Долг (ЛП) - Хейл Карина. Страница 38
Я стону, когда она окутывает меня, словно тугой бархатистый кулак. Тот факт, что ее ноги сведены, означает, что я могу использовать дополнительное трение ее бедер.
Черт. Надо было подрочить утром. Я долго не продержусь.
Она сжимает меня, и я толкаюсь дальше, мое дыхание прерывистое.
Прижимаю руку к ее плечу, медленно выходя, затем снова входя, пытаясь найти ритм, не причинив ей вреда. Мои бедра, немного дрожа, выполняют большую часть работы, мышцы напрягаются, когда я двигаюсь все быстрее и быстрее, мой член полностью исчезает внутри нее, основание блестящее от ее соков.
Я кручу бедрами и укорачиваю толчки так, чтобы оставаться в ней. Она сочится влагой, и я хочу оставаться в ней так глубоко, как сейчас. Она безумно тесная, пот течет по моим вискам, мышцы сильно напряжены.
Джессика стонет что-то.
— Хочешь кончить, Рыжик? — хрипло шепчу я. — Кончишь на моем члене? Сделаешь его чертовски влажным? Ты точно сделаешь его влажным.
Она стонет, хнычет, прося чего-то.
— Я собираюсь заставить тебя кончить, — говорю я. Грубо. — Чертовски сильно кончить.
Двигаю одну руку к ее талии и сжимаю ее, пока другая скользит между ее бедрами и матрасом, пока не добираюсь до ее клитора. Он покрыт влагой, и мой палец легко скользит по нему.
Это все, что нужно.
Ее тело подо мной напрягается, а затем начинает дрожать. Она пульсирует вокруг моего члена, клитор пульсирует под моим пальцем. Резкий крик срывается с ее губ, а затем смешивается с маленькими стонами.
Я кончаю сразу же за ней. Дрожь проходит вниз по моему позвоночнику, пока что-то во мне не взрывается. Я хрюкаю, как животное, толкаясь все глубже и глубже, кровать дрожит, пока сильно кончаю, выстреливая спермой в презерватив.
Я громко выдыхаю, дыхание прерывистое, сердце колотится. Откидываюсь назад на бедра, рассеянно пробегая руками по ее попке, пока вспоминаю, как дышать. Затем, когда мне перестаёт казаться, что у меня сердечный приступ, когда пот прекращает катиться по мне, я осторожно выхожу из неё.
Наклоняясь вперёд, прижимаюсь губами к её уху.
— Тебе понравилось?
Она поворачивает голову, глаза закрыты и издаёт звук, который, я думаю, означает «да».
Я убираю волосы с ее лица и целую ее в щеку. Затем оставляю крошечные, нежные поцелуи на ее шее, плече, по ее спине, пока, наконец, не слезаю с нее.
После того, как я избавляюсь от презерватива, бросаю ей рубашку и юбку на кровать.
— Теперь, когда мы насладились закусками, пойдем, пообедаем.
Глава 12
Кейр
Сейчас утро, впереди нас ждет долгий путь, но, несмотря на то, что я завожу будильник на семь утра, мы еще несколько часов лежим в постели. Не помогает и то, что, когда я лежу в постели с Джессикой, мне совершенно не хочется торопиться. Мы два раза долго и неспешно занимаемся сексом, прежде чем наконец спускаемся вниз, чтобы позавтракать в крошечном пабе отеля.
Пока я все еще жую бекон, Джессика извиняется, говоря, что хочет быстро принять душ, прежде чем мы уедем.
После того, как до отвала наедаюсь - секс, кажется, пробудил во мне аппетит, и я знаю, что мне придется снова начать бегать, чтобы не набрать вес - направляюсь наверх, чтобы проверить Джессику и отнести наши сумки в машину.
К моему удивлению, Рыжик, скрючившись, лежит на полу в середине комнаты и плачет.
— Что случилось? — Я сразу же переворачиваю ее на бок. На ней лишь трусики и майка, волосы мокрые после душа. Пытаюсь прикоснуться к ней, но она отталкивает меня, поворачивая голову в сторону.
— Я в порядке, все нормально, — быстро говорит она, шмыгая носом.
— Что случилось? — спрашиваю снова. — Ты ударилась?
Она закрывает глаза, словно ей больно, морщась, когда кивает.
— Да. Нет. Я не знаю. Это глупо. — Вытирает нос и печально смотрит на меня. Глаза красные. — Так глупо.
Нежно смотрю на неё, убеждаю ее открыться мне.
Она вздыхает и смотрит на ногу. На ней нет шины и нога бледная в утреннем свете, проникающем через окна.
— Я пыталась заняться йогой.
— Уже? — спрашиваю я, хотя это объясняет, почему она лежит на полу.
Она кивает.
— Знаю. Это глупо. Я начала с позы «собака мордой вверх», а потом приняла позу «саранчи». Думала, смогу сделать позу война. Ну, знаешь, когда удерживаешь равновесие на одной ноге. Я попробовала ее, но надо было взять трость. А я не взяла. Другая нога начала дрожать, я потеряла равновесие и упала.
Я глажу ее по волосам.
— Где болит?
— Нигде, — тяжело вздыхая, говорит она. Слышу грусть в ее голосе. — Только моя гордость. Упражнения такие чертовски простые, а я не могу продержаться дольше, чем десять секунд.
— Тебя ранили, Джессика. Я знаю, что йога была твоей карьерой, если не жизнью, но восстановление займет время. Я бы очень хотел, чтоб было по-другому. Хотел бы забрать у тебя эту боль, но не могу.
— Просто я раздражена, — сердито проводит рукой по лицу.
— Я знаю. — Поднимаюсь и держу ее рядом. — Пойдём. Давай сделаем вид, что ничего такого не случилось. Утром у тебя было два оргазма, и, можно сказать, что день начался отлично. Давай так же думать и дальше.
— Три оргазма, — говорит она с небольшой улыбкой. — Я поиграла с собой в душе, думая о твоем члене. — Она прикасается ладонью к моему члену и сжимает его, хитро глядя на меня.
Черт, я нашёл вулкан.
К счастью, Джессика, похоже, отвлекается от своих мыслей. После того, как она собирается, мы берем сумки и направляемся к машине, готовые к следующему этапу поездки.
Похоже, сегодня погода не собирается идти нам на встречу, но хоть «Ягуар» тихо мурлычет. Дождь начинает бить в окна в тот момент, когда дорога начинает петлять, устремляясь к побережью. Тем не менее, вид все еще великолепный - пологие зеленые холмы слева, острые известняковые скалы, доходящие до моря, справа от нас - и я понимаю, что мне повезло, что у меня есть возможность изучить ту часть собственной страны, которую я никогда прежде не видел.
И повезло вдвойне, что рядом со мной эта женщина.
Сегодня вечером мы направляемся в рыбацкий городок Вик, но по пути делаем несколько примечательных остановок. Первая - замок Данробин, словно вырванный из долины средневековой Франции. К сожалению, когда мы добираемся до него, начинается ливень, и, хотя мы укрываемся в стенах замка, женщина говорит нам, что нельзя использовать фотоаппарат, чтобы фотографировать картины в зале наверху (даже без вспышки, вот черт). Мы проводим остальное время снаружи под дождем, прячась под гигантским дубом, пока смотрим ежедневное шоу соколиной охоты.
С Джессикой, уютно устроившейся у меня под рукой, мы частично укрылись от ливня под высоким навесом, листья уже стали оранжевыми и красными, и мне нравится находиться здесь.
Я внимательно слежу за ней, когда шоу продолжается, она с детским удивлением смотрит на обученных охотничьих птиц. В какой-то момент старая сова по имени Бонзо проносится рядом с ней, и Джессика издает хихикающий визг, прежде чем зарыться лицом мне в грудь.
Я чертовски безнадёжен. Эта женщина такая разносторонняя, нежная и любящая, дерзкая и смелая, застенчивая и сладкая, дикая и сексуальная... Я едва могу соображать.
Но у меня нет другого выхода.
На нашей следующей остановке нет даже никаких вывесок. Если бы Джессика не посмотрела Lonely Planet в своем мобильном телефоне, мы бы проехали мимо.
Там говорится, что камни Акаванич были здесь с Бронзового века. Я никогда не был любителем истории и мои знания об истории Шотландии ограничены войнами между кланами. Тем не менее, камни более чем интересны. Все, что было создано человеком и существует так долго, вызывает пугающее чувство благоговения.
Мы паркуемся и выходим. Нет никаких надписей, которые бы говорили, что мы на месте, но это и так понятно. Камни стоят буквально на обочине дороги. Достаточно просто посмотреть сквозь высокий чертополох, и вы увидите их.