Эльфийская радуга (СИ) - Лебедева Жанна. Страница 41

Оставив за спиной гостиницу Фарума, разбойники растянулись длинной цепью. Армия Гойи выглядела внушительно. На главаре и его приближенных блистали начищенные дорогие доспехи, подаренные в Волдэе. Остальные обходились кольчугами и кожаной броней. Степные кони, все как на подбор золотые, рыжие и медные сливались с травой. Они выкатывали огромные черные глаза и нетерпеливо грызли удила, желая пуститься в галоп, но Гойя никуда не торопился. Он вел своих людей неспешной рысью, с каждым новым шагом внимательно приглядываясь и прислушиваясь к тому, что творится впереди.

Приблизившись к деревне, разбойники остановились. В утренней дымке им предстала Волчья Пустошь: ветхие крыши крестьянских хибар тонули в зеленом сумраке стоящего кругом дубового леса. Гойя свирепо усмехнулся, вглядываясь в призрачное мерцание переплетающихся ветвей и резных листьев. Эльфийская магия – последние жалкие попытки противостоять ему, великому Гойе, могучему и непобедимому владыке степи, принцу разбойников, вершителю человеческих судеб на всех путях и дорогах, ведущих к Апару. Никакие жалкие эльфы не смогут подвинуть его с трона, пусть даже они зарекутся помощью гоблинов. Да хоть драконов, хоть самого Ханары с его крылатой женой…

– Лучники! – крикнул он, давая отмашку.

В тот же миг туча стрел ушла в пустоту. Дубовые листья блеснули зелеными искрами, утопив атаку в волнах мертвой, глухой тишины.

– Лесная крыса, чтоб тебя, – выругался Гойя, злобно вжимая шпоры в бока своего коня и одновременно сдерживая его, чтобы не рванул вперед.

– Этот лесной не маг, – осмелился высказаться приближенный главаря, длинноволосый седой апарец по-имени Хогу, – дебри, просто морок, иллюзия. Они безопасны.

Под шеей его лошади вместо кистей висели несколько длинных человеческих прядей, вырванных вместе со скальпом. Хогу слыл человеком крайне жестоким и бесстрашным, но даже он в присутствии Гойи робел. И немудрено – из-под седла разбойничьего главаря вместо чепрака свешивалось полотно, сшитое из человеческих кож. Хогу прекрасно знал их бывших обладателей – трое предыдущих приближенных, можно сказать, фаворитов Гойи. Головами и шкурами эти бедолаги поплатились, рискнув проявить во время одной из стычек излишнюю осторожность… Теперь Хогу храбрился, но главарь не разделил его напускную беспечность.

– Даже дешевые фокусы несут опасность, пока за ними кроются эльфийские луки. Если сомневаешься – можешь проверить, – ястребиные глаза уставились на Хогу с насмешливым вызовом. – Чего стоишь, вперед, раз самый смелый.

Хогу побелел, проклиная себя за излишнюю болтливость и рьяность. Дурак – сам себя подставил, а ведь хотел, как лучше.

Однако надо отдать должное – этот помощник Гойи был воином умелым и хитрым. Захватив с собой пару десятков бойцов и благоразумно пропустив их вперед, он осторожно двинулся к Волчьей Пустоши. Сам главарь принялся напряженно следить за этими передвижениями. В тот момент он ожидал лишь одного – первых стрел, посланных эльфами. Опытный и умелый, Гойя без труда мог отследить их траекторию и понять, где засели вражеские лучники. Конечно, иллюзорные дубы серьезно усложняли задачу, но ведь новоявленный степной владыка никуда не спешил, да и к тому же количество людей позволяло ему не беспокоиться о поражении.

– Семеро, – покачал он головой, усмехаясь, – на что они рассчитывают, – повернулся к стоящему по левую руку главному помощнику, – а, Фалья?

Тот, наученный горьким опытом соратника, промолчал, неопределенно пожав плечами. Рассуждая сам с собой, Гойя продолжил, глядя на то, как осторожничает Хогу, петляя по степи перед деревней, из которой пока что не вылетело ни одной стрелы:

– Отчаянные. Люблю таких, – он похлопал своего коня по крупу, – из них выйдет добрый чепрак. Чепрак из элфийских шкур, а их белые космы пойдут на парадные кисти для сбруи. Тебе, Фалья, я отдам шкуры гоблинов, а Хогу – сорки и собаку.

Между тем Хогу приблизился к зеленому мороку. Выставив перед собой живой заслон из трех всадников, он вглядывался в переплетение дубовых ветвей, ожидая вражеские стрелы. В руке разбойника был зажат круглый щит, которым он готовился прикрыться сверху, но выстрелов не последовало. Враги не проявили себя, даже когда бойцы Гойи ступили в деревню.

Волчью Пустошь изменилась до неузнаваемости: среди темных хибар там и тут стояли вековые деревья, поднявшиеся посреди степи за одну ночь.

– Никого! Тут никого нет! – выкрикнул кто-то из разбойников, двигавшихся впереди. – Селяне сбежали, а эти, видать, отступили, решив запутать нас своим колдовством.

Не разделив такого неоправданного оптимизма, Хогу отдал приказ лучникам:

– Они тут – будьте наготове. Как только начнут стрелять – бейте в ответку, а вы, – обратился он к закованным в тяжелую броню войнам, под прикрытием стрел подходите вплотную и зажимайте стрелков. Без луков они не продержатся и пяти минут…

Пока Хогу говорил, под ноги лошадям пополз густой изумрудный туман. Сначала он клубился под конскими коленями, потом поднялся к брюху и закрыл колени всадников.

– Что это? Демонские потроха! – выкрикнул один из разбойников.

В ту же секунду конь под ним заржал и повалился на бок. Соседние лошади прянули в стороны, дергая поводья и брыкаясь.

– Тпру, стоять! Да что с вами такое? – раздались негодующие крики, и тут же еще один всадник рухнул в туман.

Хогу крутанулся на месте, зашарил глазами по земле. На миг разглядел, как в непроглядной дымке мелькнула золотая шкура какой-то твари. Потом его кобыла содрогнулась от толчка, оглушительно заржала и забила ногами у себя под брюхом. Прижав ногами конские бока, Хогу почувствовал, как дергается шкура – кто-то рвал живот его лошади.

– Это чертов пес! Бросайте коней! Бейте по земле! – заорал помощник Гойи, выскакивая из седла и отбегая в сторону от вскинувшееся на дыбы лошади, из живота которой до самой земли тянулись окровавленные плети вывернутых кишок.

Выхватив меч, Хогу завертелся на месте, пытаясь отыскать невидимого врага. Рядом с ним снова мелькнула собачья спина, а потом в землю воткнулись несколько стрел – лучники принялись палить в зверя-невидимку. В тот же миг откуда-то сверху раздался свист, и двое стрелков Гойи упали, пораженные белыми эльфийскими стрелами…

– Начало неплохое, жаль ненадолго хватит твоего колдовства, – зевнул Йоза, прижимаясь к крыше ветхой хибары.

Артис, присевший рядом, промолчал, прислушиваясь, как мечутся в тумане остатки первого разбойничьего отряда. Он удовлетворенно кивнул, поняв, что запаниковавшие разбойники двинулись обратно к Гойе – на выходе из зачарованной деревни их ждала очередная порция стрел от Лорина.

– Ты куда? – спросил он у Йозы, который вдруг скользнул вниз и спрыгнул с крыши на землю.

– Подберу себе лук получше – этот для твоих стрел не годится.

Одним неслышным движением лесной оказался рядом с Высоким. Пристально осмотревшись вокруг, он нахмурился – защитная дымка уже начала истончаться.

– Артис! – рядом, словно стремительная тень, возникла Айша, – Гойя двинулся вперед. Часть его воинов, тех, что в тяжелой броне, пошли вдоль деревни кругом. Они хотят взять нас в кольцо.

– Этого стоило ожидать, – кивнул эльф, глядя гоблинше в глаза, – для этого он привел с собой армию – не хочет оставлять нам шансов.

– Плевать! – взгляд Айши пылал решительностью и отвагой. – Плевать на то, что хочет эта крыса! Мы будем стоять до конца, чтобы он там не решил.

– Так и будет Айша. Так и будет, – Артис непроизвольно коснулся ее руки, задержал пальцы на оливковом запястье, чувствуя, как к горлу подкатывает мерзкий ком.

«Они все готовы стоять до конца. Все, – вновь зашелестели в памяти страницы с легендой об Эльфийской Радуге, – и все должны пасть в этой битве. Даже она… Самое дорогое, что у меня есть. Айша…»

Эльф так и стоял, сжимая руку девушки, не в силах оторвать от нее глаз. Айша молчала, сжав зубы и нахмурившись. Потом освободила руку и отошла на шаг: