Пристань Мертвого Дома (ЛП) - Эсслемонт Иан Кэмерон. Страница 33

Торет с "Блестящего Копья" угрюмо скользнул взглядом по Милке с "Налетчика"; та схватилась за роговую рукоять ножа у пояса.

Шов с "Бури" внезапно протянул руку, пытаясь разом загрести все камушки. Мутный с "Налетчика" вонзил ему нож в ладонь, пришпилив к столу. Милка ударила Торета, но тот блокировал выпад и сдавил ей горло. Шов вырвал нож из руки и метнул в Мутного, но тот отстранился столь резко, что упал затылком вниз. Смердяк с "Блестящего Копья" пнул его в висок.

Тем временем Козырь, повсюду разыскиваемый убийца, наконец сообразил, что чужак греховно богат - и прыгнул ему на спину, проводя ножом по глотке. Однако чужак выказал недюжинную ловкость и силу, перехватив руку Козыря и бросив через весь зал.

Стол перевернулся, камешки полетели сияющим дождем; корсары сцепились в кучу, молотя кулаками и полосуя ножами. Фунел, справедливо осудивший гостя за беспорядок - или, подобно Козырю, решивший, что тот слишком богат - вынул из-под стойки самострел и пустил болт. Отскочивший от плотной кольчуги.

Чужак крякнул, отступив на полшага, потом подскочил к Фунелу, схватил за голову и ударил лицом по стойке. Фунел опустился вниз, оставляя яркий кровавый след.

Козырь где-то успел раздобыть меч, кривой, с серповидно расширенным концом - иные назвали бы эту штуку фальшионом - и с воплем ринулся на чужака. Он не любил суетиться понапрасну.

Гость взялся за комически большой двуручник и легко сумел отразить бешеные замахи и выпады Козыря. Ларс поразился тому, насколько мастерски орудует старик этим гигантским куском железа; возможно, длина рукояти давала ему необходимый рычаг силы.

Двое корсаров, Милка с "Налетчика" и Тампур с "Бури", кружили по залу. И мужчина, и женщина истекали кровью из множества мелких ран, тяжело и наружно пыхтели.

Чужак взмахнул мечом так мощно, что смел фальшион Козыря, и сам сделал выпад. Древнее оружие сразу нашло цель, добрая треть железяки торчала в груди убийцы, высунувшись из спины. Коротышка упал на колени. Старик поставил ногу ему на грудь и надавил, снимая с клинка.

Тампур зажимал рукой шею, алая кровь текла между пальцев, по предплечью, капала с локтя. Он двигался все медленнее, дыхание походило на хрип. Милка давила его, перекидывая нож из руки в руку, загоняя в угол. Оказавшись в ловушке, у стены, он забулькал: - Чтоб тебя! - и присел. Милка блокировала вялый выпад и вогнала острие в грудь. Пират упал, она нагнулась над ним...

Ларс встал за спиной Милки и обеими руками ударил в спину длинным ножом. Женщина повалилась на Тампура.

Чужак очищал свой клинок одеждой Козыря. Ларс упал на карачки, начал собирать драгоценности. Раненые корсары тянулись к нему, прося помощи - он лишь отбивал немощные руки.

- На каком корыте служишь, моряк? - спросил незнакомец.

Ларс торопливо размышлял. - Сейчас ни на каком, милорд. Но готов посредничать с любым капитаном, чтобы купить вам проезд. Какое судно желаете?

- Самое достойное.

Ларс перевернул Торета, вынимая камешки из-под спины. Мужчина схватился было окровавленными пальцами, но Ларс оттолкнул его. - Ага. Назову "Бурю", милорд.

- Отлично. Обеспечь мне проезд.

- Уже спешу.

Подкованные сапоги страшного типа загремели по полу. Ларс обежал стойку бара, перешагнув умирающего Фунела, и схватил денежный ящик. - Иду, милорд! - крикнул он уходящему воину. Догнал чужака и указал вперед. - Сюда.

- Путь мне ведом. - Казалось, чужак забавляется происходящим.

Как ни странно, заметил на бегу Ларс, следы незнакомца вели не от пристани. Нет, он явно спустился с высот острова. Очень странно. Там не было ничего, кроме развалин, давших острову имя. Там, согласно легендам, была столица и пустая гробница древнего воеводы, столетия назад наводившего ужас на весь юг Генабакиса. Остров был его твердыней, яростные катаклизмы войн породили все овеянные славой воинские ордена Элингарта.

Далеко внизу, за извивавшейся меж скал тропой лежали три корсарских корабля, нежась в синих водах природной гавани.

- А куда вы направляетесь, великий вождь? - спросил Ларс, безостановочно думая о чудесном богатстве, покоившемся под рубахой и нежно гревшем живот. - В Элингарт? Даруджистан?

Мужчина поднял к небу тощий, острый как нож подбородок и еще пуще нахмурился. Железно-серые усы и длинная неопрятная борода колыхнулись. - На запад, - решил он, глядя в названном направлении. - Что-то происходит на западе.

Ларс припрыгивал у него за спиной. - Ах да, милорд. А как ваше имя?

Чужак оглянулся и встал. Ларсу стало очень не по себе от зловещего неотрывного взгляда мертвых глаз. Наконец чужак выронил: - Мое имя Каллор. Оно тебе что-то говорит?

Ларс покачал головой. - Нет, милорд. А должно?

Мужчина неспешно отвернулся и продолжил схождение по каменистой тропке. Вскоре Ларс услышал, как он бормочет себе под нос: - Время, вот кто самый безжалостный разрушитель.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Глава 8

Танцора разбудил лязг молота о железный гонг, местный сигнал тревоги. Он открыл глаза и остался лежать под резким солнечным светом, уже утомленный, с ломотой во всех костях; впрочем, рано или поздно ему придется выйти в зной, заставляющий рубашку приклеиваться к телу.

Ассасин свесил ноги с каменной полки и проверил Келланведа.

Маг то ли спал, то ли лежал в коме, понять было трудно. Уже несколько дней конечности его не шевелились, хотя грудь вздымалась и опадала - едва заметно, как у птички. Танцор напоминал себе, что это молодой человек его возраста, хотя думать так было невозможно. Маг даже в беспамятстве сохранял иллюзию почтенного возраста. Все в шахте считали его ветхим старцем и ждали, когда он умрет; один Танцор втайне надеялся на силы юности, которые смогут вытащить друга.

Взяв из ниши горлянку с водой, он вытащил пробку и осторожно влил несколько капель драгоценной влаги в губы приятеля. Жидкость исчезла. Хотя был ли в ней толк? Ему не давали дополнительного питания на мага, ведь тот не работал. Затем он спрятал воду и отдернул драный полог. Нарастающая дневная жара едва не повалила его на колени, пришлось ухватиться за изрубленную каменную стену. Танцор оглянулся на бесчувственного партнера. Сколько еще получится удержать его в живых?

Но... если бы роли их изменились, сколь долгого упорства ожидал бы он от Келланведа?

Столь долгого, сколько выдержит сердце человека. Пусть Келланвед способен доводить до бешенства, он, как ни удивительно, оказался лучшим другом из тех, что у него были. А может, и единственным, если не считать Уллару.

И не ему суждено стать тем, кто предаст партнерство. Если хорошенько подумать, здесь имеется и личный интерес. Если малыш-маг реально способен хотя бы на половину штук, которые ему грезятся... да, вложения будут выгодными.

Крепясь, он вышел, чтобы прожить очередной день. По утрам открытая яма Черепной Чаши была почти все в тени, что не спасало узников от жара окрестной пустыни. Танцор пошел к укрепленной постройке, в которой обитала стража, чтобы получить тонкую полоску меди, как бы счет за прошлый день. Нет счета, нет завтрака.

Уже выстроилась очередь. Танцор изучал товарищей по несчастью. Почти все жители Семиградья: тощие, не очень рослые, с темными волосами, кожа сохраняет золотистый оттенок даже под безжалостным местным солнцем. Похоже, по большей части это мелкие преступники с примесью сосланных магов и жрецов-раскольников. Есть тут и политики, и горстка простых, занесенных на остров чужаков.

Впереди стояла старушка с космами пыльных волос. Он спросил, повинуясь импульсу: - Что вы сделали, чтобы заслужить такое?

Она оглянулась, удивленная, что с ней говорят. Ощерилась. - Ничего! Вся вина на Яфе! Я должна была занять трон Фалах"да! Мои толкования Семи Святынь ничем не хуже их собственных! - Тут она подчеркнуто отвернулась, возможно, не заинтересованная вести беседы с иноверцем.