Живая душа (СИ) - Дмитренко Татьяна. Страница 31

И пригодится сию минуту, ибо мы с Мунисой сидим в комнатушке за конюшней, и раскрыв рты, слушаем повесть временных лет от наставника Влассира, а в процессе рассказа я ваяю ему рукоятку кинжала. Рифлёная поверхность с гардой в виде неширокой, матово-чёрной ажурной сетки, прикрывающей руку в перчатке. Навершие — хищная птичка, а длина рукояти с пару моих кулаков, не меньше. Воспользовавшись тем, что Влассир отвернулся, я быстро вставила клинок в готовое изделие. Хвостовик кинжала вошёл в паз сразу и намертво, никто и мявкнуть не успел. Металл резко нагрелся и мгновенно остыл, явив нам и миру голубоватую сталь клинка и серо-чёрную рукоять.

Изрубленный беркутчи ругнулся от неожиданности, небось сам хотел насадить клинок, но вроде получилось неплохо. Он покачал его в руке, привыкая к балансу.

— Да… метать его не получится, — буркнул Влассир.

— Метать ты можешь вот это, только заточить нужно.

Из второго преобразованного слитка железа получились два сюрикена.

Влассир заинтересовался:

— А как их бросают?

— Понятия не имею.

— Делать умеешь, а как бросать не знаешь? — недоверчиво хмыкнул наставник.

— Я их в деле не видела, а если и видела, то просто не помню ничего. Магия, знаешь ли.

Он и Муниса украдкой переглядываются. Смешной народ, небось, думают, что я ничего не вижу, не слышу и не замечаю куда исчезает по ночам моя подруга. Да-да, я слепа, глуха и соображалка моя отмерла при рождении. Из остатков металла руки сами собой лепят трёх обезьянок из земной символики, сидящих вокруг чаши — ничего не вижу, ничего не слышу, ничего никому не скажу.

Итак, довольно большое и богатенькое королевство Нутава, куда отдали старшую княжну. С уголовным и гражданским кодексом дела там обстоят несколько веселее, чем в княжестве Варг. Вроде бы тамошние маги от нечего делать простолюдинов не обижают, по крайней мере показательных четвертований и подвешивания узников за ноги не практикуют и то хлеб.

К тому же там климат получше, земля неплохо родит зерновые, а Юг исправно поставляет фрукты и прочие овощи. Водится и рыбка в тамошних реках, не то что в окологористом Варге. Правда, там и слыхом не слыхали о естественных местах силы, как в предгорьях Варга, но зато на Юге полно вулканов, и огненные маги не редкость. Учитывая, что варговские огневики не годятся тамошним и в подмётки, становится ясным отчего Наваргу охота получить сильного союзника, умного стратега и весьма неразборчивого в средствах повелителя огня. ПолитИк — куда от него денешься.

Особенно, если принять во внимание наличие такого соседушки, как ещё один королёк, из Аргуна, тому тоже палец в рот не клади. Своих магов у него, как блох на барбоске и каждому колдуну охота иметь роскошное поместье, то бишь земельку с деревеньками и парой сотен простолюдинов — сначала для статуса, а там господа чародеи входят во вкус владения людишками и деревеньками, поэтому рано или поздно разевают пасть и на соседей. И так повсеместно.

Словом, два-три десятка королевств и княжеств порвали весь континент на мелкие и относительно крупные кусочки и теперь веками собачатся меж собою за ресурсы на фоне средневекового антуража. Ничего нового, все воюют со всеми и каждый норовит откусить землицы у зазевавшегося соседушки. И судя по неподдельной печали Влассира, до сей поры не явился миру сильный лидер, желательно маг, и по сию пору не объединил лоскутное одеяло в единое государство.

Я только хмыкнула, лидер ему нужен! И невдомёк дураку, что подобное объединение означает гражданскую войну лет на пятьдесят, если не на сто, а также бессмысленную растрату ресурсов как людских, так и прочих. К уже нарисованной картине вселенской бойни, умная твоя голова, добавь неурожай и голод, ибо некому будет сеять хлеб. И не забудь, что уже посеянное вытопчут враждующие армии… или сожгут вражеские маги, чтоб врагу не досталось. Про эпидемии, разруху и людское неизбывное горе ты подумал, вояка хренов?

Это драное средневековье уже достало по самое не могу, глаза не поднимать выше груди, приседай на каждом шагу… да, наставник, спасибо за науку, наставник… не соблаговолит ли господин-госпожа.

А чего стоят формулы вежливости? Прошу вашего милостивого внимания… может ли недостойная обратиться к вам с вопросом… чем могу служить господину-госпоже… простите ничтожную служанку, господин.

Слуги и приравнённые к ним простолюдины шастают по поместью серыми и незаметными мышками. Холопы делают всё, дабы стать невидимыми. Поломойки отворачиваются к стене или прячутся за шторами, если проходящие мимо господа застали их в процессе наведения чистоты и порядка. Прачки исчезают с ворохом белья так, что становится страшно за них — были и нету. Лакеи, пажи и комнатные служанки немы, как статуи, обуты в войлочные туфли и призраками скользят по натёртым полам. Они сутками не раскрывают рта, и я думаю, что голосовые связки почти отмирают со временем. Комнатные слуги разговаривают тем особым шёпотом, который не слышен уже в двух шагах. Громкий голос позволяют себе особо приближённый персонал из родни господина хозяина дома, все прочие — это тени и не более того.

Так что ныне я с запоздалым ужасом отдаю должное терпению, а может, и доброте главного кузнеца, ибо господин вправе убить холопку и за меньшую наглость, чем вполне удавшаяся попытка безбашенной девки сковать по рукам наварговкого ведьмака. И скорее всего, я показалась ему забавной зверушкой, так что…

Муниса прикасается к руке, я открыла глаза: опять выпала из реальности. Подруга осторожно убирает со лба мои отросшие волосы.

— Ты в порядке, Экрима?

— Конечно. И у меня нехорошее предчувствие, думаю, мы не увидимся более.

— Почему вдруг? — Муниса делает большие глаза.

Как ей ответить, что есть такая штука, как интуиция и существуют знаки судьбы, очевидные тем, для кого они предназначены…

— Это нельзя объяснить, но я не вернусь из этого похода.

Муниса взялась за сердце.

— Погоди пугаться, просто наш господин скорее всего отдаст меня своему родичу. Ты же не забыла, что статуса у меня нет? И что в жизни, как и смерти моей, волен хозяин? Вот Влассира спроси, он-то не даст соврать… кто даёт кров и защиту, вправе распорядиться моей судьбой.

Молчание Влассира весьма красноречиво, вот так, дорогая Муниса…

Не случайно же меня отстранили от учёбы, зачем учить странную холопку, которая не имеет магического зрения? Правда, меня вылечили от болячек нищеты, за одно это магам спасибо великое, опять же — кормили почти полгода, одевали и кое-чему обучали. Пора отдавать долги, не так ли?

— Словом, назад я уже не вернусь, это к бабке не ходи, поэтому я предлагаю тебе, Влассир, взять Мунису в законные жёны. Ты же холост?

— Конечно, кто за меня своей волей пойдёт?

— Да Муниса и пойдёт! Ты как, подруга?

Неожиданно твёрдо женщина кивает:

— Пойду!

Влассир слегка обалдел! Что, красавец, язык проглотил от радости? Все мужики одинаковы: как под юбку лезть — мы орлы, а как жениться — их нету.

— А чем ты не жених? Одинок, здоров, руки и голова имеются. И достаток кое-какой у тебя наличествует, я уверена. Муниса, кстати, тоже не бесприданница, у неё и свой дом есть! Ты же не прикован к князьям Варг цепями. Поселитесь в доме, как люди, жизнь проживёте подле друг друга, а не на конюшне с кобылами и конюхами.

Я встала.

— Вы тут подумайте, разберитесь, а я пошла спать. Выезжаем мы послезавтра, так что завтра священника найдём, и быстро вас окрутим, если никто не будет против.

— Некому возражать, имущества у меня нет, родни тоже, — Влассир махнул рукой.

— Тем лучше.

Я откланялась и побрела к казарме, огибая низкорослые кусты подле озера.

…Долго ли, коротко ли, но это драное посольство таки выехало из ворот поместья господина Наварга, повелителя всея княжества Варг. Выехало не точно в назначенное время, поскольку королевская невеста прощалась с родными гораздо дольше, чем было предписано обычаями, но что с того? Зато на славу простилась. Нет, девочка не орала и не билась головой о порог отчего дома, рук не ломала, не сопротивлялась, да и с чего бы? Не на казнь везут госпожу Мероле и не на каторгу отсылают, она — сговорённая невеста, с какого боку не крути. Начало пути ознаменовалось весьма необычным приказом госпожи невесты. Я едва не свалилась с седла, когда юная Мероле вместо расположиться с удобством в экипаже просто-напросто велела двоим стражникам забить кнутами не угодившую ей челядинку. Стражники, назначенные экзекуторами, повиновались мгновенно и безоговорочно, а посольский поезд покорно стоял под упряжью и сёдлами, бесстрастно созерцал действо и ждал предсказуемого конца.