Записки китайских летчиков (Рассказы) - Ю-ко Фын. Страница 10

Всю дорогу он ругался, торопил шофера и ни разу не заикнулся, что был на волосок от смерти.

На аэродроме ему, конечно, не разрешили лететь.

5 июля. Японцы все ближе подходят к Ханькоу. Ничего — борьба требует жертв. Придет время, и мы навсегда изгоним врага из Китая. Недавно я слышал хорошую пословицу. Она родилась во время войны: «Япония села на льва, — она боится слезть и боится ехать дальше». Это верно. Надо сделать так, чтобы самураи покрепче завязли в наших илистых рисовых полях.

Уже сейчас мы наносим врагу чувствительные удары.

Вчера потопили военное судно. Корабль зашел по Янцзы в тыл нашим войскам и открыл по ним огонь.

Получили задание уничтожить корабль. Три истребителя сопровождали звено скоростных бомбардировщиков. Шли в облаках. Сбрасывать бомбы пришлось с высоты 900 метров при напряженном зенитном огне противника. Налет был удачным. Сбросив «гостинцы», бомбардировщики нырнули в облака. Эти бомбардировщики получены нами недавно. Прекрасные машины! Летают, как истребители. Скорость у них зверская.

После посадки получили с фронта телеграмму. Командующий фронтом сообщил, что через двадцать минут после налета корабль затонул.

Без даты. Японская авиация в количественном отношении значительно превосходит китайскую. Нередки случаи, когда в воздушных боях на каждый китайский самолет приходится 2–3 японских. Но летные качества китайских самолетов неизмеримо выше японских. Китайские летчики лучше подготовлены, храбрее дерутся и искуснее маневрируют.

Моральное состояние наших летчиков превосходное. Каждый стремится в бой. Каждый готов пожертвовать жизнью ради своего народа, своей родины. Это, конечно, не значит, что мы сами ищем себе смерти. Дешево свою жизнь мы врагу не отдадим. Вот почему каждый из нас, идя в бой, ставит перед собой задачу — побольше сбить японских самолетов, побольше потопить японских кораблей.

Каждый из нас идет в бой вполне сознательно, ибо мы знаем, за что борется великий китайский народ. Мы знаем, что японские захватчики хотят превратить Китай в свою колонию, а нас — в своих рабов.

Но этому не бывать. Многомиллионный китайским народ поднялся на борьбу за свою независимость и свободу, и никому его не победить.

…По приказанию командования я перешел в бомбардировочную авиацию. Получил замечательную машину. Послушная, умная, точно живая. Первый вылет прошел удачно. Бомбили корабли на реке Янцзы. Вывели из строя авиаматку и несколько мелких судов. После бомбардировки на нас напали японские истребители, но мы ушли, а догнать нас они не смогли.

14 июля. На днях опубликована статья командующего авиацией. Здорово! За год войны мы уничтожили около шестисот самолетов. А ведь среди них есть машины, которые сбил я! Приятно заниматься такой арифметикой!

Последнее время пришлось напряженно работать, но зато провели несколько блестящих рейдов. Недавно во время одного налета в районе Дунлю потопили три больших военных корабля. На второй день уничтожили еще пять судов. В общей сложности за десять дней уничтожили 12 кораблей и 40 катеров и повредили 23 японских военных судна. Наши самолеты наводят ужас на японцев. Надо было видеть, как удирала флотилия, двигавшаяся вверх по Янцзы. Она состояла по меньшей мере из полсотни различных судов. А какая поднялась паника при нашем появлении! Строй смешался, корабли натыкались друг на друга, два из них выбросились даже на берег. Как жаль, что у нас было мало бомб!

17 июля. Вчерашний налет был достаточно своеобразен. Вместо бомб разбрасывали над передовыми частями японцев листовки. У противника, видно, дела обстоят не блестяще. Он мобилизует маньчжур и посылает их на фронт.

Политический отдел напечатал обращение к маньчжурским солдатам. Обращение действует лучше всякой бомбы. Сохранил на память один экземпляр.

«Дорогой брат! Все мы — члены одной семьи. Все мы — дети китайского народа. Почему же и за что вы сейчас воюете с нами? Для Китая существует только один враг — это японский империализм.

Японцы отобрали наше имущество, землю. Японцы убивают наших отцов, матерей и братьев. Они насилуют наших жен, дочерей, топчут поля, сжигают деревни.

Японцы посылают вас на фронт, на смерть и заставляют убивать своих братьев — китайцев. Разве можно терпеть это дальше?! Винтовка в руках китайца должна стрелять только в японского захватчика.

Братья! Скорее возвращайтесь в свою семью. Выгоним вместе японцев с китайской территории. Переходите к нам с оружием. Убивайте японских офицеров. Прогоните японцев из Маньчжурии. Поверните свои винтовки против заморского врага.

Китайцы, не убивайте китайцев!»

Кроме листовок, мы разбросали тысячи карточек-паспортов, дарующих жизнь и обеспечивающих возвращение на родину после войны каждому японскому солдату, который перейдет к нам.

Сегодня в районе, где мы разбрасывали листовки, было несколько десятков перебежчиков. Среди них — часть японцев. Они предъявили наши паспорта. Всех их отправили в глубокий тыл.

Перебежчики сообщили, что целый батальон маньчжурских солдат отказался выступать против китайцев.

24 июля. Разведка донесла о том, что противник накапливается близ города Ф. и готовится перейти в наступление. Получили задание разгромить японские позиции. Бомбардировка производилась с высоты в четыре тысячи метров. Штурманы показали образцы меткости. Часть бомб попала в место, где укрылись танки. Больше десяти танков было выведено из строя.

Истребители, сопровождавшие нас, несколько раз на бреющем полете прошли вдоль японских позиций. Они здорово прочесали их. Наступление японцев сорвано…

16 августа. Налет на N-ский аэродром откладывался несколько раз. Наконец, позавчера ушли в воздух. Нам давно хотелось посчитаться с японцами. С этого аэродрома они ежедневно производили налеты на наши города.

Сначала легли на ложный курс. В нашем тылу еще много шпионов. Они сообщают японцам о каждом нашем вылете. Поэтому приходится хитрить, часто меняя курс полета.

Когда подошли к аэродрому, земля была сплошь закрыта густыми облаками. Неужели придется возвращаться ни с чем? По расчетам штурманов, цель была под нами. Командир эскадрильи дал приказ бомбардировать аэродром сквозь облака. После первого нашего захода японские зенитки открыли огонь. Значит, наши бомбы не пролетели мимо, — мы правильно нащупали цель.

Стреляли японцы наугад — по звуку моторов. Снаряды рвались всюду. Один из них разорвался впереди нашего звена и повредил самолет Ли Чена. На малых оборотах он мог еще лететь. Командир отряда приказал нашему звену сбросить весь оставшийся запас бомб и идти на аэродром, сопровождая подбитый самолет. Мы сбавили газ и вплотную подошли к машине Ли Чена. Близ линии фронта нас атаковали пять японских истребителей. Не отрываясь друг от друга, мы своим огнем отражали их атаки. Бой длился минут десять. Стрелок Гун Хо был ранен, но продолжал отстреливаться из пулемета.

Японские летчики похожи на шакалов. Они любят нападать на самолеты, выбывшие из строя. Они до наглости бывают «храбры», когда чувствуют большой перевес на своей стороне. Хотя нас связывала машина Ли Чена, мы здорово проучили этих «храбрецов». Мы подожгли сначала один, а затем и другой их истребитель. Оставшиеся три самолета поспешили убраться. Мы благополучно долетели до своего аэродрома. Стрелок Гун Хо лежал без сознания у своего пулемета. Его осторожно вынесли из самолета и отвезли в госпиталь.

Ли Чен горячо жал нам руки. Что-то необъяснимо трогательное чувствуется в рукопожатии боевого друга.

Без даты. Разбомбили два моста на Шанхай-Ханчжоуской дороге и железнодорожную станцию. Уничтожили один эшелон с боеприпасами. Японцы с каждым днем начинают продвигаться все медленнее. Это хороший признак.

Несмотря на величайшие жертвы, мы уничтожим врага. Мы все, весь народ верим в победу.

Бомбардировка сквозь облака дала хорошие результаты. Уничтожили 8 самолетов, вывели из строя три зенитных орудия.