по их производству тоже не осталось. Быть может, несколько сохранилось у Владыки, но у Ирийстина вряд ли.

– Этот замок был поместьем третьего клана ещё до войны, – сказала Орайя, видимо, чтобы защитить Алексея.

Убийца пожал плечами.

– Летним домиком, а не поместьем. Я был здесь ребёнком ещё пятьдесят лет назад – мой дядя был главным телохранителем господина Нерлиода, они тогда ещё делили сферы влияния после войны. Тогда этот замок был красиво обставленной гостиницей. Возможно, какая-то система охраны и присутствовала, но никак не в двадцати километрах от леса. А от опушки до замка ещё столько же.