Дорогой плотин (СИ) - Ваон Андрей. Страница 19

Всякий там шалаш, костёр и картошка в ночи были соблазнительны сами по себе. Страх же был несильно велик, поэтому все разом и согласились.

— Мать, конечно, меня не отпустит. Нужно тикать будет вечером. А потом уж неделю не выпустит, — вздохнул Андрейка. — Если мы, конечно, вернёмся, — добавил, переглянулся с Ванькой и заржал, довольный, что напугал робких Козиных.

— Ладно, не каркай. Сашк и Антох, чего — пойдёте?

— Да пойдём, чего мы — трусы, что ли?

— Вот и лады. Мне надо бежать, а то я ж ненадолго отпросился. Всё, пока, — он странно глянул на Таню и бегом ринулся домой. Таня с улыбкой глядела вслед.

— А ещё говорят, там за бывшей мельницей не только дух этой бабы живёт, но и деда её. Вот где Чертановка впадает, знаете? Вот там он прогуливается по ночам, — Андрейка, естественно, травил страшные истории. Костёр потрескивал, отблесками поигрывая на лицах ребят. Они зябко жались к огню — уже почти стемнело, и заметно похолодало. — А чего, думаете, на той стороне никто не рыбачит? Ага… то-то и оно, — довольно резюмировал он, поглядывая на заметно впечатлившихся братьев.

— Кстати, Сёма рассказывал, что за эти десять лет, он кучу раз слышал про этих духов — тогда, вообще, пугали и малых, и старых. Народ им чуть ли не подачки носил — задабривал. Он тоже проникся. Только ведь брехня всё это — темнота и невежество, — Таня уверенно парировала все эти ужастики. Но вот что-то хрустнуло в леске. И она тихонько взвизгнула.

Ребята захихикали, но тоже опасливо заоборачивались.

Вскоре братья уже посапывали, укрывшись общей телогрейкой. Андрейка привалился к ним сбоку и тоже спал.

— Вань, так чего ты снова туда так заторопился? — поинтересовалась Таня.

Тот помолчал, задумчиво ковыряя прутиком в углях. Прутик быстро воспламенялся и прогорал, осыпаясь пеплом и укорачиваясь.

— Да не знаю я, Тань. Просто, когда тонул, что-то изнутри прямо распирать стало от нетерпения. Будто, если опоздаю, то всё испортится.

— Что это — всё?

— Ну, не знаю ж, говорю. Всё вокруг: дома, люди, мы с тобой, ребята, страна. Всё!

— Хм, сказочки всё страшные рассказываешь.

— Сказочки? А как же с Сёмой тогда? Иль приснилось нам всем, а заодно и деревням нашим, а?

— Не, ну тут же это… только Сёмка, а ты про вон чего, про СТРАНУ говоришь.

— А какая разница?

— Ну… Не знаю. Страна, вон, какая огромная. Как тут всё испортится?

— В общем, и я не знаю, не мучай меня. Думаю, скоро вместе и узнаем. Давай, подремлем, что ли.

Они тоже привалились к друзьям. Костёр увядал, потрескивая.

Пруд туманился, всепроникающая сырость холодила. Ребята, поёживаясь, готовые перейти вот-вот на дрожь, вылезли из-под моста.

— Смотри-ка, тоже рыбаки сидят, — кивнул Андрейка на мутные в предрассветной мути фигурки на берегу.

Ванька оглядывался кругом — ага, дома высоченные имеются, значит, шагнули вперёд.

— Годится, — сказал он вслух.

— Чего?

— Куда надо, говорю, вылезли. Пойдёмте.

Они потянулись робкой цепочкой. Козины, те, так вообще испуганно крутили головами, узнавая и не узнавая родные места.

— А точно нам за это ничего не будет? — выразил, наконец, беспокойство Саша.

— Да кто ж знает, Сашок. Видал, вон, чего с Сёмкой? Может и с нами чего произойдёт, — пытаясь побороть озноб, ответил Ванька.

— Так может того, не надо никуда, а? — пожалобился Антон.

— Не, Антох, теперь уж поздно — назвался груздём…

— Да, братаны, теперь не трусь. Вона, на Таньку поглядите — она ж не трусит. А, Таньк? — «поддержал» братьев Андрейка.

Таня молча кивнула. Ей, действительно, в этот раз страшно не было. Было любопытно, и она пытливо вглядывалась во всё более проступавшие очертания зданий, дорог и моста. Ванька решил дойти вдоль пруда до моста, а уж потом свернуть вдоль шоссе.

— У них тут машин полно. Машины все страшные такие, — предупредил он, когда приблизились к мосту. — Сейчас пойдём, где кладбище наше. Было, — добавил он понуро.

— Как-так было? — удивились братья.

— А вот так! Видите, тут чего у нас было, тута давно нету. Другое всё.

— Не, это мы поняли. Но кладбище как же? Это ж… кладбище.

— А, ладно! Чего с вами! Говорят, нету. Пойдёмте, пока народу нет.

— А куда идём, ты так и не сказал, — спросил Андрейка.

— Хочу в магазин один зайти. «Книги» называется. Думаю, интересно там должно быть.

— Ого! Точняк! Там же наверняка можно будет понять, чего тут за мир, чего случилось, — понял сообразительный Андрейка. Таня тоже заулыбалась идее Ваньке. — Мозг!

— Только погоди, сегодня ж воскресенье. Да и рань несусветная. Закрыто ж всё, — высказалась Таня.

— То, что воскресенье — ерунда. У них тут постоянно всё работает. Я ещё в тот раз понял. А что рано — мы переждём, это я продумал. Овражек наш на месте. Там где-нибудь и пересидим, подождём. Поспать можно будет. Идёт?

Андрейка с Таней кивнули. А братья, будто и не слышали разговор. Они продолжали озираться, придавленные этим страшным Миром.

Машины, как и предупреждал Ванька, сновали одна за другой на огромной скорости, пугая братьев и вызывая восхищение у Андрейки.

— Тут надо перебежать.

— Так «зебра» же, вон, есть, — вдруг заметил Антон.

— Они тут этих «зебр» будто и не замечают вовсе — шпарят, не тормозя. Надо аккуратненько, когда нет никого.

А кругом постепенно всё просыпалось. И вот уже не только одни машины заполняли пространство: появлялись граждане в плащиках, сапожках и курточках — все, как один с собачками разных пород, размеров и мастей.

— Ой, смотри, бежит. Смешной какой, — хихикнула Таня, указывая на фигурку мужичка в яркой майке и обтягивающих трусах.

— Мда, клоун какой-то, — покачал головой Андрейка. — Ладно, вы тут не очень-то глазейте. Гляньте, как мы отличаемся от них всех. Странно, что на нас не пялятся. Я бы уж давно милиционера какого-нибудь позвал.

Тут появилась бело-синяя машина, с фонарями на крыше. Друзья только перебежали дорогу и поспешили спрятаться за будку. Машина привлекла внимание, они наблюдали за ней из-за угла.

— Чего там написано на машине? — не очень разглядел Ванька.

Зоркий Антон рассмотрел:

— По-лиция! — выпалил он, довольный, что разглядел первым.

— Что?! — изумились Андрейка и Ванька.

— Какая ещё полиция? — опешила и Таня. Антон сразу смутился.

— Так я не знаю, написано ж просто…

Тут бело-синяя машина проехала ближе и, издав противный скрежет, кряканье какое-то, рванула на перекрёсток и, включив настоящий вой, уехала вдаль.

— Братцы, это чего ж тут творится, а? Полицаи разъезжают… — Андрейка от изумления присел на землю.

— Может, это… того… — почесал репу Саша.

— Чего того?

— Ну, это… немцы победили тут? — решившись, выпалил Саша.

Ребята уставились на него.

— Не, ну какие немцы, ты чего? Люди по-русски разговаривают, вон и вывеска — «Аптека» написано, — подумав, возразил Ванька. — Но так-то обалдеть, конечно. Полиция, иди ж ты!

Таня испуганно посмотрела на Ваньку, вспоминая ночной разговор. Тот уловил её взгляд.

— А я тебе говорил. И вам тоже говорил. Слушайте, айда дальше. Не надо тут нам рассиживать. Пойдёмте лучше в наш овражек, там и отсидимся.

Часы на столбе показывали шесть утра.

— О! Дерево моё! — радостно вскрикнул Антон, сбегая к здоровенной ольхе. Она накренилась с крутого борта оврага, свешивая корявые ветки. Брат радостно рванул за ним.

— Ага, хоть что-то узнаваемо, — улыбнулся и суровый Андрейка.

— Только хлама всякого и мусора полно, — Ванька пнул носком ботинка арматурину. — Чего, вот там, где-нибудь под кустиками и разляжемся?

— Да можно посидеть. Хотя я бы ещё вон туда слазил, где дома наши… были, — Андрейка махнул рукой на запад, где щерился многочисленными балконами широкий и многоэтажный дом.

— А чего, я тоже сходил бы. Эй, парни, вы тут с Таней пока посидите, мы на разведку сходим, ага?