Добрые предзнаменования - Гейман Нил. Страница 37

Потом он посмотрел вниз, на канаву.

"А", – подумал он.

– ДА, – согласился голос из-за его левого плеча, или, по крайней мере, из-за воспоминания о левом плече.

Человек из службы доставки повернулся, посмотрел и увидел. Сначала он не мог найти слов, хоть что-нибудь найти, но затем привычки, закрепившиеся за целую жизнь работы, захватили власть над мозгом, и он сказал:

– Для вас послание, сэр.

– ДЛЯ МЕНЯ?

– Да, сэр. – Как же ему хотелось иметь горло. Если б оно у него было, мог бы сглотнуть. – Никакой посылки, боюсь, мистер… э, сэр. Послание.

– НУ ТАК ПЕРЕДАЙ ЕГО МНЕ.

– Вот оно, сэр. Вот… «Иди и смотри».

– НАКОНЕЦ-ТО, – на лице услышавшего была улыбка, но ведь на таком лице ничего другого и быть и могло.

– БЛАГОДАРЮ, – продолжил он. – ДОЛЖЕН ТЕБЯ ПОХВАЛИТЬ ЗА ПРЕДАННОСТЬ РАБОТЕ.

– Сэр? – человек из службы доставки падал сквозь серый туман, и видел он только две голубых точки, которые могли быть глазами, а могли далекими звездами.

– НЕ ДУМАЙ ОБ ЭТОМ КАК О СМЕРТИ, – бросил Смерть, – ТЫ ПРОСТО УХОДИШЬ ПОРАНЬШЕ, ЧТОБЫ НЕ ПОПАСТЬ В ТОЛКОТНЮ.

У человека из службы доставки был краткий момент на то, чтобы у самого себя поинтересоваться, шутит ли его новый спутник, и решить, что нет; потом ничего не стало.

Красное небо с утра. Будет дождь.

Да.

Сержант Охотников на Ведьм Шедвелл встал, наклонив набок голову.

– Итак, – проговорил он. – Ты полностью готов. Все ли у тебя с собою?

– Да, сэр.

– Маятник обнаружения?

– Маятник обнаружения взял.

– Тиски для больших пальцев.

Ньют сглотнул и хлопнул себя по карману.

– Тиски.

– Растопка?

– Я правда думаю, сержант, что…

– Растопка?

– Растопка [45], – грустно ответил Ньют. – И спички.

— Колокольчик, книга и свеча?

Ньют хлопнул себя по другому карману. В нем лежал бумажный пакетик, внутри которого был маленький колокольчик из тех, что с ума сводит волнистых попугайчиков, розовая свечка из тех, что втыкают в торт, и крошечная книга под названием «Молитвы для маленьких рук». Шедвелл ему внушил, что, хотя ведьмы были главной целью, хороший Охотник на Ведьм никогда не должен упустить шанс произвести по быстрому экзорсизм и должен всегда иметь с собой все свое оборудование.

– Колокольчик, книга и свеча.

– Булавка?

– Булавка.

– Отлично, парень. Никогда не забывай свою булавку. Это штык в твоей артиллерии света.

Шедвелл расслабился. Ньют с изумлением заметил, что глаза старика затуманились.

– Хотелось бы с тобой пойти, – проговорил тот. – Конечно, ничего из этого не проистечет, но славно было б выбраться и вновь пошагать по свету. Утомительная, знаешь ли, жизнь – лежать в сыром папоротнике, наблюдать за дьявольскими танцами. Какая-то жесткость в костях появляется.

Он выпрямился и отсалютовал.

– Тогда вперед, рядовой Пульцифер. И да маршируют с тобой прославленные армии.

После того, как Ньют уехал, Шедвелл подумал о кое-чем, кое-чем, что сделать раньше ни разу не предоставлялось шанса. Теперь ему нужна была булавка. Не военная булавка, для использования при охоте на ведьм. Просто обычная булавка, из тех, что можно воткнуть в карту.

Карта висела на стене. Она была старой. Она не показывала Милтон Кейнса. Не показывала Харлоу. Почти не было на ней Манчестера и Бирмингема. Эта карта триста лет была картой для штаб-квартир армии. В ней все еще было немного булавок, в основном в Йоркшире, Ланкашире и чуть-чуть в Эссексе, но они практически полностью проржавели. В других местах, лишь коричневые огрызки обозначали дальнюю цель давнего охотника.

Шедвелл наконец-то нашел булавку среди мусора в пепельнице. Он на нее дыхнул, отполировал до сияния, прищурившись, глядел на карту, пока не нашел Тадфилд, и ликующе вколотил булавку в карту.

Она засияла.

Шедвелл отступил на шаг и вновь отсалютовал. Глаза его заполнили слезы.

Потом он с трудом (из-за боли) развернулся и отсалютовал выставочному шкафу. Он был стар, поломан временем, стекло было разбито, но в каком-то смысле он и был АОнВ. В нем хранилось Полковое серебро (Приз Межбатальонного Гольфового Соревнования, за который не бились, к сожалению, семьдесят лет); хранилось в нем и патентованное Громовое Ружье Полковника-Охотников-на-Ведьм-Не-Должен-Есть-Ты-Какую-Живую-Вещь-С-Кровью-Иль-Колдовством-Пользоваться-Иль-Времена-Ругать Дальримпля, заряжаемое вставлением заряда в дуло; а также хранилось нечто, что было, вроде, грецкими орехами, а на самом деле – коллекцией сжавшихся голов охотников за головами, предоставленной Охотником на Ведьм Си-Эс-Эм Хорэсом «Схвати Их, прежде чем Они Тебя Схватили» Наркером, который много путешествовал по зарубежью; в нем хранились воспоминания.

Шедвелл громко сморкнулся в рукав.

Потом он открыл жестянку сгущенки – свой завтрак.

Если б прославленные армии попытались с Ньютом маршировать, куски бы от них отвалились. Потому, что все они, кроме Ньюта и Шедвелла, уже давно были мертвы.

Было ошибкой думать о Шедвелле (Ньют никогда не узнал, есть ли у него имя), как об одиноком сумасшедшем.

Остальные просто были мертвы, в большинстве случаев несколько сотен лет. Когда-то армия была такой большой, какой она в настоящий момент представала в книгах благодаря изобретательному редактированию Шедвелла. Ньют с удивлением узнал, что у Армии Охотников на Ведьм было прошлое таким же долгим и таким же кровавым, как и у ее более нормальной копии.

Зарплата охотников на ведьм в последний раз была введена Оливером Кромвелем и с тех пор никогда не пересматривалась. Офицеры получали по кроне, а генерал – соверен. Но, конечно, это был просто символ, поскольку за каждую ведьму давали девятипенсовик и возможность первому выбрать себе что-то из ее имущества.

На эти-то девятипенсовики и приходилось полагаться. Поэтому времена были слегка тяжеловаты, пока Шедвеллу не стали платить Небеса и Ад.

Зарплата Ньюта была шиллинг в год [46].

За это он обязан был всегда при себе иметь «огонек, трутницу, ящик с трутом или ружье, стреляющее благодаря поджиганию пороха», Шедвелл считал, что для поджигания вполне подойдет газовая зажигалка «Ронсон». Шедвелл приветствовал изобретение зажигалки так, как обычные солдаты – изобретение винтовки, из которой можно много раз стрелять, не перезаряжая ее.

Ньют на это так смотрел – это было как входить в одну из организаций типа «Закрепленного Узла» или в компанию тех людей, которые понарошку повторяли Гражданскую Войну в США. Это давало тебе дело на выходные и означало, что ты поддерживаешь традиции (сделавшие западную цивилизацию тем, чем она является сейчас) – не даешь им умереть.

Через час после того, как он покинул штаб-квартиру, Ньют съехал на обочину и порылся в бардачке перед сиденьем для пассажиров.

Потом он открыл окно машины, использовав для этого пару плоскогубцев, ибо ручка давным-давно отвалилась.

Пакет с растопкой, посланный его рукой, перелетел через живую изгородь. Через секунду за ним последовали тиски для больших пальцев.

Поспорив сам с собой об остальных вещах, он сложил их обратно в ящик. Булавка была военная, оружие Охотников за ведьмами, с шариком черного цвета на конце, как у женских шляпных булавок.

Он знал, для чего она была нужна. Он довольно много прочел. При их первой встрече Шедвелл снабдил его кучей брошюр, но также Армия накопила разные книги и документы, на которых, подозревал Ньют, можно было бы кучу денег заработать, если бы они когда-либо появились на рынке.

Булавкой следовало колоть подозреваемых. Если в каком-то месте тела человек ничего не чувствовал, значит, он был ведьмой. Просто. Некоторые из мошенников-Охотников на Ведьм использовали специальные втягивающиеся булавки, но эта была настоящая – честная, крепкая сталь. Он не сможет смотреть старому Шедвеллу в глаза, если выкинет булавку. Да и потом, вероятно, это может принести в жизнь неудачу.