Между четвертым и пятым (СИ) - Колоскова Елена Леонидовна. Страница 24

Другая рука без стеснения полезла за резинку легинсов, и вот тут Инна словно очнулась и начала судорожно одергивать задранный подол туники.

— Не надо! — пискнула она.

— Почему? — он неподдельно удивился, что не так.

Только что все устраивало, все позволяла и млела, сам же видел. Не притворялась. Теперь что изменилось? Слишком быстро все произошло? Вот женщины, вечно им нужны эти церемонии! Свидания, ужины, подарки, цветы… Внезапность их пугает. И как тут быть?

"Давай ко мне, а потом цветы", — чуть не ляпнул он. Но вслух сказал:

— Не хочешь — не надо. Заставлять не буду.

И тут же увидел, как Инна расслабилась после его слов. Значит, попал в точку. Девушка просто пока не готова. А он, к сожалению, давно готов. Даже более чем.

А, может, все-таки… Серый хотел поцеловать ее снова, но передумал. Инна почему-то сидела вся потерянная и несчастная. Отвернувшись от него, она нахохлилась на переднем сиденье, сложив руки на коленях. Ладонь вдруг судорожно прижалась к животу. Девушка тихо застонала.

— Что с тобой? — спросил он. — Ты в порядке?

И все-таки она что-то приняла. Или отравилась в ресторане. Может, аппендицит или еще какая-нибудь ***ня? Просто девчонка не соображает, как это опасно. Если так, то надо скорее в больницу. А он-то, дурак озабоченный, ее лапает. Время теряет.

— Пристегнись, — велел он. — Сейчас довезу.

— Домой?

— В больницу.

— Зачем? — вскинулась она.

Замерев, она даже не застегнула ремень. Серый нахмурился. Инна вдруг расхохоталась. Это был какой-то смех сквозь слезы, нервный, с облегчением.

— Ох… Сергей Викторович… Ой, простите… — она смутилась. — Я не нарочно. Вы не так поняли. Да нормально все на самом деле. Обычное дело.

Кажется, теперь понял.

Пока он вешал куртку и разувался, Инна помчалась в туалет. Потом отрыла аптечку и достала заветный блистер. Приняв лекарство, стала ждать, когда подействует. Серый полюбопытствовал, поднял со стола и прочел название. Хмыкнув, ничего не сказал. Видать, правда ей совсем х*еново.

Лора встрепенулась, вышла поприветствовать, а потом опять завалилась на свою лежанку. Время позднее. Животина недоумевала, чего это двуногие не спят. У нее с биоритмами все было в порядке.

Инна поставила чайник на плиту, не решаясь сразу выпроводить мужчину. Все-таки, довез. А еще… еще… Нет, не скажет. Слишком личное. "Я что, вам нравлюсь?" — хотела она спросить, но не решилась. Вдруг он опять начнет? Хотя в машине ей даже понравилось. Девушка как будто неслась на санках с горы и не могла остановиться, и хотелось продолжить, доехать до самого конца, не останавливаясь.

— Чаю нальешь? — спросил он.

— Кофе.

— Ладно.

Серый подумал, что в следующий раз придется принести ей пачку чаю, а лучше две. А потом замер: как же так? Значит, он уже знал, что будет следующий раз, и не один. Вообще-то на этой крохотной кухне было уютно. Намного лучше, чем в шумном ресторане.

— Еды нет. Только кукурузные палочки, — сконфузилась Инна, что нечем угостить к чаю.

Мужчина порадовался, что успел поужинать, и сделал себе заметку на будущее: чаю. И еще конфет. "Кавказских", немного хрустких, с привкусом соевой плитки, как он любил. Их опять стали выпускать на "Бабаевском". Серый вдруг вспомнил, как они с друзьями в школе сдавали стеклотару и на эти деньги покупали конфеты и газировку в автомате. Эта вот, наверное, и не помнит. Не застала, когда аппараты стояли на каждом углу.

Он вдруг до боли ощутил разницу поколений. Когда он воевал в горячих точках, защищал ее светлое будущее, эта девочка еще лежала в кроватке и играла с погремушкой. Черт! Бесполезно все, наверное.

Инна стояла к нему спиной, крутила мельничку, зерна молола. Вопреки своим сомнениям, Серый вдруг встал и подошел к ней сзади.

— Ой! — испугалась и насторожилась она.

— Не бойся. Я так… просто.

Он даже не обнял, просто прижался и стоял, дышал запахом кофе и ее шампуня. Вдруг до боли захотелось домашнего тепла. И еще кое-чего, само собой, здоровый же мужик. Но он дал своему "дружку" команду "Отбой!" и представил, что сейчас на стрелке. И кругом враги. И нельзя.

— Заварить надо.

— Ага, вари.

Серый даже обрадовался поводу вернуться на место. Инна разлила кофе. Палочки, липкие от сахарной пудры, высыпала в глубокую миску и водрузила на стол.

— Угощайтесь.

Он допил и ушел, не задерживаясь. Инна приняла душ, натянула пижаму и легла. Грелку хотела сделать, но вставать было лень. Глаза слипались. Уже почти утро, но все равно надо поспать хоть немного… Таблетки подействовали.

— Сергей.

Девушка тронула губы. Ничего не изменилось. Она такая же, как и раньше. Значит ли это, что у нее теперь есть "парень"? Нет, наверное. Да и парнем язык не поворачивался его назвать. Зато теперь жизнь обогатилась новым опытом. Надо было это переварить, чтобы решать, как жить дальше. Он же, наверное, хотел большего.

А вот готова ли она?

И посоветоваться не с кем. Разве что, с собакой. Та точно имела опыт в амурных делах. Инна не так давно заметила странное. У суки будто выросло брюхо и увеличились соски. Соседка, которая выгуливала Нику, сказала — может, была внеплановая вязка? И посмотрела укоризненно на Инну: как же ты не уследила, хозяйка. Позор!

Лора в последнее время стала вальяжной и перестала носиться, как угорелая, по площадке. Собака старалась сделать по-быстрому свои дела и летела обратно домой. Ей хотелось тепла и покоя. Она как будто готовилась к самому важному событию в своей жизни.

Инна решила, что собака сбежала, когда у нее началась течка. Или ее выбросили, заподозрив, что будут щенки. Неважно. Теперь голову ломать, как их пристроить. Конечно же, усыплять мы никого не будем. Можно попробовать отдать друзьям Егора из ЧОПа. Пусть воспитывают.

— Лора, Лорочка моя…

— Вуф, — подняла морду собака, услышав свое имя.

Серый с Иванченко укатили в Апатиты и Кировск. Города совсем рядом, под одной рукой. Это помогло на время забыть о молодой художнице. И все равно начальство заметило странности в поведении бойца.

— На лыжах покатаемся, потом в баньке попаримся, — сказал Иванченко.

— Да, Иван Сергеевич, — подобострастно сказал один из принимающих, Сема Миловицкий.

Он, конечно, не первое лицо. Главный как раз внизу на склоне ждет, рукой машет. И ребята его. Константин Перевайло, бывший тихвинский, но уже давно тут крышует все. Он понял, что лучше дружить, чем воевать. Может, пример Мелешко сыграл свою роль.