Моя нечисть (СИ) - Волгина Надежда. Страница 15

Когда до жилища оставались считанные метры, я отчетливо услышала голос:

— Помогите!..

Призыв прозвучал совсем рядом, и мне показалось, что голос детский. Я замерла на месте, сердце заколотилось, как ненормальное, то ли от быстрого бега, то ли от внезапного страха, таким отчаянием был наполнен голос зовущего. Должно быть, в лесу заблудился ребенок. А слышу я его, потому что каким-то образом стерлась граница между реальным и волшебным мирами. Но это же кошмар. Сразу вспомнился разговор с Лерой, что не только добрые существа населяют этот лес.

— Помогите!.. — снова донеслось до меня.

Больше не раздумывая, я рванула на выручку бедному заблудившемуся существу. Петляла между деревьями, пока не разглядела худенький светлый силуэт. Это была девочка-подросток. Она оборачивалась в мою сторону и в то же время углублялась в лес.

— Постой! — крикнула я. — Я не причиню тебе вреда.

Девочка снова обернулась, горько заплакала и побежала еще быстрее. Что могло так сильно испугать ее? Не моя же одежда, даже учитывая ее экзотичность.

Рыдания ребенка разрывали мне душу, и я бежала за ней, тщетно пытаясь уговорить ее остановиться. Расстояние между нами не увеличивалось и не сокращалось. Краем сознания я понимала, что все дальше удаляюсь от своего шалаша. Теперь я даже с трудом могла понять, в какой стороне он находится, потому что девочка все время сворачивала — петляла по лесу.

Я уже начинала задыхаться от быстрого бега, когда она остановилась и повернулась ко мне. Это была жутко худая и очень бледная девочка. Из одежды на ней только и была, что длинная белая рубаха почти до пят. Распущенные спутанные волосы неряшливыми прядями свисали на плечи, и огромные глаза не мигая смотрели, как я приближаюсь.

Животный страх стал подкрадываться ко мне, когда я все лучше видела подростка. Что-то было в ней жуткое, неестественное. То ли то, как она на меня смотрела и кривила тонкие губы, то ли ее ужасающая бледность, которая бросалась в глаза даже в темноте.

Когда между нами оставалось не больше пяти шагов, девочка развернулась, и горло мне сжал спазм. Я хотела закричать, но только могла хватать ртом воздух. В том месте, где должна быть спина, у девочки ничего не было. Ее внутренности просвечивали, того и гляди вываляться наружу.

Благо, в этот же миг сознание мое померкло, и я провалилась в черноту, иначе вряд ли бы оно вынесло такое потрясение.

Сознание отказывалось задерживать во мне надолго. Стоило только начать приходить в себя, как оно опять настырно уползало, а темнота радостно возвращалась. Я даже не успевала сообразить, как себя чувствую и где нахожусь. Одно поняла точно и сразу, что не дома. В следующий проблеск до меня дошло, что лежу на чем-то твердом и холодном. А потом меня, в добавок ко всему, еще и окатили холодной водой. Наверное, чтобы добить наверняка и утвердить в мысли, что жизнь — не малина.

— Хорош претворяться. Разлеглась тут, как пава… Давай уже, открывай свои бесстыжие глаза…

Именно этот резкий голос не дал ускользнуть сознанию в очередной раз, укоренив его, наконец-то, в моей голове. Я смогла разлепить веки и всмотреться в обладательницу голоса. Что за зрелище меня ожидало. Даже в самых нереалистичных фантазиях я не могла представить себе настолько совершенный женский облик. Точеные черты лица, словно по ним прошелся ножичек скульптора, устраняя малейшие погрешности и отклонения от симметрии. Миндалевидные ярко-зеленые глаза, обрамленные длинными пушистыми ресницами. Коралловые губы идеальной формы. Блестящие черные волосы, гладко расчесанные и скрывающие плечи, опускающиеся ниже талии. Лоб перетягивала красная ленточка, внося в образ красавицы языческую диковатую нотку. По стройному стану струился атласный сарафан, обтягивая высокую пышную грудь. Писаная красавица, как сказалось бы в сказке, если бы не одно «но». Она не выглядела доброй. Глаза ее прожигали злобой, их взгляд буквально испепелял меня.

Я попыталась пошевелиться. Малейшее движение отдавалось в теле болью. К тому моменту я уже поняла, что лежу на полу и не в самой удобной позе, словно меня сбросили сюда, как пришлось, а поправить не потрудились. Кое-как, едва сдерживая стоны, у меня получилось сесть.

Все это время незнакомка наблюдала за мной с плохо скрываемым презрением.

— И что он только в тебе нашел? — вновь заговорила она, и я поняла еще одну вещь — голос у нее такой же злобный, как и выражение глаз. Все это на нет сводило внешний лоск.

Я уже догадалась, кто передо мной. Вспомнился рассказ Леры про лесную колдунью, кажется, зовут ее София. Должно быть именно ее я и вижу.

— Ни лица, ни фигуры… Разве что глаз таких я еще ни в ком не встречала. Но это же тьфу!.. — выплюнула она, отчего стала еще отвратительнее выглядеть. — Я могла бы превратить тебя в жабу.

Такой образ тебе гораздо более к лицу, — продолжала рассуждать София. — Но, боюсь, и в этом склизком обличье он тебя разыщет…

Все время, что она злопыхала, я пыталась лихорадочно соображать. Каким образом я попала в лапы ведьмы, и что она собирается со мной делать? Очень надеялась, что идея с превращением меня в жабу — блеф чистой воды.

Как до этого сознание, так сейчас дельные мысли в моей голове задерживаться не собирались.

Да что уж там, они даже формироваться отказывались. Только и могла, что таращиться на Софию и делать вид, что еще не до конца пришла в себя.

— Ты еще и умом не сильна, — вынесла она вердикт, наблюдая за мной какое-то время с презрительной улыбкой на губах. — Не понимаю я мужчин, убогих им подавай, чтобы нянчиться с ними всю жизнь… Вставай, давай! — неожиданно рявкнула она, да так громко и зло, что я аж подпрыгнула. — Не место тебе тут. Для тебя даже сени мои слишком хороши.

Вот тут я чуть не рассмеялась, потому что попала она в самую точку. Таким, как я, место в соломенном шалаше. А как успела заметить по беглому взгляду на обстановку, находилась я сейчас в добротном доме, обставленной не самой плохой мебелью, разве что немного старомодной.

Пока я пыталась послушно подняться с пола, терпение ведьмы, видно, лопнуло. Я только услышала хлопок, почувствовала запах гари, как в следующий момент обнаружила себя на грязном деревянном полу в каком-то темном тесном помещении. В свете одинокой сильно оплывшей свечи мне удалось разглядеть какие-то ведра, корыта, тряпки… Вот значит, как выглядят сени у ведьмы в доме.

Тут и сама хозяйка появилась на пороге с еще одной свечой в руках.

— Ты, случаем, не немая? — вновь пригляделась она ко мне.

Я послушно потрясла головой, мол, нет, не немая, как и не глухая, и не слепая. Последний факт я подтвердила старательным таращением глаз на нее.

— Точно убогая, — кивнула она, и я даже подметила снисходительность в ее взгляде. — Танька! — распахнула она дверь, впуская ночную прохладу в и без того холодное помещение, и гаркнула в темноту.

Тут же появилась та самая девчонка, что заманивала меня в лес. Теперь я уже отчетливо поняла, что угодила в ловушку. Только выглядела девчонка сейчас иначе. С ее бледного лица на меня смотрели откровенно издевательские глаза. Да она потешалась надо мной!

— Позови остальных мавок, — велела ведьма. — Дело есть для вас.

Та, которую звали Танькой, лишь кивнула, бросив на меня еще один злобный взгляд, и скрылась в темноте.

— Кто это? — наконец, смогла проговорить я, вспомнив тот ужас, что поверг меня в такое плачевное состояние.

— Танька-то? — охотно откликнулась София, устраиваясь на расшатанном табурете. Даже так ее положение смотрелось намного выигрышней, чем мое — на грязном полу. — Мавка она, или навь, как их еще называют. Мои самые преданные слуги, предать не в состоянии…

— А что у нее со спиной? — содрогнулась невольно я.

— Ну а как ты думаешь выглядят некрещенные дети, коих убили родители? — прищурила она на меня свои ядовитые глаза. Теперь уже их цвет мне красивым не казался. Даже больно в них становилось смотреть.

Убитые родителями?. Холодок пробежал по моей спине. Я даже попятилась от Софии, такой страшной показалась мне эта мысль.