Антония Де Вельвиче. Читающая (СИ) - Бег Кира. Страница 18

Йорка не отходил от Виттора, тот учил мальчишку садовым премудростям, а по вечерам читал сказки, рассказывал про другие города и страны. В один из дней хозяйка купила в городе и вручила им несколько журналов садового дизайна с цветными картинками, ежегодный дайджест новинок садовода, азбуку и сборник сказок с яркими иллюстрациями, альбом с красками. Теперь Йорка учился читать по слогам и засыпал над журналами или своим альбомом. Он никому рисунки не показывал, и все деликатно на этом не настаивали.

Повариха нашлась случайно. Варианты, предложенные кадровыми агентствами, Антония собеседовала лично и все отвергла. В один из дней Олаф после очередного урока вождения обедал в таверне и услышал вопли с кухни. В почти пустой зал влетела худосочная дама в переднике и, потрясая скалкой, громогласно заявила, что с таким отношением мириться не намерена. И вот прямо сейчас уходит из этой таверны на любую другую работу, благо, хорошие повара требуются везде. Олаф тут же встал и предложил женщине работу, она пылко согласилась, и в поместье они ехали уже вдвоем, поймав кэб.

Дама придирчиво оглядела кухню, обругала новенькие печку и холодильный шкаф — мол, слишком много ненужных функций, можно было бы взять подешевле и понадежнее. А потом засыпала Олафа перечнем того, что необходимо докупить. Дворецкий долго слушать перечисление сковородок, поварешек, сотейников и кастрюль не стал и заявил, что завтра вдвоем с этой дамой сам обойдет лавки, и она на месте выберет нужное. Женщина отмахнулась, мол, сама купит, дайте только денег, но Олаф заявил, что это не обсуждается, и он будет ждать ее завтра в восемь утра на углу торговой улочки, как раз к открытию магазинов. Повариха снова стала возмущаться, мол, что так рано-то, но наткнулась на хмурый взгляд бывшего уголовника и предусмотрительно заткнулась. Зато ей было предложено приготовить что-нибудь на пробу из того, что она найдет в шкафах и кладовке, и Олаф ушел, едва не жалея о своем предложении. Кто же знал, что эта дама такая крикливая постоянно, просто так и без повода?

Антония кашу с копченым мясом и пряностями одобрила, как и все домашние, после чего поварихе было поручено кроме утвари составить еще и список необходимых продуктов.

— Она долго не продержится, — покачала головой Антония, когда кухарка удалилась.

— Почему? — удивился Олаф. Ему казалось, дама намерена держаться за это место.

— Характер не тот. Да и мужа она любит, через неделю они помирятся, и она вернется обратно к нему в таверну. Но воровать она считает ниже своего достоинства, как и плевать в кастрюлю с едой, так что в этом плане проблем быть не должно. Пока присмотри кого-нибудь ей на замену.

— Но ведь мы просмотрели всех кандидатов от агентств.

— Да? А в газете объявлений ты смотрел?

Олаф хлопнул себя по лбу и на следующий день купил три последних выпуска еженедельной газеты объявлений. Обзвонил и обвел прямо в газетах более-менее подходящие варианты, которых оказалось аж три.

Олаф получил права, и безумно удивился, когда в тот же день Антония отвезла его на окраину города к огромному ангару и сказала выбрать машину для поместья. Внутри оказались ряды грузовых автомобилей, больших и не очень, открытых, тентовых или на жестком каркасе, с прицепами и без. Побродив около часа, Антония с Олафом единогласно выбрали небольшую машинку с тентовым верхом, но на надежном каркасе. Олаф дальше ехал на ней, следуя за юркой машинкой хозяйки. В поместье новый автомобиль въезжал уже груженый продуктами и прочими хозяйственными покупками.

В следующую пятницу приехала мать Олафа. Дворецкий встретил ее на вокзале на новом авто, чем произвел немалое впечатление. Ее сын водит эту новомодную технику. И права есть, и так уверенно рулит и дергает всякие рычажки. А еще он теперь управляющий в знатном доме. Вот она всегда знала, что ее сын — хороший мальчик. Олаф позаботился, чтобы о его судимостях мать ничего не знала.

Стоило Олафу пересечь линию ворот, как на боку задребезжал амулет, и дворецкий раздраженно его прихлопнул. Ясно, опять кухарка лазила без него в погреб, будто кладовых ей не хватает. И действительно, не успел Олаф зайти в дом, как на него налетела повариха с очередными претензиями и требованиями.

Его мать, покачав головой, ушла самостоятельно знакомиться с остальными домочадцами. С Виттором они очень мило побеседовали о нравах молодежи и совершенно жуткой модной технике. И кто только выдумал всех этих роботов. Так оглянуться не успеешь, как людей и вовсе не останется, будут одни только машины. А неосторожно пробегавший мимо Йорка получил порцию умильных вздохов и ахов. Правда, совсем скоро он убедился, что эта старушка немного не такая, как бабки на рынке или торговки. Она не лезла к нему с расспросами или нравоучениями, хоть часто вздыхала вслед, зато очень здорово читала ему вслух сказки или статьи из журналов, стоило только попросить. И буквы объясняла понятнее Виттора.

А вот у Антонии пятница прошла сложно. Начальник вызвал всех к себе в кабинет, что в принципе случалось крайне редко, и объявил о пропавших девушках. А также о том, что одну из них нашли мертвой в лесу за городом, и потому следователи переходят в режим усиленной работы. Закончил босс своей фирменной фразой про шестеренки и зачитал новый график работы. Антонии в субботу, как раз перед приемом, предстояло полдня провести в отделе, составляя личные дела пропавших и списки тех, кого предстоит опросить.

Вечером, когда Олаф открывал хозяйке дверь, его мать тоже вышла в холл, оставив своего нового подопечного Йорку с пирожком и журналом в одной из бесчисленных комнат первого этажа.

— Доброго дня, миледи. Рад вас видеть дома. Как прошел ваш день? Какие будут указания? — поклонился дворецкий.

— Добрый вечер, Олаф, — кивнула девушка, снимая перчатки, но против обыкновения не спеша снимать шляпку. Окинула из-под полы новую постоялицу взглядом, стараясь не слишком давить.

— Доброго вам вечера, леди, — старушка присела в поклоне, и Антония кивнула своим мыслям.

— Олаф, вопрос про кошек снимается. Комнату для матери приготовь не ту, что по соседству с твоей, а возле синей столовой, — хозяйка повернулась к благообразной старушке в аккуратном платье. — Вам, госпожа Сора, будет удобно выходить через столовую в сад в любое время дня и ночи, не бойтесь при этом кого-нибудь потревожить, этого не будет. Дом большой, а вам полезен свежий воздух.

— Спасибо, леди, только какая же я госпожа, просто Сора, — снова поклонилась женщина.

— Олаф, уже завтра, в субботу, прием. К нему все готово? — уточнила Антония, снимая, наконец, надоевшую за день шляпу. Сору ее стрижка и манера поведения не смутят, наивная и открытая женщина спишет все на молодость и моду, что хорошо. Терпеть в доме осуждение в свой адрес, пусть и молчаливое, Антония была не намерена, иначе пришлось бы переселить мать Олафа куда-нибудь в город. Но девушка подозревала, что старушка будет именно такой, и только потому предложила Олафу забрать ее из пансиона.

— Конечно, миледи, все давно готово, не волнуйтесь об этом, — кивнул дворецкий.

— На всякий случай напоминаю, что помимо смены блюд, на столе постоянно должны быть закуски, к каждому блюду полагается свой сорт вина, на званые обеды принято предлагать гостям какое-нибудь развлечение. Бильярда у меня нет, как и карточного стола, поэтому придется придумать что-нибудь еще.

— Конечно, миледи. А…

— В таком случае, я пойду к себе, Олаф. Был тяжелый день, и завтра утром мне опять в департамент. К ужину я приеду, но вот про салон и укладку придется забыть. Эх… Разбуди утром, как обычно.

— Да, миледи, — поклонился дворецкий. У него было чувство, что он что-то забыл или не так понял, но в чем дело, он сообразить никак не мог. Решив на всякий случай запасти варианты отхода и спрятать в рукава пару козырей, он принялся листать тяжелую телефонную книгу и выписывать к себе в блокнот номера телефонов. Его мать неслышной тенью проследила за работой сына, вздохнула и ушла на задний двор, где до самых звезд сидела на скамейке рядом с коробкой с дротиками и смотрела на небо.