Слышащая (СИ) - Кавин Ирина. Страница 22

– Но... – начала было я, но осеклась, вспомнив, как Тайя взяла меня за руку.

Ну конечно! Энергия Рхи подобна току. Вода и ток – смертельное сочетание.

– Я не знала, что у людей есть какая-то особая энергия, – сказала я, ставя колбу на место.

– О! Энергия есть у всех, кроме Слышащих, – отозвался Нарт. – Вот только люди давно потеряли связь со своей.

Я снова взглянула на колбу с водой. В горле встал ком: я безумно я хотела домой.

– Как ты добываешь чужую энергию? – спросила я, решив отвлечься от тяжёлых мыслей. – Ты ведь не говоришь на частотах других миров.

– В основном, вымениваю – разговаривать для этого не обязательно, ведь все знают, чего хотят нео-Искатели, среди каждой расы есть такие, как я.

Подведя меня к соседнему стеллажу, Нарт указал на пустую колбу:

– Это энергия мира Фаран.

– Тех, что написали Бесконечную книгу миров? – спросила я.

Нарт покачал головой.

– Не написали, а продолжают писать. Они этим только и заняты – просто помешаны на Книге. Душу продадут за то, чтобы узнать что-то новое, что можно было бы добавить в неё. Я выменял у них их энергию на возможность изучить строение моего тела – они хотели добавить описание в Книгу.

Я пригляделась:

– Но ведь колба пустая!

– В ней ветер Фаран – это их энергия. Он не видим для нас, как и они сами. Мир Фаран – мир теней, – ответил Нарт.

– Но если энергия невидима, откуда ты знаешь, что она там есть? – природная пытливость ума не готова была принять это на веру.

– Тот, кто дал мне её, не решился бы обмануть.

«Промолчать или спросить ещё?» – вертелось у меня в голове, но Нарт опередил меня:

– Мне нужно вернуться в мир Фаран. Помоги мне.

– Я? Как я могу помочь?

– Хранители послушают тебя. Попроси их отпустить меня.

Тон его голоса, когда он произнес это, звучал безапелляционно, едва ли не повелительно. Меня покоробило. «Так вот зачем я тебе понадобилась!» – мелькнула мысль. А Нарт продолжал:

– Тайя в рот тебе смотрит, Армин... Готов был задушить меня, когда я только приблизился к тебе... Они без ума от Слышащей, считают тебя спасительницей их мира...

– Извини, но я не смогу помочь, – прервала я его тираду.

Лицо Нарта потемнело. Похоже, не такого ответа он ожидал.

– Ты неправильно понял, – решила пояснить я. – Мне никто из Хранителей не “смотрит в рот”. И никто из них не считается с моим мнением. Если я решусь попросить их о чём-то подобном, боюсь, сделаю тебе только хуже.

Несколько секунд длилось молчание. Наконец, Нарт произнёс, разочарованно глядя на меня:

– В тебе больше от людей, чем от Слышащих.

– Для меня это комплимент, – ответила я.

Я решила, что больше у меня не было причин оставаться и направилась к выходу. Нарт меня не задерживал.

Его просьба оставила в душе неприятный осадок. И не только потому, что открыла мне глаза на причины его внимания ко мне тем вечером. Мой собственный ответ заставил меня осознать, насколько ничтожно я выглядела в глазах Хранителей. Точнее, насколько ничтожной я на самом деле была.

Сбежав по ледяной лестнице, я машинально повернула ко входу в бар, но тут же поняла, что возвращаться не было никакого желания. Ледяные стены открыли передо мной претившую мне панораму веселившейся компании, а протяжный гул эхо давил на уши. Я стояла, раздумывая, как поступить, как вдруг почувствовала как лёд под моими ногами начал едва заметно вибрировать. Мгновение спустя всё вокруг сотряслось так, что я едва удержалась на ногах.

Глава 8. Шпион

И лёд под ногами, и стены домов задрожали, когда тоннели, прорезанные в ледяной толще над нашими головами, разом изрыгнули сотни стигов. Перепуганные альбиносы прильнули к окнам заведений, кто-то выскочил на улицу. В ужасе затаив дыхание, все уставились на стиги. Но вместо того, чтобы приземлиться, они раскрылись прямо в воздухе, и оттуда один за другим начали выскакивать гарды. До сих пор я видела их лишь мельком, но не могла не узнать: чёрные балахоны, капюшоны, скрывавшие лица, безжизненные – словно механические – движения.

Гарды прыгали на балконы, на крыши, кто-то приземлялся на мостовую. Вдруг со стороны бара Нарта послышался оглушительный треск, и полетели ледяные осколки – один из гардов, орудуя длинным и толстым, как канат, железным кнутом, пробил стену. Ворвавшись внутрь, он принялся хлестать кнутом направо и налево, круша мебель и разгоняя людей по сторонам.

Спасаясь от ударов, альбиносы стремились выскочить на улицу, но два других гарда преградили выходы, отрезав им возможность сбежать. Они хватали за грудки каждого попавшегося под руку и, подняв над полом, приближали вплотную к собственным скрытым под капюшонами лицам, как будто пристально осматривая, а потом отшвыривали в сторону, как ненужную вещь. Было очевидно – они искали кого-то.

Перепуганные альбиносы бросались врассыпную, толпа из соседних заведений уже наводнила улицу, и вокруг было не протолкнуться. Гарды выталкивали альбиносов из дверей так, что те летели кубарем, расшвыривали их ударами хлыстов. Они походили на варваров, ворвавшихся в цивилизованный город в поисках наживы и не щадивших никого вокруг.

Захваченная потоком людей, я оказалась в переулке, но с другого конца туда хлынула толпа с площади, и возникла давка. Эхо разносило над людским потоком перепуганные возгласы и вскрики.

“Что? Что случилось?!” – услышала я женский голос за спиной. “В городе шпион Фэй!” – прокричал кто-то в ответ. Послышался резкий щелчок, и толпа взвыла. Удар железного кнута разметал людей по сторонам. Меня оттеснили к стене здания.

Среди альбиносов, метавшихся как муравьи в разорённом муравейнике, нашлись видевшие шпиона, и теперь они, сбившись в кучки, среди хаоса пытались отыскать его, чтобы сдать гардам. По обрывкам фраз я узнала о его приметах. Женщина. Смуглая и... Пожилая.

В груди что-то сжалось. Нужно было выбираться, а я, сдавленная со всех сторон, не могла сдвинуться с места: альбиносы теснились к стене, а гарды хватали их одного за другим и, проверив и не обнаружив сходства с тем, кого искали, отталкивали в сторону. Люди падали на лёд, но тут же вскакивали, боясь быть затоптанными, и бросались прочь.

Девушка рядом со мной была ранена – видимо, её зацепил удар железного кнута. Её лицо исказила гримаса боли, когда толпа в очередной раз стиснула нас, прижав друг к другу. Из рваной раны на её плече мне на грудь покатились красные шарики застывшей крови.

Вдруг один из альбиносов в толпе рядом с нами резко дёрнулся, пытаясь освободить свой зажатый между чужими спинами капюшон, и толкнул стоявшего перед ним. Тот подался вперёд и налетел на гарда. Гард схватил его за шиворот и с силой отбросил в сторону. Альбиносы вокруг меня притихли, прижавшись друг к другу, а гард поднял железный кнут и с силой хлестнул воздух – жест устрашения. Он мог обойтись без последствий, если бы удар кнута не задел ледяной балкон, нависавший над нами.

Рассечённый ударом, он с жутким грохотом рухнул вниз. Люди бросились прочь, но большинство не успели убежать: их завалило осколками. Я же вжалась в стену, и что было силы прижала к себе раненую девушку. Когда наши глаза встретились, в её взгляде благодарность смешалась с ужасом.

Из-под обломков балкона слышались стоны и вопли, распластанные на льду альбиносы корчились от боли. Несколько человек не могли подняться, ледяная глыба передавила им ноги. Я оцепенела от ужаса, и не сразу почувствовала, что раненая девушка, которая всё ещё стояла рядом, дёргала меня за рукав. Я повернулась к ней, но она – не в силах произнести ни слова – лишь указывала трясущейся рукой на стену позади нас. Она была пробита. Сквозь широкую трещину я протиснулась внутрь здания, девушка поспешила за мной.

В другом конце помещения была дверь, которая вела в небольшой проулок, на наше счастье оказавшийся пустым. Девушка тут же бросилась в сторону, но, пробежав несколько метров, вдруг замерла, пронзительно вскрикнув. Догнав её, я увидела, что по льду мостовой у её ног растекался небольшой ручеёк. Вода сочилась из расселины в стене. Я прижала палец к губам, умоляя её молчать. Девушка несколько секунд смотрела на меня – страх и непонимание читались в её глазах, но она не произнесла ни звука. А потом побежала прочь.