Книга царя Давида - Гейм Стефан. Страница 35

Господин Ванея любезно ознакомил меня позднее с несколькими письмами, сохранившимися в архиве Иоава, который командовал осадой аммонитского города Раввы.

ПИСЬМО ПЕРВОЕ

Хеттеянину Урии, тысячнику, пребывающему ныне под Раввой — от его любящей супруги Вирсавии, дочери Елиама.

Да дарует Господь моему супругу долгую жизнь и богатую добычу. Любящую жену твою снедает тоска по твоим объятиям. Приезжай. Ласки твои — рай для меня, я таю от них будто снег на солнце. Приезжай скорее! Царь Давид прослышал про тебя и благоволит тебе; ты сядешь за столом его и тебе воздадут почести, а ночью ты придешь к голубке своей. Спеши же! Да донесет до тебя Господь мои воздыхания!

Судя по всему, письмо это прилагалось к прошению Урии на имя военачальника Иоава, прошение гласило:

Дважды герою Израиля, военачальнику Иоаву, сыну Саруину — от раба его хеттеянина Урии, тысячника.

Да пошлет Господь моему господину победу во всех сражениях.

Из прилагаемого к сему письма следует, что неожиданные семейные обстоятельства требуют моего приезда домой. Поскольку осада идет планомерно, полагаю кратковременную отлучку возможной. В этой связи покорнейше прошу десятидневного отпуска. Обязуюсь по прибытию в Иерусалим незамедлительно отметиться в ставке.

Прошение Урии совпадает по времени с запиской, полученной Иоавом от царя, то есть верховного главнокомандующего.

От избранника Божьего, любимца Израиля, льва Иудейского, царя Давида — военачальнику Иоаву.

Да укрепит Господь твою силу.

Прослышал я о хеттеянине по имени Урия, воине доблестном и храбром, отменном тысячнике. Не премини послать его на несколько дней в Иерусалим, хочу познакомиться лично.

ПРОДОЛЖЕНИЕ ЧТЕНИЯ ГЛАВ ИЗ КНИГИ ВОСПОМИНАНИЙ ПРОРОКА НАФАНА; В СКОБКАХ ПРИВЕДЕНЫ ВОПРОСЫ ЕФАНА,СЫНА ГОШАЙИ, И ОТВЕТЫ НАФАНА

Для Господа, однако, хитроумнейшие человеческие планы — лишь пыль, которую сметает любое дуновение ветра. Кто бы мог предположить, что сей хеттеянин Урия окажется столь добродетелен, воздержан и благороден?

Прибыв в Иерусалим, Урия явился ко двору; Давид позвал его к себе, расспросил об Иоаве, о духе войска, о ходе войны. Потом он сказал Урии: «Иди домой и омой ноги свои». Тот ушел из дворца, а вслед за ним понесли дареные царские кушания.

— Но спать Урия лег при вратах царского дворца, у начальника стражи, и домой не ходил.

Я еще оставался с царем Давидом, когда от Вирсавии прибежал раб сказать: «Видели Урию, как он въезжал в Иерусалиму и госпожа коя согрела воды омыть ноги его и приготовила мясо, что подарено царем, и застелила супружеское ложе, но муж даже в дом не заглянул».

Тогда царь послал человека и узнал, что Урия действительно спит у ворот дворца. Давид велел привести Урию, которому сказал: «Вот, ты проделал дальний путь от Раввы до Иерусалима, четыре дня добирался сюда. Отчего же ты не пошел в дом свой?»

Урия, поклонившись, ответил: «Раб ваш, хотя и хеттеянии, однако принял истинную веру, а потому ставит долг выше удовольствий, Ковчег, Израиль и Иуда — в шатрах военных, господин мой Иоав и воины его — в поле, а я пойду в дом свой есть, пить и спать с женою? Клянусь твоею жизнию и жизнию души твоей, этого я не сделаю».

Давид мрачно посмотрел на меня, а хеттеянину сказал: «Похвалю тебя Иоаву, начальнику твоему. Но останься еще на день-два, я приглашу тебя к моему столу, посажу по правую руку, рядом с пророком Нафаном, человеком большого ума».

(Нафан остановился и метнул на меня быстрый взгляд.

Я поспешил заметить, что описание встречи Давида с Урией исполнено мастерски и будет очень ценным для Книги царя Давида, а побочное замечание насчет большого ума — весьма живая подробность.

Нафан кивнул:

— Тут еще много интересного! И продолжил чтение.)

Урия остался в Иерусалиме на этот день и на следующий. Давид сказал мне: «Нафан, нужно его подпоить, больше надеяться не на что, ибо Господь нарочно создал вино, чтобы люди забывали о долге». Давид пригласил Урию, он ел и пил с нами, а мы сидели от него по правую и по левую руку; царь превозносил Вирсавию и твердил Урии, чтобы тот не упускал случая, ибо когда мы состаримся, и войдем в преклонные лета, и нам будет холодно, а мы не сможем согреться, то станет поздно. Я тоже уговаривал Урию навестить жену, раз за разом приглашал выпить со мной, пока не испугался, что теперь ему и на ногах не устоять.

Не тут-то было. Урия поднялся с места, выпрямился во весь свой немалый рост и, слегка запинаясь, пробормотал, что ему пора спать, завтра спозаранок надо в седло, ибо до Раввы скакать не меньше четырех дней.

Царь Давид послал следом своего прислужника, чтобы тот отвел Урию домой к Вирсавии. Однако прислужник вскоре вернулся и, пав ниц, пролепетал, что хеттеянин домой не пошел, а лег спать у офицеров привратной стражи.

Швырнув в прислужника свою чашу, царь кликнул писца Сераию. Я же и остальные пошли по домам. Здесь уместно, продолжил Нафан, привести еще несколько документов из архива Иоава, с которыми мне удалось познакомиться благодаря господину Ванее.

Во-первых, интересно письмецо, посланное через Урию Иоаву.

Отлюбезного Господу кормильца Израиля и защитника Иуды, царя Давида — военачальнику Иоаву.

Передано с нарочным хеттеянином Урией.

Да будет тебе от Господа за верность твою новые победы.

Пошли Урию в бой, в самое пекло, и отступи от него, чтобы его поразили и он умер.

Второй документ — выдержка из ежедневной военной сводки Иоава.

Я приказал Урии выдвинуться с малым отрядом к воротам No5, выманить противника на вылазку и взять языка, дабы узнать о положении в Равве.

Третьим документом является приписка Иоава к ежедневной военной сводке, по существу — это самая важная часть наказа для гонца, которого Иоав послал к царю Давиду.

Если при докладе царю о ходе сражения он разгневается и спросит: «Зачем вы так близко подходили к городу сражаться? Разве вы не знали, что со стены будут бросать на вас? Кто убил Авимелеха, сына Иероваалова? Не женщина ли бросила на него со стены обломок жернова и он умер в Тевеце? Зачем же вы близко подходили к стене?», то скажи: «И раб твой Урия-хеттеянин также умер».

Последняя записка сделана рукой Сераии; видимо, это ответ царя Иоаву через того же самого гонца.

Так скажи Иоаву: «Пусть не смущает тебя это дело; ибо меч поедает иногда того, иногда сего; усиль войну твою против города и разрушь его».

ЗАВЕРШЕНИЕ ЧТЕНИЯ ГЛАВ ИЗ КНИГИ ВОСПОМИНАНИЙ НАФАНА; В СКОБКАХ ПРИВЕДЕНЫ ВОПРОСЫ ЕФАНА, СЫНА ГОШАИЙ, И ОТВЕТЫ НАФАНА

Когда услышала жена Урии, что умер муж ее, то плакала она по муже своем. И Елинам, отец ее, пришел к ней, и мать, и вся семья, и племянники с племянницами, все скорбели, разрывали на себе одежды, кричали и плакали, так что донеслось и это до ушей царя Давида.

Царь сказал мне: «Разумеется, покойников надлежит достойно оплакивать, но, по-моему, Вирсавия потеряла всякую меру. Боюсь, злые языки станут болтать: не потому ли так убивается жена Урии, что не чтила мужа при жизни его? Не было ли у нее любовника? Ступай-ка, Нафан, к вдове, утешь ее и скажи, чтобы отослала свою многочисленную родню, из-за которой у дома ее неспокойно».

Отправившись к Вирсавии, я застал ее в разодранных одеждах, волосы собраны простым пучком, однако и в таком виде она была прелестна. Вирсавия возмутилась: «Почему нельзя мне плакать и скорбеть по мужу моему? Почему нельзя плакать родне моей? Разве не ношу я дитя, которое родится сиротою; ведь не будет у него ни отца, ни наследства, хотя дитя это царской крови? Одно дело — послать царю за солдатской женой, бедной и беззащитной, чтобы она спала с ним и ласкала его так и этак и по-всякому, другое дело — помочь ей в беде и сдержать царское обещание». Тут Вирсавия закрыла лицо руками и громко запричитала, как будет ужасно, если ее отец Елинам, мать и вся родня узнают про ее несчастье.