Записки китайских летчиков (Рассказы) - Ю-ко Фын. Страница 8

Нас снабдили отличными картами, мы детально разработали и изучили маршрут. Были продуманы все мельчайшие детали рейда. Некоторый опыт в этом отношении наши летчики уже имели. Три месяца назад был проведен блестящий налет на японскую авиационную базу близ Тайхоку на острове Формоза. Однако Формоза расположена всего в двухстах километрах от китайского берега. Нам же предстояло пролететь над океаном на сухопутных самолетах две тысячи километров.

В отличие от японцев китайские летчики не воюют с мирным населением. Хотя города Фукуоко, Сасебо и Нагасаки, куда мы должны были лететь, являются крупными стратегическими центрами, нам дано было указание их не бомбардировать, так как могло пострадать мирное население. Известно, что Сасебо является базой японского военно-морского флота, Фукуоко — крупная авиационная база, а из Нагасаки обычно отправляют войска и военное снаряжение в Китай. Если бы мы взяли полный запас бомб и сбросили их на эти города, результаты бомбардировки были бы огромны. Но мы ставили перед собой другую цель. Мы должны были рассказать японскому народу правду о войне, которую затеяли японские империалисты.

Вместо бомб под самолетами укрепили специальные кассеты с листовками, в которых было напечатано обращение к японскому народу. Я сохранил несколько экземпляров листовок. Вот одна из них:

«К японскому народу.

Война, которую Япония ведет против Китая, — несчастье для наших народов. В этом несчастье виновна японская военщина, которая хочет уничтожить Китай.

После захвата Манчжурии и Северного Китая вы смогли на опыте убедиться, что война выгодна только военщине, а народу она приносит одно горе.

Японский народ только страдает от войны. Сельское хозяйство разоряется, сокращаются торговля, промышленность. Увеличиваются налоги, выпускаются новые кабальные займы. Во всем этом виновны японские милитаристы.

Убитые и раненые японские солдаты — трагедия для их семей. Мы сочувствуем вам. Мы стараемся сделать все, чтобы облегчить страдания раненых японских солдат, попавших к нам в плен. Мы хорошо относимся к пленным, разрешаем им писать письма на родину.

Народ Китая любит мир. Если и вы хотите мира, мы приветствуем вас, как лучших друзей. Не верьте своим газетам, что в Китае сильно развит антияпонский дух. Это неправда. Война для нас — только средство защиты.

…Восстаньте против своей военщины. Не посылайте своих солдат в Китай. Давайте жить мирно и улучшать свое благосостояние».

Нетрудно себе представить, с каким нетерпением рвались мы в полет.

Гордые доверием китайского народа, мы перед полетом послали приветственное письмо членам правительства. В письме было сказано:

«Мы благодарим генералиссимуса Чан Кай-ши и других руководителей армии за оказанную нам честь участвовать в таком полете».

Еще чуть брезжил рассвет, когда наши быстрокрылые птицы поднялись в воздух. Земля была покрыта бледной пеленой предутреннего тумана. Набрав высоту, мы легли на курс. Моторы работали безотказно. Добравшись до океана, мы смело направили машины к острову. После утомительного полета над однообразной водной равниной подошли к острову. Как стаи белых голубей, падали на землю сброшенные листовки. Побывав во всех намеченных городах и сбросив весь запас листовок, мы полетели обратно.

Налет китайской авиации был совершенно неожиданным для японцев. Они не сделали ни одной попытки помещать нам. Только на обратном пути, около китайского берега, нас обстреляли с военных кораблей, но самолеты быстро вышли из полосы обстрела.

Рейд продолжался шесть часов. К концу того же дня самолеты совершили посадку на аэродроме близ Ханькоу. Население устроило летчикам торжественную встречу. На аэродроме нас встречали военный министр Хо Ин-цин, командующий военно-воздушным флотом, летчики, журналисты. Представитель правительства Кун Сян-си сказал нам:

«Я приветствую не только вашу храбрость, но и ту славу, которая вписана вами в историю Китая. Ваш налет показывает, что китайская авиация в любое время может достигнуть Японии. Вы сбрасывали листовки, а не бомбы, потому что Китай является поборником гуманизма. Ваш полет доказывает, что техника китайской авиации не ниже японской. Сегодня доказано, что китайская авиация может бомбардировать японские города, но мы не делаем этого потому, что нашим врагом является японский милитаризм, а не японский народ».

Вот и все. Мы отдохнули несколько дней и вернулись в свою часть для повседневной работы. Ведь мы рядовые китайские летчики.

НАД РЕКОЙ ЯНЦЗЫ

Рано утром позвонили из штаба.

— Подготовьте самолеты, — раздался глухом голос в телефонную трубку. — Задание получите дополнительно.

Мы только что проснулись и, наскоро позавтракав, отправились на аэродром. Утро предвещало хорошую погоду Было еще свежо, — солнце только что взошло. С нашим приходом аэродром оживился, — начался обычный боевой день. Техники проверяли моторы, заливали горючее, подносили ленты с патронами. Наши боевые друзья, пилоты-бомбардировщики, подвешивали к самолетам бомбы. Я проверил свои пулеметы. Они действовали безотказно.

Мимо прошел Ван Ши-до.

— Очевидно, полетим вместе, — весело проговорил он. — Смотри, какую куколку подарим сегодня японцам!

Ван бережно, точно ребенка, нес на руках авиационную бомбу.

Через несколько минут самолеты были готовы. Мы расположились группами на траве, ожидая дальнейших распоряжений. Рядом застыли шеренги наших самолетов.

Вскоре командир эскадрильи сообщил нам задание. На этот раз мы должны были сопровождать группу бомбардировщиков, отправлявшихся бомбардировать японские корабли на реке Янцзы.

— Будьте осторожны, опасайтесь зениток, — сказал нам перед вылетом командир.

Поднялись мы очень высоко. Чуть ниже нас впереди шли скоростные бомбардировщики. Их скорость едва уступала истребителям. Славные, красивые машины!

По мере того как мы поднимались, стрелка прибора высоты все больше сдвигалась в сторону и, наконец, замерла. Холод пронизывал насквозь. В меховых рукавицах стыли руки. Не хватало воздуха, в висках стучало. Но все летчики безукоризненно, точно на параде, вели строем свои машины.

Появились редкие облака. Ближе к фронту пылали деревни, зажженные японскими снарядами. Потом заблестели воды Янцзы. Мы были у цели. Внизу, величиной со спичечные коробки, виднелись корабли наших врагов.

Вот они, заморские варвары, которые пришли нарушить нашу мирную жизнь. При виде их меня охватывает чувство жгучей злобы. Я отлично понимаю нашего героя-летчика, ринувшегося с полным грузом бомб на палубу японского крейсера. Он пожертвовал собой, но взорвал и потопил японский корабль.

Заметив китайские самолеты, японские корабли открыли стрельбу из зенитных орудий. Поднявшиеся навстречу японские истребители не решились вступить с нами в бой. Желто-красными искрами вспыхивали многочисленные выстрелы зениток. Бомбардировщики бесстрашно атаковали военные корабли. С большой высоты они метко сбросили смертоносный груз и повернули обратно. Не было времени разглядывать, как взорванные корабли начали тонуть. Штурманы хорошо рассчитывали. Их бомбы достигли цели. В этот налет они потопили 5 кораблей.

Бомбардировщики и истребители легли на обратный курс. Только одна машина, задержавшись, отстала от своего отряда. Как шакал, ринулся один из самураев на нашего товарища. Китайские самолеты скрылись за облаками. Я поспешил на выручку. Это оказалась машина Ван Ши-до. Истребитель, атаковавший Ван Ши-до, бросился на меня. Ван Ши-до, улучив момент, нырнул в облака. Я остался с глазу на глаз с японцем. Его смелость меня удивила. Очевидно, это был один из японских асов. Но смелость самурая стала понятна, когда, оглянувшись назад, я увидел у себя на «хвосте» другой самолет, а сверху — третий. Тогда я «прижался» к самолету врага. Остальные японцы не могли стрелять в меня, опасаясь попасть в своего. Японец выпустил по мне несколько очередей из пулеметов. Он делал самые замысловатые фигуры, опрокидывался на спину и поливал меня свинцовым дождем, но я парировал удары японца и сам переходил в атаку.