Флаги над замками (СИ) - Фламмер Нат. Страница 49

Черт. Трижды черт. Вот только этого не хватало. Сандер потер подбородок. Он брился позавчера, и на лице уже наросла изрядная щетина. Может, она и не очень бросалась в глаза, но ощущалась хорошо.

— М... а можно мне кофе? А то я сейчас засну прямо тут, — он постарался улыбаться как ни в чем не бывало. Успокоиться. Да, этот человек опасен. Но Сандер не сделал ничего дурного.

— Да, конечно. Вам принесут, — полицейский встал, выглянул за дверь и что-то тихо сказал по-японски тому, кто стоял снаружи. А вернувшись, снова сел за стол: — Итак, я вас слушаю. Что вы делали ночью возле замка Киёсу?

— Гулял. Мне нравятся замки ночью. Я даже видел Оду Нобунагу! — Сандер решил, что это будет хороший ход и, похоже, попал.

— Вот как? И что же он делал? — вот теперь на лице следака появилась настоящая заинтересованность. Сандер мысленно поставил себе плюс.

И жара внезапно спала. А, ладно, первый раз что ли?

— Он врезал мне копьем, а я упал. А потом ваша девушка меня разбудила.

— Понятно. Рассказывайте, что было дальше.

Сандеру показалось, или он увидел на лице этого серьезного японца легкую тень улыбки?

— Ну вот. Я проснулся, хотел вызвать такси. Потом вижу: огромная псина, и прямо на девушку. Я же не знал, что она из полиции. Девушка, не псина. Я давай орать. Побежал туда. Псина — на меня. Я бежать. А там даже палки никакой нет. Потом ба-бах — грохот, и фонари погасли. А псина, видать, испугалась и смылась куда-то. Я девушке помочь хотел — вдруг ранена, а на меня— наручники. Так за что?

— Хм. Хорошо, благодарю за откровенность. И вы не отдавали хм... собаке никаких команд?

— Что? А-а-а... — Сандер хлопнул себя по лбу, — вот оно что! Да, я кричал ей «фу, нельзя» сначала по-русски, потом подумал: это же японская собака, поэтому начал кричать «най, най!» — Сандер замахал руками и изобразил, как именно он кричал. — А она решила, получается, что это мой пес? Так это, проверьте, я собак с собой не привозил. И тут не покупал и не подбирал. Да я утром приехал — когда бы успел?

То, что его словесный поток никто не останавливал, Сандер счел хорошим знаком. Тем более, что следователь явно о чем-то крепко задумался. Но облегченно вздыхать было еще рано. Что же рассказала девушка? Или с ней разговаривал кто-то другой? Но в любом случае, если что — пусть именно ее считают больной.

...А может, она и правда была в таком шоке, что просто ничего не заметила? Или решила, что ей показалось?

— Хорошо... — полицейский тем временем закрыл блокнот, — буду тоже с вами откровенен. Мы расследуем серию убийств. Очень жестоких убийств. На данный момент жертв уже три. И если вы говорите правду, то без вашего вмешательства их было бы четыре. А если вы лжете... — он потер переносицу, покачал головой и вдруг наклонился и едва не ткнулся носом в кончик носа Сандера, — …а вы лжете. Не стоит. — Голос был тихим, но слова упали на стол, как куски свинца.

Сандер скривился:

— Так вот оно что. Кто-то натравливает свою псину на людей, а вы не можете понять, кто? А зверюга рвет людей в куски? Но я к этому точно не имею отношения. Проверяйте, — он растопырил руки ладонями вверх, — я полностью чист.

— Ясно, — следователь встал, — зря я был с вами откровенен. Вы турист, и вам безразлично, сколько еще япошек будет «порвано на куски». Заплатите штраф и с утра пойдете гулять дальше. — Он поднял со стола блокнот и шагнул к двери.

— Эй! — Сандер возмущенно махнул рукой. — Штраф-то за что?

— За распитие спиртных напитков в общественном месте, — следователь обернулся, и да, Сандеру не показалась, теперь на его лице была легкая усмешка.

Сандер тоже приподнялся:

— Значит, хотите правды? — он широко улыбнулся.

Полицейский замер и медленно повернулся к нему:

— Говорите.

— Это была ни черта не собака. Это была гигантская лиса. Впрочем, можете считать, что я пьян и мне приснилось. Доброй ночи, — добавил он по-японски.

— Благодарю вас, — следователь Мори кивнул и вышел из комнаты для допросов.

А Сандер прикрыл глаза. Проклятье. Когда его уже отведут в камеру? И дадут поспать?

Ватару нашел Укё в курилке на улице. Тот стоял, прислонившись к стене, и задумчиво раскуривал трубку. Ватару достал было сигареты, но, передумав, сунул их обратно.

— Быстро ты обернулся.

— Да, один патрульный был так добр, что доставил меня туда и обратно на машине.

— Отлично. Парня я допросил.

— ...И я так понимаю: это не он, — медленно и задумчиво произнес Укё, выпустив вверх круглое красивое кольцо дыма.

— Конечно нет. Сержант Кимура видела и его, и мононоке одновременно. Она решила, что он хозяин, но мы-то знаем, что это не так. Кроме того, в плане силы он чист.

— Вот как? — Укё неторопливо опустил трубку, наклонил голову и глянул из-под очков, прищурив глаза. — И что же рассказал этот чистый человек?

— В чем дело, Мунэхару? — Ватару подошел почти вплотную. — Что ты там увидел?

— Так что же?

— Он рассказал, что это была лиса. Под конец разговора сказал — я немного надавил на его совесть. И он перестал врать про собаку.

— Вы уверены, что у него есть совесть? — хмыкнул Укё и поправил очки.

— Конечно. Человек на чужой земле кинулся спасать незнакомую девушку — у этого человека она точно есть. Но мне больше интересно, почему про собаку соврала сержант Кимура. Я понимаю: отчет, но я говорил с ней лично. Впрочем, она фонари взорвала — может быть, и правда не видела, кто нападал.

— …Или видела куда больше, чем мы думаем...

— Му-нэ-хару!...

— Да?.. Я хотел спросить, а кто-нибудь из них рассказал про шаровые молнии с два кулака размером? Судя по вони и клочкам паленой шерсти, именно они и подожгли нашего рыжего приятеля.

— Что?! — Ватару снова полез за портсигаром. — Это что? Наша госпожа Кимура умеет такое? Нет, не может быть. Она слишком слаба.

— Угу, — Укё кивнул, затягиваясь, — и это я так, для того что бы вы себе представили, сказал: «шаровая молния». Нет, это не электричество. Это огонь, без малейших сомнений. Причем, тот, кто катает такие шары, ни с какой стороны не дилетант. Парень чист? Точно?

— Да, — Ватару вытащил сигарету, — дай спички.

Укё протянул ему коробок.

— Я не увидел у него силу, если ты об этом. А если бы у него огонь был, да еще такой силы, я бы с ним в одной комнате сидеть нормально не смог. Хм... — он прикурил и нахмурился.

— М?..

— В какой-то момент стало слишком жарко.

— Ох, вы как-то слишком нервничали для обычного допроса, — усмехнулся Укё.

— Мунэхару...

— Извините, — Укё зажал трубку в зубах и поднял руки вверх.

— ...И все-таки что-то с ним не так... Так ты говоришь: это он кидался огненными шарами?

— Не могу сказать точно. Они возникали у него сзади, над головой. С равным успехом это могли делать он сам, госпожа Кимура или... кто-то третий. Но точно не мононоке, — Укё улыбнулся и пустил вверх очередное кольцо. На этот раз оно зависло в воздухе.

— Третий? ...Вот только этого не хватало. Что это может означать?

— Ну... может быть, дух Оды Нобунаги пробудился от такого безобразия? Творящегося прямо под стенами его крепости?

— Ты же пошутил, надеюсь? — Ватару нахмурился.

— Надеюсь... — Укё вздохнул, — вы же прекрасно знаете, что Оду Нобунагу пока не нашли ни среди живых, ни среди духов.

— Это не значит, что его нет ни там, ни там. Разве что он в аду.

— А это вряд ли. То, что он сделал там, в Хонно, отмывает его от доброй половины грехов.

— Да, пожалуй что. Но где-то он должен быть. Раз не проявил себя до сих пор, значит, есть причина. Снимать со счетов его не будем. Кто у нас еще с сильным огнем?

— Вы, Такакагэ.

— Это точно не я. У меня алиби есть. Я сидел в кресле справа от тебя. А ты Кимуре звонил, когда обзванивал потенциальных жертв?

— Конечно.

— Хм... кстати, что ты им всем сказал?

— Так и сказал, — Укё пожал плечами, — что это полиция, на вас сегодня ночью планируется покушение с целью убийства, просьба не выходить из дома в ночное время до поимки преступника.