Личный кодекс (ЛП) - Бёрк Джордан. Страница 16

познакомился с ней несколько месяцев назад, когда мои электронные отношения с Кэтрин

были  совершенно   новыми.  В   то   время  Хизер  воплощала   в   себе  то,   что   я  искал.

Привлекательная, свободная и готовая жить по правилу «одного раза», что  и требовалось.

Очень мало информации было о ней на сайте знакомств, но, к счастью, она сказала

мне свою фамилию, и я смог узнать о ней чуть больше. Девушка была зарегистрирована

во всех социальных сетях: Facebook, Twitter и Instagram.

Она   была  стюардессой  в  Балтиморе,  но   ее   должны   перевести  в   Портленд,   штат

Орегон, в течение ближайших двух недель. Я знал, что наша встреча будет безопасна. И

все действительно прошло хорошо.

Именно поэтому я был удивлен, что она написала мне спустя столько месяцев.

—  Привет, Эндрю,  —  она  использовало  поддельное  имя, которое я назвал  ей.   —

Помнишь меня?   Бьюсь об заклад,   что да,   но   если вдруг нет, то,   возможно, это   освежит

твою память.  Ты был  первым парнем, с которым  я попробовала  перевернутую наездницу .

Я рассказывала  тебе, что раньше не занималась сексом в такой позе до того.  Короче…  я

вернусь в город  в течение следующих шести  дней  и…

Я нажал «удалить». Даже не дочитал ее письмо. Было очевидно, к чему все шло. И

меня это попросту не волновало.

Она не была Кэтрин. Ни одна из них не была Кэтрин.

Я зашел в настройки своего профиля и удалил свою страницу. Готово. Закончил. Я

не стал бы туда возвращаться, потому что не смог бы, даже если захотел.

Я   занялся   другими   делами,  просмотрел   свой  список  контактов  и   нашел  адрес

электронной  почты  книжного  коллекционера,  которому я  продал  некоторые издания  в

предыдущем месяце. Он покупал только подписанные копии книг, так что я знал, что он

захотел бы купить копию Лолиты, и купил бы ее быстро.

Я написал ему цену в 9000 долларов. В течение часа он написал ответ и сказал, что

если я согласен продать ее за 8200, то мы заключим сделку.

Не задумываясь, поместил книгу в коробку для рассылки. Все эти деньги пойдут в

мой фонд «Отправляйся в ад».

***

Ворочаясь в ту ночь, я обдумывал мысль, которую назвал «Дилемма Кэтрин».

Понятия не имел,  хотела  ли  она хотя бы поговорить со мной, и все  усилия, что я

вложил в нее, могут быть потеряны. Но я должен был решить это для себя.

Мое физическое влечение к ней неоспоримо. Я должен быть честным с самим собой,

признав, что это было самым сильным и решающим фактором в моем плане. Несмотря на

другие мысли и чувства, которые к ней испытывал, я все еще хотел ее.

Если бы увидел ее снова, я бы  нарушил свое  собственное правило, которое было

неоспоримым   по  чертовски-уважительной   причине.  Я   уже  подверг   ее   опасности,

увидевшись с ней один раз.

Стоило ли рисковать, чтобы увидеть ее снова?

Я дохожу до точки, когда вопрос стоит о риске и опасности, которую я представляю

для нее, и как это опасно для меня самого.

Она часто упоминала о своем затворническом образе жизни, никогда не говорила о

друзьях  или встречах.  Если я  сделал ей настолько больно, насколько боялся, то очень

надеялся, что ей было на кого опереться. Например, на семью. Или на поддержку коллег.

Она   никогда   не  говорила   и   о  них  тоже.  Я  об  этом   раньше   не   думал,  но   теперь

задавался вопросом, какой была ее работа и что она делала весь день.

Я видел  боль  на ее лице, которая  пришла  откуда-то  изнутри, очень  вероятно,  из

старой душевной раны.

Я   могу   понять   ее   очень   хорошо,   по   себе.  Вот   почему   понял,   что   означает   это

выражение на лице Кэтрин. Я так много раз видел его на своем собственном лице, когда

брился, чистил зубы, каждый раз, находясь перед зеркалом.

Мы   имели  очевидную   связь,  построенную   за  месяцы   электронной   переписки,  но

теперь я  знал, у нас было еще кое-что  —  «травматическая  связь».  Только  я  понятия не

имел, прошли ли мы в наших жизнях через похожие страдания.

Видела ли она это на моем лице в тот вечер? Был ли хотя бы намек на это?

Что же тогда  было поставлено на карту, если у нас действительно есть эта самая

связь? С такой мыслью я заснул.

***

Я проснулся на следующее утро, спустился вниз и включил кофеварку. Пока готовил

завтрак — два омлета, один ломтик бекона, один ломтик поджаренного хлеба и апельсин

— открыл местную газету на своем планшете и читал статьи, пока ел.

В репортажах  местных телевизионных новостей говорили про одно и то же, но  в

газете сообщали о том, что полицейские предварительно опознали жертв.

Это  было  плохо для  моего  бизнеса.  Хотя  моя  работа  там  уже  сделана,  придется

пристально следить за развитием ситуации.  Будет нелегко это сделать  —  мне предстоят

трудные дни, а я становился все более и более сосредоточенным на Кэтрин.

Глава 13 

Кэтрин

Без Уоттса уже прошла неделя. Я начинала обижаться на него за это, но каждый раз,

когда  чувства  негодования   закрадывались   в   мою   голову,  вспоминала   то,   что   было.  Я

заставляла себя вспоминать о его обещании.

Одна встреча. Никакого повторения. Возможно, разрыв нашего общения.

Я боялась этого, а теперь живу с этим.

Каждый день просыпалась, думая о нем, и весь день чувствовала на себе его руки и

губы.  Он не  оставил никаких  синяков  или  царапин,  или чего-нибудь  подобного мне на

память.  Как  будто  нервные  окончания   под   моей  кожей  по-прежнему  отвечали   на  его

прикосновения. Ощущения не уменьшались, хотя прошло уже достаточно времени.

Я вернулась в свою рутину так быстро, как смогла. У меня не было выбора. Если бы

мысли, сожаление и тоска задержались в моем сознании, это только причинило бы больше

вреда жизни, которую я так упорно строила.

Уоттс был неотъемлемой частью моей жизни в течение шести месяцев. Теперь там

была огромная пустота. Как каньон. Я просто должна остановить себя, стоящую на краю

этого  каньона,  выкрикивающую   его  имя  и   получающую   в   ответ   только   отголосок

собственного эха.

Я  бывала в  этой пустоте так  много раз, будучи ребенком и  на протяжении всего

подросткового   периода.  Я  говорила   об   одиночестве  слишком  много   раз   с

психотерапевтами,   исследуя  свои   чувства,   выявляя   спусковой   крючок,   пытаясь

справиться...

Справиться. Верно…

Я признаю, что была груба с большинством из них. Я была сукой, если честно. Даже

не предприняла никаких усилий, чтобы скрыть свое презрение ко всему процессу, сидя в

тихой комнате  и рассказывая о всех своих проблемах  совершенно незнакомым людям,

которые   по  какой-то   причине  чувствовали   необходимость  продемонстрировать   свои

четыре или пять дипломов на стене.

Я не купилась на эти дипломы, когда мне было девять или десять. Не купилась на

них, и когда была  подростком.  К тому времени  как  мне исполнилось восемнадцать,  не

было никого, кто  бы  убедил меня, что  эти люди  нашли  ключ к моему  счастью.  Они не

жили моей жизнью.

Как уже сказала, в то время я была с ними той еще сукой.

Я уже достаточно  повзрослела, когда узнала, что не должна принимать близко к

сердцу их отказы. Да, фактически это и есть моя жизнь. Но, эмоционально, я не должна

расстраиваться? Черт, нет, я не могла так.

Я  только стала юридически  совершеннолетней, когда все поняла. Знала, что если

собираюсь проложить свой путь в жизни, то должна сделать это сама.

Я могла выбирать, как мне жить.