Между четвертым и пятым (СИ) - Колоскова Елена Леонидовна. Страница 46

Серый подстраховал, чтобы без глупостей. Что интересно, пленный парень совсем не обрадовался своим собратьям по крови. Понял, что попал из огня да в полымя. Туда и дорога. Ребята взяли несостоявшегося киллера под руки и упаковали на заднее сиденье своего джипа. Мужик, который курил на выходе из ресторана, при виде такой картины от удивления выронил сигарету. Она искоркой спланировала, упала на снег и потухла.

— Что смотришь? — сказал ему один из армян, проходя мимо. — Иди давай.

Серый тоже вошел обратно и огляделся. Решил отлить, раз уж вышел из зала. Он подергал ручку, но было занято.

— Есть еще на втором этаже, — подсказала гардеробщица, видя его метания.

А, это там, где танцуют? Серый начал подниматься по лестнице наверх. У входа в зал он замер, моргая и привыкая. Переход из темноты на свет резал глаза. Люди носились по танцполу под музыку полувековой давности. Только одна пара почти не двигалась с места, и взгляд невольно зацепился за нее.

Инна?! А она что здесь делает? Лица не было видно, но лиловый наряд был до боли знакомым, как и эта хрупкая, тонкая фигурка. Ее обнимал и прижимал к груди какой-то парень ее возраста. Когда они сделали наконец пару шагов и развернулись по ходу танца, то оказались напротив выхода. Серый поразился. У девчонки было странное, отрешенное и какое-то одухотворенное выражение лица, словно она в церкви. С таким видом ставят свечки, а не обжимаются.

И сразу возник вопрос: кто эти двое друг другу? Давно ли знакомы? Что связывает их? И кто парень. Армянин? Серого кольнуло подозрение. Слишком много совпадений. Слишком много. Так не бывает. Сегодня здесь "стрелка" с армянами, и вдруг возникает Инна. Что-то здесь не так.

Наконец музыка смолкла, и армяшка проводил девушку за ее столик. Серый пытался понять, там только ее чашка или еще чья-то, то есть сидят они вместе или по-отдельности. Издалека не понять. Мужчина сделал шаг в зал. За ним поперся один парень из свиты Оганесяна.

— Что? — бросил Серый. — И… мой тоже будешь в туалете держать, да?

Парень пожал плечами и даже не обиделся. Работа такая, типа. Однако отстал, оставшись у входа в танцзал. Серый пошел к кабинке в конце зала. По пути был столик девчонки. Они с парнем болтали. Она улыбалась, иногда хмурилась и забавно морщила нос.

Серый не разозлился, нет. На смену неприятному удивлению вдруг пришло странное, уже привычное спокойствие. Кажется, все. Отпустило наконец. Кончилась эта лихорадка-Инна. Девчонка такая же, как все. Или даже хуже. Неизвестно, что ее связывает с армянской диаспорой, но хорошего в этом мало. Он узнает — и тогда точно все.

В туалете Серый спугнул какую-то даму, которая красила губы у зеркала. Оказывается, здесь общий туалет с двумя кабинками. Дуризм. Заведение приличное, а отдельно не сделали. Ха! Казалось, в голове пробегали мысли о чем угодно, только не о… ней. Сегодня вечером точно не стоит. Сначала дело.

Серый вышел и пошел обратно на выход. По пути увидел, что тот молодой армянин обнялся с шавкой Оганесяна на входе и помчался танцевать с какой-то девкой. Значит, точно знакомы. Инна связана с ними? Ладно. Он снова прошел мимо столика и в упор уставился на Инну.

Она его узнала. Сначала на лице расцвело удивление и узнавание, потом почему-то радость. Серый все не мог понять: как? Разве можно так притворяться? Девчонка привстала, но он молча прошел мимо, даже не кивнув. Позже поговорят.

Инна не успела порадоваться уходу Гамлета, как случилось нечто странное, то, что в очередной раз всколыхнуло ее привычный мир, поставив его на дыбы.

Мимо стола шел он. Сергей! Инна удивилась: он, откуда? Как ее нашел? Неужели специально пришел сюда за ней? В сердце вспыхнула робкая радость от встречи. И вернулась мысль… А, может, все-таки станцуют? И все ее страхи — ерунда, и что мысль материальна, и Сергей — вот он, рядом, с ней.

Она даже привстала на месте, ожидая, что он подойдет. Но мужчина просканировал ее взглядом, как незнакомку, и пошел дальше, как будто она пустое место.

Сердце ухнуло вниз. Показалось на миг, что все остановилось, и музыка смолкла, и свет погас — так вдруг стало страшно и непонятно. Инна поняла, что случилось что-то страшное и непоправимое, но не поняла, что, и от этого стало еще страшнее.

Инна сидела и думала. Потом махнула официанту: счет! Положила в книжечку нужную сумму и ушла, не дожидаясь сдачи. Хватило сил помахать Марине Николаевне на прощание, и все. Дальше только держаться до дома. По пути в холл она уже вызывала такси. Мелькнула мысль зайти в другой зал, где, возможно, был Сергей, но девушка передумала. А вдруг он там не один? Вдруг… с другой женщиной?

"Ну и что?"

Она знала, что они были. И что, вполне возможно, будут еще. Но не ожидала, что вот так, сразу. Он не похож на Михая. Не наигрался. И не играл. Она бы поняла, сейчас уже не та девчонка-школьница. Когда Сергей ее завез домой и тронул руку на прощание, не желая отпускать — она знала, что все хорошо. Что же случилось теперь?

Девушка механически одевалась, думая о своем. Так же отстраненно она пошла на выход, когда тренькнула Эс ЭмЭска. Такси. У нее осталось денег ровно до дома. За ожидание нечем платить.

Вслед ей смотрел тот, о ком она сейчас думала.

— Ты где застрял? — ласково спросил Иванченко, что означало "где шлялся".

— В туалете.

Серый знал, что потом будет разбор полетов, и он еще получит за свои хождения "в туалет". Надо быть при начальстве.

— До дома не донес, — заржал Иванченко, а сам ткнул Серого ногой под столом.

Серый удивился, но виду не подал. Непонятно. Главный что, решил, он что-то проверял? Ожидал подвоха от пригласившей стороны? Серый едва заметно качнул головой и стал ковыряться в рыбе. Бросил, не доев. Аппетита почему-то не было.

Оганесян предложил выпить за покойного не чокаясь. Однако Серый был за рулем и избежал сей участи. Сказал еще:

— Прошу прощения.

За что просил и перед кем, непонятно. Это просто слова. И легче от них не делается, как оказалось. Итак, дела улажены. Сейчас они встанут, попрощаются и пойдут на выход. Потом сядут в машину и поедут в офис по горячим следам обсуждать происходящее. После этого Серый свободен до завтра и волен улаживать свои дела.

Хаджитур встал первым, за ним Овик. Серый подмечал такие мелкие детали. Значит, свояк покойного до сих пор не чувствует себя главным в этой связке и следует за негласным лидером. Руки друг другу жать никто не стал. Доверия нет.

Серый вышел в холл и увидел в дверях Инну в ее дурацком дутом полупальто. Узнал бы ее из тысячи, наверное. Даже со спины.

Он вдруг ощутил холодный азарт, который всегда приходил во время охоты. Это как часами выслеживать цель, лежа замаскированным в своей нычке. Двигаться и обнаруживать себя нельзя, что бы ни случилось, иначе сам станешь объектом. Снаружи все спокойно и неподвижно, но внутри — постоянное внимание и интерес к происходящему. И когда пуля настигает цель, только в этот миг ты чувствуешь себя по-настоящему живым.