Серая Дружина-2: Доспехи для шута (СИ) - Кисель Елена. Страница 57

Здесь Эдмус ошибся. Переоценил моонов или нас недооценил. Мы продержались почти двое суток.

Это время прошло в мучительных переходах, в бешеных скоростях, в петляниях под моросящим дождиком невесть где и зачем. Несколько раз мы видели в небе черные пятна – и вжимались в землю или прятались под деревьями в надежде, что не будем замечены. Силы плавились, хотя Веслав пичкал нас всем, что можно состряпать на ходу в полевых условиях. От энергетического тоника уже тошнило, никакие взбадривающие к исходу вторых суток нас не брали, а страх и холод выпивали жизнь быстрее расстояния и скорости. Даже не холод и не страх: тяжелая безнадежность словно была растворена в воздухе и давила на плечи хуже серого неба, хуже рюкзака и усталости.

Куда уйти, где спрятаться? Даже если спрячемся мы – Город…

По ночам было особенно мерзко. Несмотря на предупреждения алхимика и уговоры Йехара, спать не ложился никто: были взвинчены нервы. Огня почти не зажигали, сидели в темноте, оглядываясь и прислушиваясь, а из ночи на нас, казалось, наплывали черные плащи. Эдмус почти не поднимался на крыло – запретил Поводырь – и издергался неимоверно. Иногда мне казалось, что он наплюет на приказы и все же рванет в Город наперегонки с моонами, но шут твердо решил нас не оставлять, хотя теперь почти не разговаривал. Без его жизнерадостной болтовни стало еще тяжелее.

Виола обнаружила, что читать мысли у нее тоже получается, пыталась освоиться со своими способностями, у нее выходило все лучше с каждым часом, но редко кто приглашал ее этим заняться. В случае если мне приходилось помогать ей с тренировками, я буквально заставляла себя вытаскивать на поверхность какие-то давние, никому не нужные и довольно оптимистичные мелочные мысли, которые не стыдно было показать, прятала за ними мысли настоящие. Хотя чтобы это угадать, Виоле не нужно было лезть ко мне в голову, наверное, мы все думали об одном и том же.

И когда на рассвете нашего третьего дня темно-серое небо прошили два пятна, целенаправленно движущиеся в нашу сторону, – это было почти облегчение.

Бежать было некуда: с трех сторон – ровное пространство, вплотную – скалы, но они не скроют от моонов. Эдмус тут же поднялся на крыло в надежде их как-то отвлечь, рискнул даже подлететь поближе и крикнуть что-то оскорбительное, но на него просто не обратили внимания.

Со спиритом разберутся потом, враз поняли мы. Зачем гоняться за тем, кто может летать, когда есть четыре наземные цели? Эдмус тоже это понял и спустился.

Мооны приземлились тоже. Йехар был прав: они, видно, чувствовали в нас что-то странное, потому что приближались медленно и как будто осторожничали, словно прощупывали нас, я все время ощущала на себе их взгляды…

Лучше бы они били сразу. Их подползание действовало на нервы.

Мы давно уже стояли в боевых позициях: клинок, клыки и когти, арбалет, мои приподнятые руки и… нет пузырька. Веслав на сей раз оставил свои карманы в покое. Вместо этого он тоже приподнял руки, словно был стихийным магом и готовился к обороне.

– Есть что-нибудь, что может против них сработать? – прошептал он, не отрывая взглядов от темных пятен. – Какие-нибудь заклинания…

– Ты же не применяешь магию, – несмотря на трагизм ситуации, я еще не забыла, как яростно он мне доказывал, что не хочет знать ни уровня своего, ни стихии, а дурацкие заклятия ему не нужны.

– Обычно, – еле слышно уточнил алхимик. – Просто я в ней полный чайник. Что надо говорить?

Мне так захотелось шепнуть ему «Абра-Кадабра!», что я с трудом справилась и с этим побуждением, и с ненужным смехом, поднимавшимся откуда-то изнутри.

Ближе. Совсем близко.

И навстречу нам покатилась темнота. Пресловутая развертка, та самая, смертоносная. Огонь Йехара и моя заморозка образовали вокруг нас два щита, третий добавила Виола, но тьма обошла заморозку, погасила пламя, пробила защиту воздуха, в лицо опять дохнуло сыростью, но не здешней, природной, а могильной – все…

И вдруг перед двумя темными, ползущими к нам пятнами из ниоткуда материализовалась белая, светящаяся фигура. В руке она сжимала что-то вроде скипетра, подняла его над головой – и он полыхнул невообразимой вспышкой, разгоняя тьму, ослепляя нас… а мооны – что мооны? Неизвестно, куда эти твари подевались. Впрочем, как раз известно: от них остались только два лежащих на земле плаща.

Неизвестный спаситель повернулся к нам, сжимая оружие в руке, – и сразу же оказался спасительницей. С виду перед нами стояла девушка ненамного старше меня, но такой красоты, что дух захватывало. Блондинка, но не такая, как Бо. Ах, да, и в силу какого-то феномена она по-прежнему светилась – значит, глаза нас не обманули. Белым светом, изнутри.

Вообще, единственным диссонансом, который разрушал определение «фея света», были ее глаза. Глаза воина, который повидал на своем веку столько, сколько нам с нашими двумя призывами и присниться не могло, который в битвах провел века…

Вот уж чего незаметно было в ее глазах – так это жалости, и мне в тот момент как-то сразу подумалось, что за спасение, конечно, большое мерси… но не пора ли увеличивать расстояние между нами и этой дамочкой?

Йехар думал иначе, хотя и на его лице не было особенного восторга по поводу нашего спасения, и еще меньше там восторга было – по поводу спасителя. Но расстояние увеличивать странник не торопился, а торопился его сократить: сделал шаг из наших нестройных рядов, склонил голову в приветственном поклоне и произнес:

– Благодарим, Милия. Ты вовремя.

Спасительница смерила его взглядом, в котором дружелюбия было меньше, чем в герцоге Цепеоке после особо неудачной шуточки Эдмуса.

– Я не знала, что Орден направил тебя в этот мир, Йехар, – она сделала паузу и весомо добавила: – Тоже.

Йехар со значением скосился на Виолу, и в моей голове зазвучал ее голос: «Он передает, что эта мымра – тоже светлая странница. Классом повыше, чем он сам, вроде как элита. Еще он передает просьбу держаться с ней очень-очень осторожно».

Спасибо. А то мы сами не поняли. Если уж с ней осторожно держится даже Йехар…

– Орден не направлял нас с Глэрионом сюда, – объяснял между тем рыцарь. – Нас направляет Арка. Вот…

И он приподнял рукав, показывая знак высшей индульгенции. Милия чуть приподняла брови, рассматривая знак без интереса и довольно холодно.

– Во второй раз? Я слышала, что ты был уже призван.

Йехар коротко кивнул. Он был напряжен и держался настороже, будто ожидал от своей коллеги ежеминутно какой-нибудь неприятности. Но у той разве что губы стали потоньше. Наверняка она считала, что для Йехара два призыва – явный перебор, но, поскольку в некотором смысле представляла светлую сторону, – выразить это вслух не могла.

– Решать Арке, – безучастно сказала она наконец. – Так значит, с тобою остальные из Равновесной Дружины…

И ее взгляд перебежал на нас. Меня она изучала долю секунды, с оттенком изумления. Виолу – с точно таким же, но еще с примешанным презрением. Эдмуса не увидела, потому что он благоразумно смылся в небо, как только Виола передала, что перед нами – еще кто-то из Ордена… Шут слишком хорошо помнил, чем закончилась его первая встреча с Йехаром. Тогда ему повезло только потому, что клинок – оружие недальнобойное, но про скипетр такого не скажешь, так что он сразу решил подстраховаться. А на Веслава Милия вообще почти не смотрела. Я только успела заметить, как она перевела на него взгляд, как сузились ее зрачки, а в следующую секунду скипетр опять полыхнул вспышкой, алхимика отбросило в сторону как тряпичную куклу, он приложился спиной о скалу и шлепнулся вниз, уже без движения. Милия как ни в чем не бывало шагнула вперед, прокручивая в пальцах скипетр. Намерения у нее явно были примерно как у Д`Кааса по отношению к Эдмусу, но первый шаг в этом направлении оказался последним: перед ее лицом вспыхнул огненный клинок, и странница остановилась.

– Ни шагу больше, – предупредил Йехар тихо. Интонации мне были знакомы, о да! Эти интонации прозвучали в голосе Виолы, когда она заслонила собой беспомощного Эдмуса на арене.