Рисунок по памяти (СИ) - Воробьёва Татьяна. Страница 82

— Хадижа, — он взял её ладонь в свою, переплетая их пальцы, — у нас есть время. Неужели ты думаешь, что после сегодняшнего я начну настаивать на ребенке?

Посмотрев мужу в глаза, Хадижа покачала головой и робко улыбнулась.

— Вот и хорошо, — он поцеловал кисть её руки, — Думаю, со всеми нюансами ты разберёшься без меня, — сказал мужчина, заставляя Хадижу снова залиться краской, прекрасно понимающую, о чем он, — А теперь, как бы мне этого не хотелось, пора вставать и завтракать, а может и обедать, — взглянув на часы, произнёс Зейн.

Он встал с постели, подхватывая Хадижу на руки, а та успела только вскрикнуть от неожиданности, обхватив шею мужа руками.

— Мне звонил отец, — рассказала Хадижа, когда они уже сидели за столом.

— И?

— Я сказала, что все хорошо и пообещала звонить чаще, но…

— Но? — Зейн подался чуть вперед.

— Не знаю, не могу толком объяснить, просто что-то в его голосе… — покачала головой Хадижа, — Через неделю у нас небольшие каникулы в Академии, думаю, стоит поехать в Рио.

— Это хорошая мысль, — улыбнулся Зейн, — Я позабочусь о билетах.

— Спасибо, — ответила на улыбку Хадижа и почувствовала новую волну тепла, бегущую по телу.

Пожалуй, сейчас она, наконец, поняла эту ванильную фразу про «бабочек в животе» и «крылья за спиной» — именно так она себя и чувствовала, способной летать, и с щекочущим, пьянящим ощущением внизу живота от одного взгляда на любимого.

— Зейн, а что делать с квартирой? — после недолгого молчания спросила Хадижа, понимая, что некоторые вещи, необходимые ей ежедневно, остались там.

— Квартира твоя, и ты можешь в ней жить, если хочешь, — осторожно ответил Зейн.

Он надеялся, вернее, даже был уверен, что после этой ночи Хадижа останется с ним, но отнимать у нее права выбора он не собирался.

— Нет, я хотела бы остаться в здесь, — девушка осмотрела обстановку и улыбнулась, — Я скучала по нашему замку, но там мои вещи, да и иногда тратить два часа на дорогу после дня рисования, когда хочется просто лечь и уснуть… не очень.

— Согласен, — кивнул Зейн; перед открытием он и сам несколько ночей провел в кабинете в своём клуба, при том зная, что дома его не ждёт никто, кроме прислуги, — Только звони, если решишь там остаться.

— Конечно, — кивнула Хадижа. — Тогда надо съездить сегодня в квартиру, раз учебу я пропустила.

Мысль о том, что она прогуляла занятия и теперь придётся объясняться перед мсье Мельером, неприятно кольнула, но не слишком взволновала девушку. Возможно, это было пресловутое воздействие эндорфина — гормона счастья, но Хадижа, обычно, очень серьезно относящая к учебе, сейчас была уверена, что сумеет все уладить. Все-таки… один прогул не катастрофа — другие студенты, к примеру, тот же Луи, позволяют себе намного больше вольностей.

— Я тебя подвезу. Мне нужно в клуб, проверить как прошло открытие.

— Надеюсь, наше вчерашнее исчезновение несильно бросилось в глаза, — покачала головой Хадижа.

— Не важно, — ответил Зейн, — Мне нет до других дела.

Зейн высадил Хадижу из машины возле квартиры, попросив позвонить, как только она закончит все свои дела. До того они минут десять, словно подростки, сидели в машине и целовались в невозможности оторваться друг от друга, пока какой-то нетерпеливый водитель позади не стал яростно жать на гудок.

Хадижа вошла в квартиру. После дня, проведённого с Зейном, пустота и одиночество неприятно давили, а не успокаивали, как обычно. Девушка подошла к шкафу, вытаскивая оттуда рюкзак и тубус; когда всё необходимое было собрано, она подошла к мольберту, на котором стояла неоконченная работа. Откинув ткань, Хадижа судорожно выдохнула. С холста на нее смотрела недорисованная танцовщица. Художница скользила взглядом по рисунку, ей показалось, что во взгляде женщины, в которой без труда угадывались черты матери, была грусть. События, которые Хадижа вспомнила после последней «вспышки», заставили поморщиться, но больше не били наотмашь. Холодный взгляд отца, за которым угадывался океан боли, и заплаканное лицо матери встали перед глазами. Девушка дотронулась кончиками пальцев неровных мазков, когда кисть в её руке дрогнула.

События прошлого, что привели Хадижу и её мать во Францию, всё ещё были для девушки тайной. В разговорах ей удавалось лишь выцепить какие-то крохи, сложить полную картину из которых было практически невозможно.

«Нужно обо всем расспросить отца», — решила про себя Хадижа.

Это было еще одной причиной для того, чтобы вернуться в Рио.

Настойчивый стук заставил Хадижу отвлечься от мыслей и пойти открыть дверь незваному гостю, точнее гостьи, в дверях стояла Одетта.

— Привет, не помешала? — хитро улыбнулась она.

— Привет, нет, — впуская подругу в квартиру, ответила Хадижа, — Ты за мной следишь?

— Всё возможно, — ответила Оди, — Ты одна?

— Да, — коротко ответила Хадижа.

— Какая жалость! А я так надеялась случайно увидеть твоего мужа в трусах, а лучше и без них, — хихикнула Одетта, — Ну, ты вчера и устроила шоу! Хотя вы оба хороши. Мой преподаватель по танцам называл бы это «секс на паркете»! От вас чуть ли искры не шли во все стороны! Я и не знала, что ты умеешь быть такой… Вау! Та, вторая, чуть себе руку не отгрызла со злости, когда он тебя выбрал.

Хадиже показалось, что сейчас она покраснела до кончиков ушей.

— Если честно, увидев, что тебя нет на занятиях, я все поняла, — продолжила Оди, не замечая реакции подруги, — Мельер тоже заметил твоё отсутствие, даже спросил, не случилось ли чего. Я сказала, что ты приболела.

Новость о внимании преподавателя напомнило Рашид о совести.

— Да, теперь я понимаю, что значит «от любви мозги страдают», — ругая себя, села в кресло Хадижа.

— Да ладно тебе, это какому-нибудь экономисту любовь мешает, а нас, художников, она окрыляет и вдохновляет творить, — продекламировала Одетта, садясь на соседнее, и пристально посмотрела на подругу.

— Ты права, — выдохнула Хадижа. — Будешь чай?

— Давай лучше сходим в кафе? — предложила Одетта, — Мне Луи проиграл молочный коктейль.

— Все-таки ты оказалась быстрее? — вспомнила Хадижа их утренние соревнования с Луи.

— Скорей, хитрее, — загадочно улыбнулась та, вспомнив, как в вечер перед решающим всё утром намазала пол перед дверью Луи бесцветной мазью, в следствие чего он, поскользнувшись, потерял дорогие секунды.

— Хорошо, тогда я дособираю последние вещи, — направляясь в спальню, ответила Хадижа.

— Возвращаешься домой. А квартира? Будешь сдавать? — посмотрела вокруг Одетта.

— Нет, буду приходить сюда после учёбы, чтобы не терять два часа на дорогу, да и не отвлекаться.

— Да… отвлекаться тебе есть на что, — проговорила Оди, вспоминая, как этот мужчина вчера танцевал с Хадижей, как его руки держали её, казалось, почти не касаясь. — Да, определенно «секс на паркете», — проговорила она.

— Ну что, пошли? — закидывая за спину рюкзак и беря тубус, спросила Хадижа.

— Вперед, милая мордашка, за моим призовым коктейлем! — вскочила Одетта с кресла.

— Мсье Шафир, все было великолепно! Грандиозный успех! А ваш танец произвел такое впечатление на посетителей, что после окончания танца многие хотели с вами познакомится, но вы исчезли, — огорченно развел руками администратор клуба, мсье Фуко. О том, что всё прошло именно великолепно, гласили отчеты о прибыли, сейчас лежащие у него на столе.

— Я рад, что всё прошло хорошо, — улыбнулся хозяин клуба подчиненному, игнорируя последнюю фразу, — Надеюсь, сегодня все пройдёт не хуже.

— Несомненно, — улыбнулся Фуко, — только…

— Только? — поднял бровь Зейн.

— Мадам Даниф, — скривился мсье Фуко, словно откусил дольку лимона, — Она вчера была огорчена срывом номера. В общем, она собирается увольняться.

— Гарра? — удивился Зейн.

Честно сказать, он и думать забыл о танцовщице, как только увидел шагнувшую на сцену Хадижу. Зная, сколько женщина готовилась к этому танцу, Зейн ощутил укол вины, но увольнение с работы казалось ему преувеличенной реакцией.