Харальд Поттер. Наследники Слизерина (СИ) - Ким Сергей Александрович. Страница 19

— Спорим! — вошедшая в азарт Грейнджер протянула в ответ свою.

— А на что?

— Если как я думаю, профессор Локхарт окажется высококлассным магом и замечательным преподавателем, то ты, Харальд Поттер, сдашь мне всю свою взрывчатку. Публично принесёшь извинения и обязуешься прочесть все книги профессора Локхарта, а потом я проверю твои знания.

— Годится, — подозрительно легко согласился мальчик, слегка ухмыльнувшись. — А если, как думаю я, Локхарт окажется редкостным лохобоищем и днищем, то ты, Гермиона Грейнджер, присоединишься ко мне в моих славных минно-диверсионных занятиях.

— А тебе не жирно будет?

— Но ты ж не постеснялась заломить совершенно заоблачные требования?

— На один день.

— Полгода.

— Неделя.

— Месяц.

— Две недели.

— Годится, — удовлетворённо кивнул Харальд. — А вы рисковый и опасный человек, кузина… Гермиона «Дэйнджер» натурально[1].

— И не вздумай так меня называть! — моментально вскинулась девочка, нутром почуяв, что это прозвище, как и Пай-девочка, может за ней крепко закрепиться.

— Хо-хо! — улыбнулся Поттер. — Да я просто гений… Возьму-ка за это пирожок с тарелочки!

Мозг Грейнджер заработал в бешеном режиме, пытаясь найти какую-нибудь тему для наступления на Харальда, дабы принудить его к миру и молчанию.

И наконец такая тема была найдена.

— Кстати, а где твой домашний монстр? — суровым тоном поинтересовалась Гермиона.

— Да вот же он, — Поттер толкнул локтём в бок поедающего бутерброды с сардинами Рона. — Насыщается, так сказать, зверски умерщвлёнными невинными созданиями…

— Фто?

— Приятного аппетита, говорю. И не торопись, а то подавишься.

— Ааа!.. Фпафибо, Альд.

— Не паясничай, Харальд. Я имею в виду твою дракену.

— А я её на лето оставил под присмотром профессора Спраут, — безмятежно ответил Поттер, подтягивая к себе поближе кубок и делая из него глоток. — Фу, опять этот тыквенный сок… Водички мне, водички…

— Я очень надеюсь, что когда профессор Спраут конфисковывала у тебя это ботаническое чудовище, то как следует отругала и примерно наказала, — слегка высокомерно произнесла Гермиона.

— Да ни капельки, — Харальд был не просто спокоен и безмятежен, а БЕЗОБРАЗНО спокоен и безмятежен. — Нет, сначала она, конечно, ругалась, что я без спросу отрезал себе черенок дракены… Но когда я показал ей результат, то даже похвалила и дала это нам с Невиллом в качестве курсовой работы. А как ты думаешь я отхватил «превосходно» за гербологию, если никогда особо не разбирался во всех этих пестиках и тычинках?

Грейнджер стойко перенесла этот удар, но мир сразу же стал казаться ей ужасно несправедливым.

— Запомни мои слова, Поттер — бесконечно проступки тебе сходить с рук не будут.

— …сказала личная Совесть Харальда Поттера — Гермиона Грейнджер, — прокомментировал мальчик. — Наглость — второе счастье, Гермиона!

— Ты неисправим, — буркнула Грейнджер.

— Горбатого могила исправит.

— И хватит уже на меня вываливать свои познания в народном фольклоре!

— Да ладно тебе ворчать. Ну, я тоже, быть может не прав… Впрочем, раз уж я — мальчик, а ты — девочка, то я не прав уже по умолчанию, хе-хе… Могу ли я в таком случае как-нибудь загладить свою вину?

Гермиона окинула Харальда задумчивым взглядом.

Профессор Спраут стояла в теплице номер три у деревянной скамейки, на которой лежали около двадцати пар наушников-заглушек. Подождав, пока все займут свои места вокруг находящегося в центре длинного и высокого деревянного стола, преподавательница начала свой урок

— Здравствуйте, дети! Надеюсь, все хорошо отдохнули за лето и теперь снова готовы учиться со всем старанием?

Ответом ей был нестройный, но полный энтузиазма в голосах хор утвердительного мычания.

— Итак, сегодня мы будем пересаживать мандрагоры. Кто хочет рассказать о свойствах этого растения?

Никто не удивился, что первой подняла руку Гермиона.

— Мандрагора или правильнее Mandragora Мagicae — широко распространённое в Старом Свете магическое растение, крайне важное в современной алхимии, — отчеканила Гермиона, как будто знала учебник наизусть. Потому что, насколько помнил Харальд, именно так и было написано в учебнике — слово в слово. — Дендроид искусственного типа, выведенный приблизительно в пятом веке до нашей эры из дикорастущей мандрагоры. Содержит большое количество психотропных и токсичных веществ, поэтому наибольшую ценность представляет как сырьё для создания зелий и декоктов стимулирующего действия.

— Отлично! Десять баллов Гриффиндору. Ещё добавлю, что мандрагора входит в состав множества противоядий. Но мандрагора небезопасна, не только если её употреблять в пищу. Кто может сказать почему?

Опять вверх взметнулась рука Гермионы, мимоходом заехав Харальду по уху. И весь вопрос был только в том — намеренно она это сделала или нет?

Впрочем, на этот раз первой была не Грейнджер.

— Да, Невилл?

— Крик мандрагоры крайне опасен для магов, — ответил Лонгботтом. — Если маггла он в худшем случае только лишит сознания, то колдуна может и убить. Ну… Это, конечно, касается только мандрагоры магики.

— Совершенно верно. Припишем ещё десять баллов Гриффиндору, — Спраут заметила, как ученики в большинстве своём начали пятится от стоящих на столе горшков, с шевелящимися кустами, и поспешила всех успокоить. — Не бойтесь! Мандрагоры, которые сейчас перед вами — рассада, совсем ещё юная. Для людей они не опасны.

Профессор указала на растения, и оба класса подвинулся вперёд, чтобы лучше их рассмотреть. В ящиках росли рядами торчащие из земли пучки лилово-зелёных листьев — в каждом около ста маленьких мандрагор.

— Возьмите наушники, — распорядилась профессор Стебль.

Толкаясь, ребята бросились к скамье — наушники были совершенно разнообразны по виду, но никто не хотел весь урок сидеть, например, в розовых из искусственного меха.

Зато их без трепета нацепил на себя Харальд.

— Ну, разве я не милашка? — гордо заявил он, вызвав общий приступ веселья.

— Так и ходи, Гарри, — улыбнулась профессор Спраут. — Тебе очень идёт.

— О, а разве эти наушники не должны быть звукоизолирующими? — спохватился Поттер. — Но я почему-то всех прекрасно слышу…

— Профессор Флитвик заколдовал их так, чтобы мы слышали только друг друга.

— Система связи! — моментально просиял мальчик. — Звуковое оружие и связь — то, что нужно!.. Год определённо начинается удачно.

— Итак, все надели наушники? Тогда, смотрите внимательно…

Профессор Спраут засучила рукава мантии, поправила рабочие перчатки, крепко ухватила одно растеньице в ящике и с силой дёрнула.

Вместо корней из земли выскочило некое подобие человеческой фигурки, похожей на корень женьшеня. Судя по тому, что в лицо Харальда словно бы ударила незримая волна, сейчас мандрагора истошно орала из-за столь вопиющего вторжения в её мирную и тихую растительную жизнь.

Преподавательница взяла из-под стола большой цветочный горшок и посадила мандрагору в тёмный влажный компост, оставив снаружи только пучок листьев. Затем она отряхнула от компоста руки и подняла вверх большой палец.

— Поскольку наши мандрагоры совсем ещё маленькие, — пояснила Спраут. — Их плач не убивает. Но их вопли могут часа на четыре оглушить. Я уверена, что никому из вас не хочется пропустить первый день занятий, поэтому следите, чтобы наушники плотно закрывали уши. С каждым ящиком будете работать вчетвером, компост вот здесь в мешках. И следите, чтобы жгучая антенница не коснулась щупальцами — она жжётся.

Говоря это, профессор довольно сильно шлёпнула тёмно-красное колючее растение, тянувшее исподтишка к её плечу длинный щуп. Щуп мгновенно убрался.

Наушники были плотно пригнаны, и школьники начали пересаживать мандрагоры. Профессор Спраут довольно легко справилась с первым саженцем, но на то она и профессор гербологии. Дело, однако, оказалось не такое простое. Мандрагоры не слишком желали расставаться с насиженными местами, да и вообще крайне скверно реагировали на то, что их кто-то потревожил. Конечно, полноценно разумными существами они не были, но реагировали они как обычные животные — корчились, брыкались и вырывались. Грейнджер так вообще вся измучилась, пока запихивала в отдельный горшок один особо упитанный экземпляр мандрагоры.