Павшее Королевство (ЛП) - Мэй Элизабет. Страница 54

Есть только зловоние крови, насыщающее воздух. Как будто бы Морриган оплодотворила этим землю. Оно такое сильное, что мне приходится сглотнуть, прежде чем встать.

Пячусь назад, пока мое плечо не касается Сорчи. Боже, даже через платье и пальто я могу почувствовать, насколько ледяная ее кожа, такая тревожно ледяная. Она вообще не двинулась.

— Что, черт побери, это такое?

Сорча с яростью смотрит на меня.

— А что, ты думаешь, это такое? — с шипением спрашивает она. — Здесь находится каждый дурак, который когда-либо приходил сюда завладеть Книгой. Это было бессмысленно, потому что у них не было крови моих родственников, чтобы открыть ее. Морриган играет с ними несколько сотен лет, но в конечном счете ей надоедает. Потом она убивает и добавляет их в свой маленький сад.

Под злобой Сорчи проходит легкая дрожь, которая намекает на ее страх. Я видела ее воспоминание; Сорча, должно быть, жила в ужасе от того, что в один день будет добавлена в отвратительную коллекцию Морриган, будет разорвана на части в последний раз и не восстановится. Голос Сорчи, наверное, единственное, что спасло ее.

Мой пульс громко отзывается в ушах, когда я снова смотрю. Поле простирается так далеко, словно океан. Это, должно быть, заняло тысячи лет, в течении которых фейри проходили через портал, чтобы сформировать такое огромное поле.

— Я думала, они не могут найти портал без вашей крови, — говорю.

Сорча отрывает свой взгляд от зрелища перед нами. Выражение ее лица возвращается к обычному отполированному презрению.

— Какая же ты наблюдательная, Охотница. Мои предки отводили других фейри к двери, брали с них плату, и оставляли на милость Морриган. Почему, как ты думаешь, я убила всех своих родственников? Это произошло не только потому, что я находила их раздражающими.

— Всех, кроме меня, — произнес низкий голос рядом с нами.

Я застываю. Его голос. Этот голос я неделями слышала в зеркальной комнате. Зубы на моей коже, у моего горла, кусающие меня снова и снова. Оставляющие меня все слабее и слабее с каждым разом, пока я не прекратила бороться с ним. Пока не сдалась ему. И никогда не прощу себя за это.

Лоннрах. Он не прячется. Больше нет. Он здесь.

Когда дотягиваюсь до руки Эйтинне, ее кожа холодная и влажная. То, что Лоннрах делал с ней, было хуже. Он мучил ее две тысячи лет в фейрийской тюрьме под Эдинбургом, убивая ее снова и снова, хотя у него и не было силы вызвать ее постоянную смерть.

Лоннрах делал это просто потому, что Эйтинне и Киаран оставили свои троны, и королевства развалились на части. Эйтинне лично построила тюрьму, которая заперла его и остальных фейри под землей. Он провел столетия, вымещая свою ярость на ней за ее предательство.

— Моя Королева, — говорит он с легкостью. Затем: — Соколиная Охотница. Вернулась из мертвых и сражаешься плечом к плечу с той, кто убила тебя, — он смеется глубоко и раскатисто, и я дрожу от этого звука. — Ты была довольно занята, да, Сорча?

Могу почувствовать, что он пялится на меня, словно шепчет мне на ухо: "Посмотри на меня. Посмотри на меня сейчас же".

Я поднимаю глаза. Он красив, практически как принц из романтической книжки, с солено-белыми волосами, бледной кожей и светлыми серыми глазами. Но холодный, суровый и озлобленный. Лоннрах — дьявол в красивом костюме.

Сорча шагает вперед, становясь немного впереди меня. Я удивлена от того, как почти… защищающим кажется это движение.

— Что, черт побери, ты здесь делаешь?

— Я мог бы задать тебе тот же вопрос, — Лоннрах не кажется встревоженным, когда проходит по полю с частями тел. — Но, полагаю, что я уже знаю ответ, да? Ты пришла сюда ради него, — его губы изгибаются. — Кадамаха.

Сорча тянется назад за свои юбки и кладет пальцы на мое запястье. Стараюсь не показывать своего удивления, когда она начинает доставать оттуда мой кинжал из ножен, медленно и аккуратно, так, чтобы он не заметил движений.

Так вот почему она шагнула вперед меня.

— А ты? — ее голос жесткий. — Ты последний, кого я ожидала обнаружить среди ищущих Книгу. Ты говорил, что я дура за то, что пытаюсь.

— Тогда у меня было королевство и Королева, которую нужно защищать, — он бросает взгляд на Эйтинне с отвращением. — Теперь этого нет.

— Ах да, как меняются вещи, — Сорча на дюйм вытащила лезвие. — В один день ты рыцарь, а в следующий — твоя маниакальная иллюзия быть монархом разбивается твоей собственной сестрой. Так что за тщеславный план привел тебя сюда? — еще один дюйм лезвия. Сорча наклоняет голову, будто глубоко раздумывает. — Морриган пообещала тебе жалкое маленькое королевство в твое личное пользование? Нет, она слишком эгоистична для этого. Тогда предложение стать ее консортом, — на его молчание она смеется. — Ох, ты так жалок.

— Лучше быть консортом Морриган, чем рыцарем этой суки, — Лоннрах бросает взгляд на Эйтинне и выражение на ее лице застывает. Он улыбается, когда видит, насколько она выведена из строя. — Морриган обещала, что я смогу заполучить тебя. Разве ты не скучаешь по нашему времени, проведенному вместе в подземелье? Я — да.

Эйтинне начинает тяжело дышать. Она один раз мотает головой, резко, и клянусь, что слышу, как она выдыхает одно слово: «Нет».

— Стоит ли мне рассказать тебе одну вещь, что я узнала, брат? — Сорча полностью вытаскивает из ножен мой клинок, чтобы спрятать его за своими юбками. — Ты — средство для достижения цели. Вот что держит тебя живым. Но Морриган требуется только один для того, чтобы открыть Книгу. Значит, другому придется умереть, — она поднимает оружие и рычит: — И это буду не я.

Она бросает кинжал, и он вонзается прямо ему в грудь. Лоннрах вскрикивает, но я не вижу, падает ли он; Сорча хватает меня за руку.

— Беги! Если он заключил сделку с Морриган, она…

Что-то грубо хватает меня за ногу, и я, споткнувшись, лечу вперед. Смотрю вниз в ужасе от понимания, что моя лодыжка в одной из нескольких фейрийских рук, их пальцы впиваются в мою одежду, чтобы удержать меня на месте. Она живая. Чертова штука живая.

Сорча хватает меня и выдергивает из его захвата.

— Эйтинне, — рычит она, — прекрати пялиться, идиотка. Давай, к чертям, выбираться отсюда!

Все поле ожило, как что-то, вышедшее прямо из ночного кошмара. Разъединенные конечности корчатся вокруг, достигая и хватая нас, чтобы замедлить. Мы мчимся по вспаханной земле, отчего каждое движение становится более тяжелым, учитывая бесчисленное количество фейрийских тел; мы карабкаемся по ним, разрывая нашу одежду, чтобы выбраться. Рука с силой сжимает мое предплечье, и я тяну ее на себя, чтобы освободиться, но на ее месте появляется другая, и другая, и еще одна. Так мы далеко не уйдем.

Звук привлекает мое внимание к ряду деревьев по другую сторону поля, где в лунном свете виднеются силуэты. Сад не был всем ее кладбищем. Морриган держит цельные тела в лесу.