Злая зима (СИ) - Ярошинская Ольга. Страница 47

Брун разломил булочку, положил внутрь кусок ветчины.

— Как думаешь, они могли обратиться через кровь Эльзы? — спросил он.

— Да запросто! — воскликнул Клиф. — Как только раньше до этого никто не додумался!

— А как думаешь, через сколько минут Эльзу помчат в черную башню, чтобы завершить оборот, после того как Кшистоф прочитает твою статью?

Клиф открыл рот, но не издал ни звука.

— Он обещал, что отвезет ее туда, как только у него появится повод, — добавил Брун и откусил булочку.

— Он имел в виду, если она укусит или нападет на кого-нибудь, — неуверенно предположил Клиф. — А тут не было ее вины.

— Вероятность появления десятка молодых голодных вампиров в центре города — это покруче укуса. Это локальный армагеддон. Кшистоф не станет так рисковать.

Эльза залпом выпила стакан томатного сока, вытерла красные усы над губой.

— Пожалуйста, Клиф, придержи свою статью, — попросила она. — А когда я стану вампиром — делай с ней, что хочешь.

— По горячим следам было бы лучше, — проворчал гиена. Он сгреб листы и, вздохнув, порвал их и сунул в карман куртки. — Брун, ты отвратительный друг! — выпалил он.

— Хочешь, я тебя поцелую, вместо Эльзы? — предложил Брун.

— Не надо, — буркнул Клиф. — Ладно, я пока поработаю над материалом. Может, из этого выйдет целый роман. Жаль, что финал наклевывается драматический.

— Давай, я добавлю в твой роман красок, — предложил Брун. — В основном, красных… Мне сегодня выплеснули в морду ведро крови.

— Ого, — сказал Клиф. — Продолжай.

— Я хотел погнаться за этим уродом, но Эльза на меня накинулась.

— Не в сексуальном смысле, как я понимаю, — с легким сожалением заметил Клиф.

— В общем, злоумышленник ушел. И теперь я думаю, кто виноват и что делать.

— Сектанты? — предположил Клиф. — Обиделись, что не вышло у них, и решили — не доставайся же ты никому.

— Так быстро очухались? — засомневался Брун. — Да и не стали бы они своими руками рушить надежды на вечность. Думаю, это Аурун.

— А может, вампиры заждались тебя, Эльза, в черной башне, и решили ускорить процесс? А что? Женщин у них мало. Альфа вечно ходит с этим чернявым, Джонни. Прямо два мертвых клыкастых голубка.

Дверь в кафе открылась, звякнув колокольчиком, и в зал вошли полицейские во главе с Кшистофом. Тот, завидев Бруна, повернул к их столику, подтянул стул, сел с торца.

— Доброе утро, — пробормотал Брун.

— Здравствуй и прощай, — сказал Клиф, вставая. — Я пошел, куча дел.

Он выскочил на улицу, помахал Эльзе через окно.

Кшистоф пересел на его место и продолжил молча сверлить взглядом Бруна.

— Хотите пирог? — предложила Эльза, подвигая к рыси свою тарелку.

— Сама ешь, — рыкнул на нее Брун. — Давай, через «не могу».

Кшистоф вздохнул, подпер подбородок рукой. Брун прожевал булочку, глядя ему в глаза, запил кофе. Они пристально смотрели друг на друга, и рысь сдался первым.

— Уже день, а не утро, — сказал он. — Но для того, кто проводит ночи в молитвах в церкви второго пришествия, еще действительно очень рано.

Брун отпил еще кофе.

— Что происходит, Брун? — спросил Кшистоф. — Расскажи мне. Мы были друзьями. Я верю, что мы все еще друзья.

Брун посмотрел на Эльзу, которая ковырялась в пироге, промолчал.

— Ты полчаса бегал по центру в звериной шкуре. Я мог бы посадить тебя уже сегодня.

Брун вздохнул.

— Спасибо, — буркнул он, — что не посадил. Мне бы это очень некстати было.

— Так может, окажешь мне ответную любезность и расскажешь, зачем ты ломился в церковь, а потом, когда тебе не открыли — вот сюрприз, да? — запрыгнул через окно. Витраж, кстати, представлял собой историческую ценность. Восемнадцатый век.

— Если бы это касалось только меня, я рассказал бы тебе все как на духу.

Кшистоф подергал ус, глянул на девушку.

— Голошеие в один голос твердят, что пожар — случайность. Никто не упомянул ни медведя, ни недоделанного вампира. Покрывать вас они могут лишь в одном случае: если скрывают свой косяк, который гораздо, гораздо больше.

— Ты не зря начальник БОРа, Кшистоф, — усмехнулся Брун.

— Что сделали голошеие? — спросил рысь.

Брун вздохнул, уставился в чашку с недопитым кофе.

— Я не могу тебе сказать.

— Ты издеваешься? — ровно спросил Кшистоф.

— Ты хороший полицейский, — ответил Брун. — И я точно знаю, как ты поступишь, если узнаешь. И меня этот вариант не устраивает. Никаким образом.

Рысь посмотрел на Эльзу, которая едва не подавилась пирогом под тяжестью его взгляда.

— Значит, защищаешь ее, — задумчиво произнес Кшистоф. — Сколько можно возиться с ней, Брун? Ты губишь себя, свое будущее, в котором ее нет. Я поднял архивы. Никогда, слышишь? Никогда вампир не становился опять человеком! Однажды она накинется на тебя и вонзит клыки в глотку!

Ложка выпала из руки Эльзы, звякнула о пол. Брун наклонился и поднял ее.

— Ты тупой упертый баран, — вздохнул Кшистоф. — Если захочешь поговорить — знаешь, где меня найти.

— Спасибо, — буркнул Брун снова.

— И, Брун, ты все равно узнаешь… В Будене объявился охотник.

Ложка в руке Бруна согнулась пополам.

— Убита пума. Тело нашли в лесу. По-видимому, решила побегать за пределами населенного пункта.

— Ты выезжал на место?

— Да, хотя там свой БОР действует. Это не тот охотник. Шкура снята куда аккуратнее. Характер порезов иной.

— Мой охотник — трус. Убивает спящих, — просипел Брун. — Зацепки есть?

— Не знаю. Вроде, отрабатывают личные мотивы. Может, кто-то пытается выдать себя за охотника, чтобы отвести подозрение, — Кшистоф встал. — Будь осторожнее.

— Это Оскар. Все сделано, как ты и велел.

Аурун сжал телефон возле уха, довольно оскалился.

— Она не разодрала ему глотку? — спросил он.

— Не знаю, мой друг облил его кровью и убежал.

Аурун задумчиво посмотрел на смуглую женскую спину в смятой постели, сдернул одеяло ниже, оголив упругую попку.

— Ладно, — сказал он. — Я проверю.

Нажав на отбой, он взгромоздился сверху на женщину, схватил ее за темные, коротко стриженные волосы, выворачивая голову, и прикусил плечо сильно, до крови.

Она дернулась, сбросив его с себя.

— Аур-р-рун! — прорычала она. Облизала искусанные губы. — Больно!

— Прости, — произнес он без сожаления. Погладил рельефный живот, сжал маленькую упругую грудь, и женщина оттолкнула его руку. — Помнишь, я тебе рассказывал, что у Бруна есть кое-что, что мне нужно?

— Угу, — она потерла плечо, рана на котором быстро затягивалась, подтянула одеяло выше. — Вот только он не собирался впадать в спячку, как ты рассчитывал. И отдавать тебе это тоже не стал. А только украсил шрамами. Аурун, сходил бы ты в больницу! Твои раны на лице меня пугают! Они плохо пахнут!

Она принюхалась, крупный нос с тонкой горбинкой наморщился.

— На мне все заживает как на волке, — отмахнулся Аурун, ущипнул вишневый сосок, выглянувший из-под одеяла. — Теперь Брун остался один. Некому его разбудить, некому за ним присмотреть, пока он спит, совершенно беззащитный…

— Тебя посадят. И на этот раз я не стану тебя дожидаться, — выпалила она, хмуря черные брови.

— Я все обставлю так, что никто и не подумает на оборотня, — прошептал Аурун и, склонившись, прикусил ей губу.

— Куда мы едем? — спросила Эльза, когда они выехали за город.

— Я так подумал, если от вампирологов толку не добьешься, то мы пойдем другим путем, — ответил Брун. — Внук Маргариты, Денис, скинул мне адрес одного специалиста по оборотням-волкам. Говорит — феноменальный дед.

— С меня и феноменального Феликса хватило, с его звездочками, — проворчала Эльза.

— Может, он расскажет про Бальтазара и его волчью голову, — предположил Брун. — Вдруг появится зацепка.

Он притормозил, остановился, не заглушая мотор. Эльза выглянула в окно, рассматривая заснеженные елки.