Серая Дружина-2: Доспехи для шута (СИ) - Кисель Елена. Страница 58

Милия многозначительно подняла жезл.

– Отойди, рыцарь.

– Не смей даже думать.

– Он темный!

– Он из Дружины.

– Ты на стороне Дружины или на стороне света?

– Свет без милосердия есть тьма, я сокрушаюсь по поводу того, что века в Ордене не научили тебя этому.

– А ты знаешь, к кому проявляешь милосердие?! – глаза Милии сузились, а на лице впервые изобразилось что-то вроде гнева.

– Вполне, – кратко ответил Йехар, и мне померещилась ирония в его голосе. Да уж, за два призыва и за все те разы, что они с Веславом обещали убить друг друга… узнал!

– В таком случае ты ничем не лучше его! – Милия подняла жезл, но светиться он пока не желал. Йехар не шелохнулся и сжимал свой клинок все с тем же стоицизмом.

– Это решать не тебе, – отозвался он спокойно. – Нет, Виола, Ольга, мне не нужна помощь… – мы уже как раз собирались напомнить, что Йехар тут, в некотором роде, не один. – Оля, посмотри, что с Веславом.

Рада стараться, только бы убраться подальше от этой светлой, невесть почему возомнившей, что она может убивать всех, кто чем-то ей не угодил. От меня все равно при ином раскладе толку мало, а так – хоть исцелю, если с алхимиком что-то уж совсем плохое…

Но совсем плохого не случилось: Веслав уже сидел, вытирал о плащ окровавленные пальцы одной руки, другой потирал затылок, страдальчески при этом морщась. Алхимик растерянно оглядывался по сторонам, как бы не понимая, почему это он еще минуту назад стоял, а теперь – бац, темнота, голова болит, а он уже в качественно ином месте.

– Живой? – обратилась я к нему с облегчением. – Помочь?

Алхимик отнял ладонь от затылка и с брезгливой гримасой вытер ее о плащ.

– Башка раскалывается, – молвил он. – Что это со мной было, вообще?!

Я помогла ему подняться и попутно кивнула в сторону Милии.

– Да она тебя как следует шибанула.

– Отлично. А причин она не называла? – алхимик понемногу начинал закипать гневом, но благоразумно воздерживался от обещаний отравить. – Кто она такая, вообще, чтобы меня шибать?!

Милия услышала, и зловеще сверкнула глазами из-за плеча Йехара. Я хотела было попросить Веслава быть поосторожнее – если он не хочет повторить свой эффектный полет – но тут он задал вопрос, от которого мои мысли потекли в качественно ином направлении:

– Кстати, а свое имя не подскажешь? Что-то я не припоминаю, кто ты такая…

Йехар на несколько секунд забыл об их с Милией приватном разговоре, обернулся к нам и застыл с красноречивым ужасом на лице. Точно так же поступила и Виола.

– Веслав, – пролепетала я, цепляясь за его отвороты плаща, – Весл, ты что… ты меня не помнишь?!

– А должен? – хмуро осведомился алхимик и отобрал у меня свой плащ. – Стоп, как ты меня назвала? Это, что же, моё имя? И какой несусветный идиот мог так назвать ребенка?

Наш ужас от этого заявления только увеличился.

– Ты и себя не помнишь?!

– Помню, разумеется! – отозвался алхимик запальчиво. – С чего бы мне себя не помнить… просто головой треснулся, ну, и призабыл! И если вы так уж хотите познакомиться – я…

Он оглядел свой мешковатый наряд и продолжил уже с меньшим рвением:

– …бомж…

Потом проверил карманы, сумку, осмотрел всех нас, под конец достал из кармана фляжку, открутил колпачок, глотнул – и мы увидели чудеса дедукции:

– Я – страдающий алкоголизмом бомж без художественного вкуса, склонный к науке и барыжащий ядовитой на вид дрянью, да еще, судя по галлюцинациям, эту же дрянь и употребляющий?! Вот облом.

Ну, по крайней мере, логика при нем осталась.

Глава 20. Когда самое время вспомнить

Осталась, как выяснилось, не только логика. Осталась еще глобальная нетипичность. Правила гласят, что после потери памяти люди дезориентируются и пребывают в растерянном, подвешенном состоянии, – получите: алхимик отнесся к своей амнезии с большим энтузиазмом и продолжил, не умолкая, анализировать все, что видел вокруг. К сожалению, за недостаточностью исходных данных анализ вел его не совсем в том направлении.

– Отличненько. Значит, расклад у нас таков: – смачное бульканье фляжки, – на данный момент я нахожусь под действием какого-то наркотика, потому что никакая смесь спиртного так не вставляет. В результате мне мерещится зеленая хрень и ангелы с огненными мечами.

Эдмус, который спустился, как только любопытство начало пересиливать страх за свою шкуру, обиженно скуксился, когда его обозвали «зеленой хренью». Йехар недоуменно посмотрел на пламенеющий Глэрион. Милия на какое-то время опустила жезл и с таким же недоумением уставилась на Йехара.

– Комплект дополняют брюнетка и блондинка, – продолжал шпарить Веслав, - причем, первая, судя по агрессивности рожи, вызвана недоеданием, а вторая, если рассматривать радиоактивное свечение вокруг нее, – стремлением к разумному, доброму, вечному…

– Веслав, – я уже чуть не плакала, – Веслав, перестань нести чушь. Неужели ты совсем… ты совсем не…

Алхимик, который как раз делал очередной глоток, поперхнулся и воззрился на меня.

– Деточка, а ты-то что делаешь в компании моих глюков? Для них у тебя слишком вменяемый вид. Конечно, можно было бы расценить тебя как мой идеал женщины и всё такое, я бы так и расценил, если бы ты не была настолько не в моем вкусе. Ах, пардон, ты, то есть, вы, наверное, врач… или медсестра лечебного учреждения, в коем я, конечно и нахожусь, а попала ты сюда просто случайно. Ладно, хоть ты и не самый увлекательный экземпляр, можешь оставаться. Побеседуешь с зеленой хренью – или она не разговаривает?

Тут произошло уникальное, редчайшее на моей памяти покуда явление – Эдмус и в самом деле онемел. Не просто замолчал, потому что разговаривать не хотелось, – у него язык отнялся!

В общем-то, все мы не отличались в этот момент склонностью к красноречию.

– Что с ним? – поинтересовалась Милия, склоняя голову набок.

– Потерял память от твоего удара, – хмуро ответил Йехар. – И я не знаю, можно ли ему помочь.

– Это просто – отойди с дороги, и…

Жезл странницы нетерпеливо заплясал в ее руках, но рыцарь не двинулся с места.

– Я сказал уже – нет!

– Почему ты защищаешь его? Взгляни на его ауру – ты что, не видишь?

Я послушно взглянула. Кажется, в первый раз за все время – раньше как-то не удосужилась.

И не увидела ничего необычного.

У Веслава была аура обычного человека. Ну, правда, не очень хорошего человека: темные тона в ней все-таки мелькали чаще. Склонность к нервности и агрессии отмечалась алыми вспышками; не сочетаемые с нервической натурой педантичность и занудность – ровными и четкими контурами льдисто-серого возле головы… Мягко скажем, смешанная личность – прямо-таки буйство красок; удивляет только то, что он собирался творить магию с такой неоднородной аурой. Стихия в ней точно не обозначена, хотя у нейтралов, которые еще не обращались к своему медиуму, бывает и такое.

– И за это его следует убивать? – мой голос прозвучал немного разочарованно. Милия на несколько секунд онемела, потом взглянула свысока и процедила:

– Ах, да. Ученица…

Я не обиделась. У меня нет привычки обижаться на людей, которые могут щелчком пальцев стереть меня в порошок.

– Убивать меня? – некстати влез Веслав. – Дамочка, чем я вам не угодил? Я, когда не буйствую, бомжик мирный…правда?

Ответом ему было оглушительное, полное сомнения молчание, которое раздалось со всех сторон сразу. Йехар взглянул на алхимика и скрипнул зубами так, словно намеревался остаться вовсе без них.

– Довольно. Он нужен нам, хотя бы потому, что призван в Дружину. Надеюсь, ты знакома с законами Арки?

Милия потерла подбородок. Стало очевидно, что со законами Арки она знакома, но не ставит их ни в грош, а в нужности алхимика очень сомневается.

– Мы благодарны тебе за спасение, – рыцарь никак не мог выбрать вариант количества себя любимого и перескакивал с единственного числа на множественное. – Однако кто знает, что ждет нас дальше, и его помощь, несмотря на то, что мы… я сам… поверь, не питаю к нему нежных чувств!