Медиум для банкира (СИ) - Мор Дэлия. Страница 26

Еще и ремнем выпорет, но тут я насильно заставила фантазию остановиться. Порка взрослого мужчины уже из другой оперы. И явно не про Сергея Геннадьевича.

«Что еще?» – обреченно спросила я, мысленно готовясь к новым откровениям.

«Да все пока. Обсуждают, где она будет жить. Конт отправляет её в отель, а Мария возмущается, почему он не снял ей квартиру в центре города. Не хочет она в один отель с немытыми работягами и провинциалами. Шансон там по ночам играет и пьяные вопли спать мешают».

Не знаю, права она или нет, я в гостиницах ни разу не была. Меня сразу в общагу поселили, как приехала поступать. Помню, долго документы оформляла и переживала, что останусь на вокзале ночевать. В хостел мне родители запретили даже нос совать, а в приличных отелях самый простой номер за сутки стоил больше половины моей стипендии. А ведь в банках гостиницы для руководства секретари заказывают. Сейчас Конт озадачит меня и куда я побегу за помощью? К Лиле?

Мария Изабелла выскочила из кабинета, как ошпаренная, сверкая глазами на всю приемную. Но справилась с собой, и дверь закрыла аккуратно.

– До свидания, – вежливо сказала я в удаляющуюся спину, и в этот момент телефон пискнул уведомлением из чата.

«Наталья Игоревна, вы уже в банке?»

Ага. Кофе остывает? Поручения появились? Или стресс от общения с мачехой хочется на кого-нибудь слить?

«Да. Сижу в приемной, – отстучала я. – Зайти?»

Вместо ответа Конт открыл дверь и замер на пороге.

Даже если бы не знала, кто его так взбесил, все равно бы испугалась. Темные глаза патриция лихорадочно блестели, на щеках буграми ходили желваки. Он глотал злость и чудом не подавился. Только выше задрал подбородок. Упрямый, несгибаемый, стойкий.

– Прошу вас, – ровно сказал банкир и шагнул в сторону, пропуская меня в кабинет.

«Главное не ляпни ничего про Марию Изабеллу», – напомнил Индис, но я и так прикусила язык. Конта сейчас только тронь, взорвется. А я пирожных хотела поесть, весело поболтать мечтала. Куда там. Сидеть буду, как на экзамене, и бояться рот открыть. Чтоб у лабутенов блондинки каблук сломался! Ведьма.

На журнальном столике остывал кофе в чашках, и таяли на летнем солнце политые шоколадом эклеры. В кабинете зама по юр. лицам витал аромат ромовой пропитки. У меня рот слюной наполнился, но бросаться к сладостям с порога было неприлично. Тем более Конт не спешил угощать. Уставился в окно и спросил, не оборачиваясь:

– Сложный попался билет?

С безопасной темы начал. Решил обойти подводные камни в продаже бизнеса. Сдавалось мне, что раздел имущества после развода был дважды не в пользу Конта. Мало того, что многое уходило жене, так еще и через неё доставалось отцу. Человеку, который увел женщину у собственного сына. Не верила я, что молодой Конт женился по расчету. Любил он Марию. Может быть не так, как принц в сказках про Золушку, Белоснежку и Спящую красавицу, но любил.

Мы привыкли считать мужчин чурбанами бесчувственными. Особенно таких скрытных и молчаливых, как Конт. Тем более, таких как он. Члену правления банка по статусу было не положено обижаться, жаловаться и распускать сопли. Пусть так. Но рана, даже очень хорошо спрятанная, все равно болит. Мне не нужен Индис, чтобы увидеть, с какой мукой патриций смотрел на солнечный день. Будто природа издевалась над его горем: «Плохо тебе? Да? А всем остальным хорошо. Им наплевать на тебя, они смеются и радуются».

– Ерундовый билет, – в полусне пробормотала я, – легче легкого. Спасибо вам, Сергей Геннадьевич, что отпустили на экзамен.

– Не за что, – ответил он, и в кабинете повисла одна из тех тяжелых и неприятных пауз, которые в художественных фильмах всегда хотелось промотать вперед. Не клеился разговор у патриция, не получалось уйти с головой в работу, чтобы забыть о Марии. Вроде взрослый мальчик, а не понимал, что без толку все. Чем меньше тратишь времени на личную жизнь, тем больше там проблем. И тем чаще от них приходится прятаться в работу или учебу. Замкнутый круг. И выходить из него я тоже не умела. Конт переживал развод, а у меня даже отношений не было ни разу. Пара поцелуев на дискотеках и проводы до подъезда – не в счет. Так и подглядывала за другими через стены кабинетов.

– Вы поговорить хотели? – не выдержала я. – О Франко, правда? Чем мне вам помочь?

Лишь бы не принял моё согласие за жалость. Не должен. Он ведь не знает, что я в курсе выкрутасов Марии Изабеллы. Вот о чем сейчас думал? Явно не обо мне, раз дернулся и сложенные на груди руки расцепил.

– Вы готовы? Я не давлю, но если решились, то приступать нужно сегодня. Времени мало.

Он снова обжег взглядом, но теперь в нем мелькнуло нечто, похожее на восхищение. Однако я истрактовала эмоцию по-своему. Да, я – бесстрашная дура, забывшая об осторожности. И лучше мне как можно быстрее вляпаться в эту историю по самые уши, а то передумаю или Индис вразумит.

– Готова, – вздохнула я, – но учтите, что я не Дэвид Копперфильд и не граф Калиостро, умею мало. Да и то, что могу, еще нужно придумать, как использовать.

– Например? – с любопытством прищурился патриций. – Про поиск документов и платков я уже понял. Что еще?

«Молчи про меня, – взмолился Индис, – вали все на экстрасенсорные способности, как в телешоу. К ним уже привыкли, а за голоса в голове до сих пор сажают в дурку!»

Перепугался дух, но успокоить его нечем. Я пока не решила, насколько хочу быть откровенной с Контом.

– Зависит от того, чего вы хотите добиться, – уклончиво ответила я.

Патриций открыл рот, чтобы ответить, а потом вспомнил о кофе и пирожных.

– Садитесь, Наталья Игоревна, разговор долгий.

Я устроилась на диване и пока думала, с какого бока кусать шоколадный эклер, Сергей Геннадьевич коротко обрисовывал ситуацию. В те года, когда он получил диплом и устроил заплыв в море с хищными акулами бизнеса, случилось юному Конту прикупить на занятые у отца деньги маленькую линию по производству йогуртов. А потом с наглостью финансового воротилы втюхать товар на реализацию в крупную торговую сеть. Йогурт с добавлением шоколада горожанам понравился и уже через несколько месяцев будущий банкир получил первый кредит и расширил производство. Творожные сырки, десерты, кефир, сметана, варенец, ряженка. Рекламное агентство придумало веселого тигренка, и родилась популярная торговая марка.

– Подождите, – невежливо перебила я, – «Полосатик» принадлежит вам?

– Да, – улыбнулся патриций, – и он до сих пор держит лидирующее место на рынке рядом с федеральными гигантами. В Италии Франко тоже занимается молочными продуктами и давно хотел зайти на российский рынок, так что я предложил ему начать с нашего города. Кроме производства у меня сеть фирменных магазинов и складские помещения, которые я умудряюсь сдавать в аренду. О них и пойдет речь.

Конт отхлебнул из чашки остывший кофе и потянулся за пирожным. А ведь предложил их мне максимум сорок минут назад. Не знаю, где он достал эклеры, но такое ощущение, что специально для него вынули из печки пять минут назад.

«Да заранее он их купил, – влез в мысли Индис, – а тебе типо выбор дал. Вздумай ты заказать что-то другое, мягко бы перевел на эклеры и все. Стандартный прием. Держи ухо востро. Не забывай, с кем разговариваешь».

Да уж, вовремя напомнил, я чуть кремом не поперхнулась и схватила салфетку, чтобы прикрыть кашель.

– Вас что-то удивляет, Наталья Игоревна?

– Нет, все хорошо, – мило улыбаясь, соврала я.

– Тогда я продолжу. Сделка давно оговорена. Наши с Франко юристы все проверили, но он вдруг заявил, что стоимость складских помещений завышена. Бенэ, сказал я. Хорошо. Давай я закажу новую оценку. Нет. Франко захотел прилететь и посмотреть все на месте. Посмотрел. Все равно много. Напутали что-то оценщики. А у меня хорошие оценщики. Много лет сотрудничаем, нареканий не было. Но Франко захотел других. Бенэ. Вчера вечером специалист приехал и все сфотографировал, а уже сегодня утром Франко прислал мне копию заключения, где стоимость помещений в полтора раза ниже.